Снег
Шрифт:
Через некоторое время к нему подсел Чека, завязался непринужденный, приятельский разговор. В какой-то момент Андрей поймал себя на мысли, что и здесь тоже интересуются его прошлым, настоящим и даже дотошнее Мафика. Хотя уже «хряпнул» четвертую, мысли свои контролировал, говорил складно.
Андрею не понравилась, что после пятой, когда потянулся за сырком, Чека посмотрел на экскурсовода и коротко ей кивнул. Спустя минуту, к ним подсела Нора Яновна. Андрей понял, сейчас начнется настоящий разговор.
Взгляд у женщины сделался проницательным, глубоким,
— Тем лучше, — Нора Яновна натянуто улыбнулась. — Крепкие парни нам очень нужны. Вы, Андрюшенька, ничего не теряете, — положила руку ему на предплечье, — только приобретаете друзей по интересам. Времена настали суровые, сами знаете, и чтобы выжить, мы должны держаться вместе, помогать друг другу, — большим пальцем мягко поглаживала его бицепс. — Вот и все. Расслабьтесь и веселитесь, — она кокетливо повела плечиком. — А это вам от меня, — из кармана кофточки достала «Шипр», положила флакон в перекрестье рук Андрея.
Андрей принял подарок, так как очень его хотел, а еще потому, что решил — больше сюда ни ногой. Надеялся, что в «Ладоге» вряд ли кого из новых знакомых встретит. Даже если и встретит, испытывать неловкость точно не станет.
Глава 23. Грядет буря
Андрей подобрал оптимальный ритм — комната — работа — спортзал, комната — работа — спортзал. Старался по максимуму занять тело и мысли. Стоило замедлиться или остановиться, как они словно камни на ногах тянули к темному дну, в мягкий, топкий ил воспоминаний и душевных мук.
Ранговые бои Андрей не пропускал. В товарищеских не участвовал — там не платили. За титулами не гнался, но выиграть стремился — победитель получал больше. Иногда дрался на «голых кулаках» в «Талкаче». У людей зрелищ осталось совсем немного. Раньше певцы, фокусники, циркачи, танцоры заглядывали с гастролями, а сейчас тараканьи бега да мордобой.
Он готовился в дальний путь домой и в то же время не хотел возвращаться. Дорога казалась непосильной и, главное, не звала. Было такое ощущение, что дивный замок, который виделся в бинокль на далеком острове, за волнами и туманом, вдруг исчез. Тем не менее, собирался. Подготовка стала его зацепкой, смыслом существования, а иначе бы обвалится в пропасть, в которую уже заглянул.
Кто-то тронул за руку:
— Эй, старичок.
Андрей встрепенулся, повернул голову. Рядом шел Чека, заглядывал в глаза и загадочно подмигивал:
— Привет.
— Здорово, — Андрей остановился, огляделся. Широкий коридор, в котором днем толпились люди, поздним вечером был пуст. Лишь два
— Надо поговорить, — прошептал бородач, многозначительно дернул бровями.
— Слушаю.
— Не здесь же, — Чека выкатил глаза, — очень ценная информация, не пожалеешь.
— Ну, пошли.
Сначала Андрей хотел повести ватника в «Аэроденс» и там, в приватных апартаментах выслушать, но передумал. Спустя десять минут они были у него в комнате.
— Да, — без энтузиазма проговорил Чека, окидывая номер критическим взглядом, — по-спартански.
— Внимательно слушаю, — Андрей опустился на кровать, гостю предложил единственный стул.
— Без птичек? — бородач уселся, стрельнул взглядом по углам потолка.
— Все чисто, можешь говорить смело.
— Слушай, такое дело, — Чека наклонился, оперся локтями на колени, — один человечек из Невинномысска шепнул, что на Черкесск идет буря. Сильная снежная буря.
— И что? — спросил Андрей незаинтересованным тоном, — и как это из Невинномысска он вам сообщил быстрее бури?
— По линии, по проводной.
— Так ею только…
— Да, да. Он в секретариате у Почтаря работает. Слушай и не перебивай, — сердился Чека, — в общем, буря сильная идет с Черного моря, прошла недалеко от Адлера. В Адлере подумали, что на Невинномысск, им отстучали по телетайпу. Провели новые расчеты, оказалось, что и не на Невинномысск, а прямехонько на Черкесск…
— Постой, — Андрей поднял руку, его рот искривила недоверчивая ухмылка, — мы же с ними союзники. Будь что-то опасное, они бы с нами связались.
— А вот не связались или свяжутся, когда будет уже поздно, так на всякий случай — вдруг выживем. Думаешь, им некуда сложить наши запасы. Мутяры только людей хапают, если что.
Андрей усиленно размышлял.
— Так вот, — продолжил Чека, — буря уже прошла Медногорский, сильная, большая, черная и в ней, — бородач замолчал, пристально посмотрел на Андрея, потряс назидательно пальцем, — в ней что-то огромное. По расчетам, по направлению ветра… Да-а, — Чека закивал, заметив в глазах собеседника вспыхнувший огонек недоверия, — сейчас там дует, — пальцем указал на потолок, — сможешь проверить, когда уйду. Этот ветер все усиливается и гонит бурю сюда. Подхожу к главному, — Чека выдержал паузу, продолжил, — Воронок чирикнул, завтра утром к двенадцати часам в тайное место приходит «караван». Буря же ожидается во второй половине дня, ближе к четырем. Армейский поезд наша единственная надежда, на нем мы должны уехать.
— Кто это мы? И с чего взял, что я вам стану помогать?
— Мы — это тесный кружок единомышленников, как раз столько, чтобы уместиться в поезде. А помогать станешь по той причине, что у тебя не такой уж и богатый выбор. Раз ваши не знают о буре, значит, и не готовятся. Даже если и готовятся, — Чека заметил в глазах Андрея беспокойную мысль, — все ровно Черкесск не спасти. Буря идет по наши души. Сдается, несет нечто такое, чего мы еще не видели в самых страшных снах.
— Зачем вам я?