Снегурочка на заказ
Шрифт:
— Я не собираюсь за тебя замуж, — твердо произнесла я. — Это выдумка, и да, если это поможет отогнать какую-нибудь Витасю, я не против. Но наши "отношения" закончатся ровно в тот день, когда мы вернемся в город.
— Да? И ты хочешь сказать, что абсолютно всё, что ты говорила моей матери, выдумка? — коварно прищурился Даниил.
— Не все! — запротестовала я и каким-то образом проворонила тот момент, когда Котовский уселся на краешке кровати и поймал меня за талию.
Я опустила руки ему на плечи, то ли пытаясь таким образом ответить взаимностью, то ли в надежде оттолкнуть, и
— Как минимум, — зашипела я, вовремя поймав за запястье скользнувшую ниже талии руку Даниила, — про хорошую девочку было правда. И если уж я не согласна спать со своим женихом, то просто с начальством уж тем более не буду!
— Да я всё понял. Это откладывается до Парижа, — заверил меня Котовский. — Но поцеловать-то можно?
— Нельзя! — запротестовала я, уже даже не отбиваясь от Парижа — всё равно Котовский слушает меня одним местом.
— А если я пообещаю, что проведу ночь на раскладушке?
— Ты и так там её проведешь.
— Не-а, — коварно отметил Даниил. — Если одна Снегурочка меня не поцелует.
— Чёрт с тобой! — выдохнула я и с максимально недовольным видом наклонилась вперёд, искренне надеясь, что этот поцелуй продлится не больше секунды.
Впрочем, я, кажется, была потрясающе наивна.
Глава двенадцатая
Я проснулась от того, что солнце самым наглым образом слепило глаза. Обычно я плотно зашториваю окна, чтобы ни один лишний лучик света не пробрался в спальню и не украл те несколько лишних минут сна, таких ценных для работающего человека, а тут буквально слепит, так, что аж пятна скачут перед глазами.
И чего-то жарко так…
Я заморгала, пытаясь прийти в себя, привстала на локтях и обнаружила, как что-то тяжелое — точнее, чья-то тяжелая рука, — нагло пытается вернуть меня обратно.
— Даня! — возмущенно воскликнула я, спросонку позабыв даже об элементарном уважении к начальству. — Котовский!
— М? — лениво открыл один глаз Даниил. — Оля, ещё рано. Иди ко мне.
Я покосилась на часы. Рано? Девять утра.
И вообще, кабы только в том была беда.
— Какое иди ко мне? — я попыталась выбраться из объятий Даниила. — Ты обещал спать на раскладушке!
Вчера вечером, после поцелуя… Ладно, после четырех поцелуев, два из которых были не в губы, а в шею, и одной попытки меня облапать, после которой я совершено честно ударила Котовского локтем в бок и высвободилась из его объятий, — я ложилась спать одна, а он устраивался на раскладушке и ворчал, что его невеста совершенно не бережет его спину. Что ж, помнится, я посоветовала ему в таком случае ложиться на пол, это, говорят, очень полезно, и с чистой совестью уснула, завернувшись в одеяло.
Почему, когда я проснулась, Даниил оказался рядом, было интересным вопросом. Обычно я сплю очень чутко, уверена, что тут же вскочила
В любом случае, вне зависимости от причин, по которым это случилось, Котовский лежал рядом, довольно улыбался и всем своим видом пытался продемонстрировать, что такая кошачья фамилия досталась ему не зря.
— Я спал на раскладушке! — сообщил Даниил. — Пятнадцать минут. Мы не оговаривали, что это будет на всю ночь. К тому же, ты была не против…
— Я спала!
— Не сопротивлялась…
— Мне снилось, — прошипела я, — что я обнимаю одеяло.
— Обычно, — ухмыльнулся Котовский, — дамы, обнимая одеяло, во снах видят желанного мужчину.
— Вот беда, — парировала я, — что у меня такая проблема с желанными мужчинами, что даже по ночам светлый лик одеяла приходит!
— Какой кошмар, — судя по всему, Даниил совершенно не обиделся, наоборот, продолжил улыбаться. — В любом случае, нам надо с тобой обговорить нашу дальнейшую стратегию.
— Мы ведь уже обо всём договорились, — пожала плечами я, на всякий случай отодвигаясь немного дальше. — Я не спорю, когда ты называешь меня своей невестой, ты ко мне не пристаешь, и мы десять дней выдерживаем натиск твоей родни, чтобы потом разойтись, как абсолютно чужие люди.
— Этот замечательный план, к сожалению, не учитывает фактор Витаси, — протянул Даниил. — А ведь она будет наступать. Не сомневаюсь, что у неё серьёзные планы. Просто так эта женщина бы сюда не приехала.
Какое мне должно быть дело до Витаси? Пусть сам с ней разбирается! И вообще…
— Если уж она к тебе приехала, — пожала плечами я, выбираясь из кровати и закутываясь тёплый халат, — то почему б тебе не обратить внимание на эту чудесную женщину? У неё вот и ребенок есть. Ты же любишь детей?
— Детей — да. Витасю — нет. Я терпеть её не могу, — сознался Даниил. — И она старше меня на шесть с половиной лет.
— Ерунда какая! В современном мире… — начала было я, но Котовский договорить не дал.
— Это ерунда, если вы познакомились, когда вам по двадцать. Или тридцать. Или ещё больше. Чем старше, тем это менее важно. Но если ты помнишь, что Витасей звали мерзкую подругу твоей сестры, которая никогда не упускала возможность пролить тебе на голову суп или забыть тебя в парке, куда тебя отправили вместе с крайне невнимательной Даной, и тут она является к тебе в дом и шепчется с твоей сестрой за углом, как бы это тебя захомутать — поверь, никакой любви не выйдет. К тому же, — Даниил скривился, — ненавижу женщин, которые кладут глаз на мои миллионы.
Я как раз взяла стакан с водой с тумбочки и сделала несколько глотков, потому поперхнулась. Миллионы? Я понимаю, конечно, что такие домики покупают не бедные люди…
— Жадничаешь? — язвительно поинтересовалась у Котовского.
— Скорее осторожничаю, — совершенно серьёзно ответил он. — Если девушка мне нравится, не вижу ничего предосудительного в том, чтобы дарить ей подарки и обеспечивать её. Но сначала надо, чтобы она понравилась! В конце концов, отношения заводят с людьми, а не с кошельком на ножках.