Снегурочка на заказ
Шрифт:
Забирала? Женский эгоизм, кажется, взыграл против воли моего сознания. Почему я, вот та пресловутая хорошая девочка, должна уступать привлекательного мужчину, ухаживающего за мной, прямо намекающего на то, что не против реальных отношений, богатого, щедрого, вроде даже хорошего, какой-нибудь женщине старше его. Ещё и с ребенком. И наверняка с бывшим мужем!
И хотя от этих мыслей, крутившихся у меня в голове, я краснела и чувствовала себя последней дурочкой, которой пора бы убираться прочь из дома Котовских и не фантазировать о том, о чём не нужно, я обняла Даниила в
— Ну мне ж совсем не в тягость. Наоборот, провести с Даней больше времени. К тому же, Елена Владимировна такая прекрасная женщина! — вообще-то, я понятия не имела, какова на самом деле мама Котовского, но надо же было как-то поставить Виталину на место. — Мне так приятно, что Даня привез меня сюда на целых две недели! Можно насладиться семейным уютом…
— Семейным уютом надо наслаждаться в своей семье, — прошипели сзади, и я оглянулась.
Богдана стояла у нас за спиной с таким видом, будто собиралась как минимум уничтожить на месте. Застрелить, например. Или зарезать ножом. Или скальпелем. Она же врач, у неё должно быть.
Надо поосторожнее вести себя с едой, а то с этой станется.
— Ну, — лучезарно улыбнулась я, войдя во вкус, — семья Дани — моя семья. Мы ведь совсем скоро поженимся!
— Это так мило! — охнула Елена Владимировна. — Видишь, Витася, у Данечки всё отлично. А вы с Богданой всё переживали, что у него не ладятся личные отношения. Всё сложилось! Не стоило и нервничать, Витасечка.
Виталина явно была не в восторге от того, что у Даниила что-то там сложилось, потому что выдавленная улыбка оказалась кислой, как тот лимон, причем неспелой. И вялой, как будто его хорошенько выжали.
— Ну, располагайтесь… Мы с Олей уже пойдем, наверное, — заулыбался Котовский.
— Вам помочь с раскла… — начала было Елена Владимировна, но в этот раз я вмешалась сама.
— Не стоит! — не стоит всяким Виталинам знать о раскладушках и о том, что я с Котовским спать в одной кровати отказываюсь. — Я думаю, мы сами разберемся. Примем такое решение, чтобы оно было не в ущерб ни мне, ни Дане.
— Ой, да, — заохала Елена Владимировна. — В конце концов, ничего страшного не случится, если вы просто…
— Да, — кивнула я. — Это абсолютная правда!
"Свекровь", явно осознав, почему я так нагло её перебиваю, расплылась в улыбке и потянулась ко мне.
— Умничка! — прошептала она, обнимая меня. — Мы эту змеюку вытравим! Данечка на неё и сам не смотрит, а я сделаю всё, чтобы она и спровоцировать не смогла!
— Спасибо, — шепнула я, не уверенная, впрочем, в том, что нуждаюсь в такой союзнице.
Хотя, никогда не знаешь, какие связи в жизни пригодятся.
Наконец-то высвободившись из неожиданно тёплых и ласковых объятий Елены Владимировны, я вновь вернулась к Даниилу и, старательно проявляя инициативу, взяла его за руку и потянула за собой. Котовский послушно направился следом за мной, со стороны и вправду больше всего на свете напоминая довольного, сытого кота. И чем дальше мы отходили от Витаси, будь она неладна, тем довольнее он становился.
Я почти с облегчением
— Я вижу, Витасенька тебе не понравилась, — проворковал он с таким видом, как будто я была куском отборной телятины.
А он очень голодным котом.
— Не понравилась. Слишком много пафоса, — согласилась я. — Перестань смотреть на меня, как на…
— Как на самую желанную на свете невесту, — ухмыльнулся Котовский. — Разве тебе не нравится? Разве ты не мечтаешь о нашей свадьбе? Если хочешь, Витася может понести твой шлейф.
— Я не хочу, чтобы меня задушили частью платья на моей же свадьбе. И вообще, я противник пышных свадеб! — ляпнула я, запоздало осознав, что говорить о свадьбе с Котовским, мягко говоря, рановато.
Даниил так, кажется, не думал.
— Вот как, — проворковал он. — Ну, на самом деле, мне тоже всё это не нравится. Белый костюм, роза в петличке, голубь, который собирается опорожниться аккурат на эту розу… Лишний пафос, ты права. Мы распишемся и уедем куда-нибудь отдыхать. Устроим себе шикарный медовый месяц. Где бы ты хотела побывать?
— В Париже, — сдуру выпалила я и собиралась было заявить, что вообще никуда с ним не полечу и…
Не успела. Котовский сгреб меня в охапку, как будто я и вправду была его невестой, и поцеловал в губы, таким образом лишая любой возможности хоть что-нибудь сказать.
И я, продолжая череду глупостей, которые только может совершить девушка, на поцелуй ответила.
Выбраться из рук Даниила не было никаких шансов. Он держал меня крепко, целовал — страстно, и я была бы последней лгуньей, если бы сказала, что мне это не нравится.
— Хватит! — как-то крайне неуверенно прошептала я, когда Котовский оставил мои губы в покое, и поцелуи переместились чуть ниже, на шею.
Чёрт… Мне бы дать ему коленом… Или пощечину, в прошлый раз помогло ведь. А вместо этого хочется только прижаться и ответить взаимностью. И тело как будто вспыхивает от каждого настойчивого прикосновения, отзывается неожиданным жаром, когда руки Котовского скользят по спине, спускаются ниже…
Какое ниже?!
Сознание вернулось как-то очень внезапно, как раз в ту секунду, когда я почувствовала спиной мягкий матрас вместо твёрдой спины — и тут же упрямо толкнула Даниила руками в грудь.
— Прекрати! — выпалила я, вскакивая с кровати и поправляя задравшееся платье. — Даже и не надейся!
— Ничего, — коварно пообещал Котовский. — Я оторвусь в Париже.
— В каком таком Париже? — опешила я.
— Ну как? Мы же расскажем, что пышной свадьбы не будет, потому что мы не хотим слишком бурное торжество. Предпочитаем тишину, семейный уют и спокойствие. Это ведь великолепная возможность насладиться друг другом, тем более, после того, как мы ждали аж до свадьбы. Не так ли?