Снежинка для бандита

Лав Натали

Остается еще вопрос с повторной ДНК-экспертизой. Как мне ее провести? Что мне - поймать Романа и выстричь ему клок волос? Я бы оставил все, как есть. Но с другой стороны, может не стоит громоздить эти тайны, а научиться принимать реальность? Лично мне не комфортно после признания новоявленного родственника. И лучше бы я знал, кто он и что я ему не нужен изначально, чем открывать для себя неприглядную правду почти в тридцать лет. Поэтому будь, что будет, нужно сделать еще одну экспертизу, разобраться в этой чехарде и как-то решить, каким будет наше общее будущее. Если дети все же от Романа, то это будет уже его выбор, участвовать в их жизни или

нет. С Лерой я поговорил, она сказала, что останется со мной. Большего мне не надо.

Максу я тоже рассказал о своих родственных связях. Он переваривал это под две бутылки коньяка. Про гибель матери и брата я умолчал. С кем-то, кроме Леры, обсуждать это не хотелось.

Вечером мое присутствие понадобилось в клубе. Открыв дверь в кабинет, я с удивлением обнаружил в своем кресле Романа Шувалова.

– О, какие люди!
– протянул он.

Судя по аромату, он не чаи гонял.

– Ты что здесь забыл?
– мне с ним с трезвым общаться тяжело, а про пьяного вообще молчу.

– Он тебе рассказал?
– не понять, про что он спрашивал, было невозможно.

– Всё рассказал? – уточняет практически сразу.

Он уже начал меня раздражать.

– Что все, Рома?

Он покачал головой и отхлебнул из стакана что-то коричневое - то ли коньяк, то ли виски.

– Значит, не всё. Тогда слушай. Хочу, чтобы у тебя на его счет не осталось никаких иллюзий. Мою мать звали Вероника. И да, звали, Дём, звали. Шуваловские женщины долго не живут. Они с отцом были женаты. А с твоей матерью - нет. Не знаю, почему он на ней так и не женился. Но завести двух сыновей ему это не помешало. Отец матери - мой дед был крутым дядькой. За его счет батенька так и приподнялся. Все бы ничего, но единственная дочка узнала о том, что у мужа есть другая семья. И что он не расстался с матерью своих детей - ни когда женился на ней, ни когда она подарила ему законного наследника. Ты не думай, мать была нормальная. Она не проклинала соперницу, не устраивала сцен, не требовала ничего от мужа. Только начала чахнуть. Дед очень любил дочь. И не хотел, чтобы его деньги попали к совершенно чужим людям. А еще он был очень жестоким человеком. Поэтому второй семьи у отца не стало. Ни женщины, ни ее детей. И все снова стало хорошо. До тех пор, пока мать не узнала, что именно с ними сделали. Деда уже не было в живых. А она не смогла пережить того, что всю жизнь жила в окружении чудовищ. И любила их... Рак. Всего за три месяца. И в такой форме, что даже смысла не было оперировать. Мне тогда было всего пятнадцать. И я не понимал, чего она так убивается. Пока не увидел фотографии с того пустыря. О том, что один из мальчишек выжил, никто, кроме бати, не знал. Но он... Я даже не знаю, почему ему было плевать. Ты, наверное, считаешь, что мне с ним было охренеть, как хорошо. Не было. И о тебе он мне тоже рассказал недавно.

Он снова отхлебывает спиртное и продолжает:

– А ему все, как с гуся вода. Его новой любовнице 18 лет. Она моложе и тебя, и меня.

Смотрю на него и понимаю, что мне повезло - меня бросили в детдоме.

Беру стакан, наливаю коньяк и пью его одним глотком.

– Ты чего ко мне пришел? Разбирайтесь сами со своим папашей, как хотите.

Конечно, Роман рассказал мне много интересного. Но из всего этого я сделал только один вывод - надо найти могилу матери и брата.

– Ты ж меня грохнуть хочешь. А я - тебя. А потом заберу Леру к себе. И буду с ней наших детей растить.

Внимательно слушаю. Если он собрался меня убить,

то зачем пришел и рассказывает об этом? Наливаю себе еще коньяка, снова опрокидываю его в себя.

– Вот что потомок Борджиа*, - принимаю это решение почти мгновенно, - Нужно сделать повторную ДНК-экспертизу, определить, кто из нас их отец. А по поводу Лерки - ты сам у нее спроси - пойдет ли она с тобой.

Он разглядывает меня пьяными глазами. Интересно, хоть слово понял?

– И что, если она решит ко мне уйти, отпустишь?

Где-то под ребрами что-то противно колет, но когда-то же нужно, чтобы этот дурдом закончился.

– Отпущу, Ром. Мне главное, чтоб ей было хорошо.

– А если ко мне не уйдет, а дети - мои?

Принесла же его нелегкая. Что ж он из меня душу всю вынимает?

– А если твои, то запишем тебя в свидетельства о рождении. И будешь их отцом.

– Но жить они будут с тобой?

– Жить они будут с матерью.

Он меня рассматривает как какую-то диковинку.

– Неужели, правда, на такое согласишься?!

– В память о своей матери - да.

Должно же быть во мне что-то и от нее? Что-то нормальное? А не только гены этого морального урода, которого природа почему-то выбрала моим отцом.

– Ну-ну. Будем считать, что договорились.

– Я созвонюсь с лабораторией и сообщу тебе, когда надо будет сдать образцы.

– Ладно, - соглашается и встает, едва не падает, но тут в кабинете появляется Макс.

С ним двое амбалов, один из которых кивает в сторону шуваловского наследника и говорит:

– Мы за ним.

Жму плечами.

– Забирайте.

Они его уводят, пока он материт их, на чем свет стоит.

Макс, глядя на меня, роняет задумчивое:

– Никогда не замечал до этого, но вы с ним похожи.

И быстро исчезает из кабинета.

Мне нужно просто поступить правильно. Только и всего.

Глава 20

Лера

Утром Демид кружит возле меня. Ему явно что-то надо.

– Лер, не знаю, как ты отреагируешь, но младший Шувалов требует, чтобы ты с ним поговорила.

Странное начало разговора.

– О чем? И с каких пор тебе не плевать на то, что он требует?

И тут я вижу, что Демид не знает, как мне сказать требования своего брата.

Сомневающийся Демид Барс - это занятно.

– Ты говорить собираешься или нет?

Он смотрит искоса, как будто это я виновата, что он затеял этот разговор.

– Он хочет предложить тебе переехать к нему.

Моргаю, пытаясь осознать услышанное.

– Я ничего не поняла.

– Он думает, что ты беременна от него и хочет, чтобы ты жила с ним.

Все равно не улавливаю суть.

– А ты тут при чем?

– Мы сегодня едем в лабораторию сдавать образцы для повторной генетической экспертизы. Я ему пообещал, что дам вам поговорить.

На смену изумлению приходит возмущение.

– Во-первых, зачем ты что-то обещал за моей спиной? А во-вторых, давайте втроем жить! Это так модно и по-современному!

Демид сразу же насупился.

– Я -пас.

– Так я тоже. Я не хочу с ним разговаривать. И наедине оставаться - тем более.

Теперь уже Демид заводится:

– То есть ты мне предлагаешь поприсутствовать, когда он тебя к себе звать будет?

– А что такого? Ты почему ему сразу не сказал, что я не хочу с ним общаться? Или если я от него забеременела, то тебе уже не нужна?