Снежная княгиня

Aston_Martin

– Вы правы, госпожа, - кивнул Абелард.

– Кроме того мне бы хотелось, чтобы вы отыскали кухарку, ведь соберется много гостей – мне не справиться с приготовлением такого большого обеда одной, - сказала женщина, внимательно взглянув на стоящего у порога конюшего. – Вы справитесь с этим поручением до вечера?

– Ещё только полдень. Я успею выполнить все ваши поручения до пять пополудни, - ответил мужчина, сжав в кулаке клетчатую фуражку.

– Тогда отправляйтесь прямо сейчас, - сказала женщина, задумчиво отвернувшись к окну.

– Не

нужно ли чего-нибудь ещё? – поинтересовался конюший.

– Со всеми остальными приготовлениями я справлюсь сама, - ответила женщина, и в уголках её губ вновь появилась тень печальной улыбки. – Я буду с нетерпением ждать вашего скорейшего приезда.

Выйдя из-за спинки кресла, она принялась задумчиво расхаживать по комнате. На её светлом лице поселилось выражение кроткой, светлой радости, будто она видела далеко впереди неминуемое счастье, и её молодая, ничем не согретая грудь, дышала только в ожидании этого мгновения…

– Госпожа… - тихо позвал все ещё стоящий у порога конюший.

– Да, Абелард, вы что-то хотели? – она обернулась, и в её глазах на мгновение мелькнуло бездонное небо, окутанное невесомой дымкой приближающейся весны.

– Приближается весна… - медленно проговорил мужчина, вытянув вперед руку, которую все это время прятал за спиной. – Я нашел его сегодня утром на прогалине…

На раскрытой ладони уснувшей бабочкой лежал крохотный цветок, белее первого снега. Его нежные лепестки трепетали от малейшего дуновения гулявшего по комнате сквозняка; сиротливо зеленел тоненький, хрупкий стебелек.

– Это мне? – с детской радостью на алых щеках спросила женщина, осторожно взяв цветок тонкими пальцами с шершавой ладони. – Вы очень добры…

Она поднесла цветок к губам и, опустив веки, медленно вдохнула нежный, едва уловимый аромат.

– Я очень благодарна за то, что вы не пожелали уйти… после смерти… моего супруга, - выговорила женщина, и на её светлое лицо легла тень печали.

Она отвернулась и медленно отошла к окну. Стоявший неподвижно у порога мужчина встрепенулся было, будто желал что-то сказать, но тут же печально отвернулся в сторону.

– Прошу вас, поезжайте скорее, - сказала княгиня тихо, взглянув назад через плечо.

***

Мерцали ярким пламенем сотни свечей; в огромных стеклах танцевали желтые отблески; за окном начиналась метель, и серебряные снежинки, вырываясь из окутавшей землю темноты, на мгновение появлялись за холодным стеклом и, сверкнув яркими звездами, тонули в ночной мгле.

Сияла праздничная зала. Разбегались блики света по золоченым орнаментам стен, игрились на белом мраморе пола, замирали на отполированной бронзе канделябров; торжественно и горделиво глядели со стен старинные гобелены; мерцала призрачным сиянием огромная хрустальная люстра, рассыпавшаяся под необъятным сводом потолка сотнями водяных брызг; шуршали и покачивались от малейшего сквозняка тяжелые кроваво-красные портьеры, обрамленные золотой бахромой.

Зазвучала нежная мелодия оркестра. Пели скрипки, тянула свое печальное соло виолончель, и

гнусавый гобой разбавлял палитру звука серо-перламутровыми тонами. Тихий, неторопливый напев флейт звонкой песней горного ручья вознесся под самую вышину свода и потонул в шуршании эха. Музыканты в черных фраках задумчиво погрузились в дымку невесомого, неосязаемого мира, и музыка, взмывающая в воздух из-под их пальцев, шелковой пеленой окутывала огромную залу, пронизывая столы, стулья, праздничный скатерти и хрустальные бокалы, опутывала тонкими, воздушными нитями строгие портреты, сурово глядящие со старых холстов на залу.

Вдруг звенящую гармонию, воцарившуюся в зале, нарушил громкий хлопок и скрежет заржавевших петель. На пороге, широко распахнув две тяжелые створки огромной двери, появился стройный мужчина. Его длинные черные как смоль волосы были аккуратно зачесаны назад; складки белоснежной шелковой рубашки мягко стекали по сильным рукам; на парчовом черном жилете серебрились пуговицы и тонкая цепочка карманных часов. Окинув залу взглядом бархатных карих глаз, он медленно вздохнул.

– Прошу тишины, господа! Княгиня Винтерхальтер прибыли! – громким, но вместе с тем мягким голосом объявил мужчина и отодвинулся в сторону.

Музыка смолкла. За ней смолкли и малейшие шорохи, неприкаянными душами блуждавшие по зале. Казалось, даже тяжелые портьеры замерли в ожидании.

На вершине невысокой лестницы появилась молодая женщина. Перламутрово-бежевый атлас её платья мерцал в свете сотен желтых огоньков; сверкал расшитый серебром корсаж; упавшими с небес звездами покоились жемчужные бусы на её груди, белее снега. Её красивое, мягкое лицо было обрамлено льняными локонами и скрыто за прозрачной вуалью.

Окинув сверкающую залу взглядом нежно-небесных глаз, она слегка поклонилась и лучезарно улыбнулась. Мерцание сотен свечей погасло, скрывшись в тени лунного сияния, что она принесла за собой.

– Прошу вас, госпожа, - галантно поклонившись, сказал стоявший у двери мужчина и протянул ей руку.

Осторожно вложив тонкие пальцы, скрытые под нежным жемчужным шелком перчаток, в его руку, женщина медленно шагнула вперед. Невесомая газовая накидка, длинным шлейфом тянувшаяся за её спиной, на мгновение взметнулась в воздух и тут же плавно опустилась на лестницу.

– Вы так прекрасны, госпожа… Покойный князь был бы очарован вашей красотой, - сказал вдруг мужчина, на одно лишнее мгновение удержав тонкие пальцы в своей руке.

– Спасибо, Абелард, - княгиня коротко взглянула на мужчину и тут же отвернулась к огромному окну, за которым в ночной темноте танцевал снег. – Я надеюсь, что он иногда наблюдает за нами, что его взгляд, блуждающий где-то далеко, среди сияющих звезд и седых облаков, находит этот оставленный богом замок и… - она перевела взгляд наполненных хрусталем не выплаканных за долгие годы слез на мужчину. – Каждый его день рождения я надеюсь, что он видит, как я счастлива, что он видит, как я улыбаюсь и танцую, и что ему хорошо от того, что хорошо мне.