Снежная Королева
Шрифт:
Ясно, меня теперь здесь не жалуют. И что я им сделала-то?!
— Конечно, — пожала я плечами, разворачиваясь к выходу, — пойду тогда… о здравии вашем помолюсь. Да за успех инвентаризации, чтобы все, что укра… нажито непосильным трудом, осталось при вас.
Настал ее черед давиться воздухом, а у других местных жительниц глаза на лоб вылезли от моих слов.
— Ах… ты!!! Ведьма!!! Ведьмин выносок!!! — побелела Зоя Федоровна, и если бы не разделяющий нас прилавок, не знаю, может и с кулаками бы кинулась.
— Вы уж определитесь, кто я? Ведьма
—… вот ведь дрянь белобрысая! Нет, вы слышали, бабоньки?! Молиться она пошла… да чтоб язык у нее отсох от такого богохульства, — в отражении на стекле мне было хорошо видно, как она осеняет себя крестным знамением. А я услышала нестройный гул голосов, вторящих ей.
— И все же, что ты так взъелась на девчонку? А ведь при Михаиле слова ей боишься сказать, — спросила одна из ее собеседниц, а в размытом отражении мне удалось разглядеть, как Зоя Федоровна подбоченилась и развернулась в ее сторону. В говорившей я узнала нашего местного фельдшера.
— А то ты не знаешь, Настасья?! Уже забыла, как мою племяшку, Леночку, лечила после этой ведьмы? Девочка наша, кровиночка, братика моего Славушки, дочка. В школе ведь еще она прокляла ее, — фельдшер только пожала плечами, — и тает наша кровиночка…
— Да сказки все это, — хмыкнул кто-то.
— Да? Это ты так говоришь, Алевтина, потому что не твоего сыночка она прокляла, ведьма седая. А Леночке она еще в школе сказала — не дожить, мол, тебе до свадебки. Помрешь во цвете лет. От опухоли этой, как ее бишь, о! пластомы мозга. Вот! — она подняла вверх указательный палец.
Чего?!!! У меня просто глаза на лоб полезли от удивления. Что несет эта старая сплетница?! Какая опухоль? Я хорошо помнила тот случай в лесу, когда не смогла сдержать слова и при всех проговорилась о своих видениях. Но, я-то думала, что все тогда приняли за глупый розыгрыш или маленькую месть Ленке за обиду и «уведенного» мальчика, а оказалось, что никто не забыл.
Слушать дальше смысла не было, и я тихонько прокралась вдоль стены обратно, чтобы нос к носу столкнуться с женщинами, выходящими из магазина. Остановилась, не отказав себе в удовольствии окинуть каждую своим фирменным «ведьминским» взглядом, о котором они судачили несколько минут назад, и широко так улыбнулась. От души… ведьминской, кстати, тоже…. Кто-то сдавленно охнул, кто-то икнул…. А я спокойно зашагала по улице, напевая свою любимую мелодию.
Крепкие мужские руки перехватили меня за талию, и я резко взлетела в воздух. От неожиданности даже не успела закричать, как уже оказалась в салоне незнакомого автомобиля. Внутри пахло табаком и дорогим мужским парфюмом — это все, что я могла понять, так как глаза и рот зажимали руками.
Машина резко сорвалась с места. Я забилась в руках похитителя, а по салону разнесся мужской смех. Не разбираясь, я принялась колотить
Вдох. Выдох.
Нельзя! Нельзя поддаваться панике — это первая ступень к проигрышу, — словно наяву, у меня в ушах прозвучал папин голос. Я постаралась успокоиться, чтобы оценить обстановку. Жаль, что я не могла видеть тех, кто вез меня, возможно, удалось бы договориться.
Я лежала, прижатая к мужскому телу, которое даже через два слоя одежды было очень горячим. Одна рука мужчины крепко держала меня за талию, а вторая закрывала ладонью глаза. Рот мне больше не зажимали, но от перенесенного испуга, горло перехватил спазм, что даже при всем желании закричать я не могла. Да и смысла делать это в закрытом салоне автомобиля не было.
А они сработали отлично, надо отдать должное. Рассчитывали на эффект неожиданности, потому и смогли застать меня врасплох. И я тоже расслабилась, развесила сначала уши, слушая сплетни местных кумушек, а потом удовлетворенная своим «успехом» у магазина, шла, напевая песенки. Да и я всегда знала, что папа или Максим следят за мной, и вот….
Я решила немного расслабиться в руках мужчины, прислушиваясь к происходящему. Но в салоне было тихо, никто не переговаривался, поэтому узнать кого-либо даже по голосам не смогу. Почувствовав, что жертва, то есть я, не сопротивляется и бежать не спешит, державший меня мужчина расслабил руки, но с лица и талии их не убрал. Это мне и нужно!
Я воспользовалась этим немедленно, резко ткнув его локтем в живот, а потом рывком попыталась встать, при этом ощутимо надавив ему на мужское «самолюбие». Мужчина сдавленно застонал, а потом разразился отборными оборотами, что я даже невольно заслушалась. Эх, папа, конечно, за такое по головке не погладит.
— Черт, Дашка! Из чего у тебя мослы? Из бетона? Чуть все «достоинство» не отдавила! — услышала я сдавленный сип… Влада? Я отползла на пустующее место рядом с ним и растерянно огляделась. Влад корчился и стенал от боли, прижимая ладонь к хм… пусть будет, животу. За рулем был Егор, кажется. Мне был виден только его бритый затылок, а в зеркале заднего вида — только злой взгляд карих глаз. А вот рядом… я изумленно смотрела на девушку, что сидела рядом с Егором на переднем пассажирском сидении. Это была Арина. Девушка улыбалась слегка снисходительно, с долей презрения в глазах, словно, я букашка перед ней.
— Арина? Влад? — удивленно прошептала я, переводя взгляд с одного на другую.
— Даша? — усмехнулась бывшая подруга, саркастически приподняв татуированную бровь.
— Что тут происходит? — я попыталась добавить в голос льда, чтобы он не дрожал и не выдал мое волнение. Наверное, удалось не очень.
— Да, успокойся ты, малохольная, — презрительно бросила Арина, отворачиваясь к окну. Мы ехали по главной улице деревни, не слишком быстро, но уже довольно скоро окажемся за пределами Луговой. И тогда…. — Ну, пошутили ребята, что ты устраиваешь сцены?