Снежная Королева
Шрифт:
— Даш, что случилось? — обеспокоенно спросил Глеб, пытаясь поймать мой взгляд.
Я глубоко вздохнула и, вымучив улыбку, посмотрела ему в глаза.
— Ничего, — голос звучал глухо и был немного хриплым, но я улыбалась, скрывая боль от осознания. Мне больно потому, что я влюбилась. Никогда бы не подумала, что для этого достаточно нескольких встреч. — Мне пора. Спасибо, что… помог.
Я отступила, чтобы быстро метнуться к коню, что спокойно прогуливался в нескольких шагах от нас, и сбежать, но меня неожиданно снова поймали в такие теплые объятия. И выбраться из них не хватило сил, да и желания тоже. Я прислонилась лбом к его плечу, вдыхая терпкий аромат его кожи,
— Вот, скажи мне, Снежинка, почему ты постоянно хочешь от меня сбежать? — его голос звучал ласково, а губы прикоснулись к волосам в нежном поцелуе. — Скажи, чем я успел тебя обидеть? Ведь ты сейчас едва не плачешь. Скажи, — настойчиво потребовал он, а я растерялась, совершенно не зная, что ему ответить. Впервые не знала, что говорить, хотя до этого мы прекрасно с ним общались. И это его обращение — Снежинка. Я привыкла к нелицеприятным прозвищам, которыми меня «одаривали» в деревне и в университете. А его звучало так ласково, любяще…
— Глеб, пожалуйста, не нужно играть со мной, — прошептала я, понимая, что он не отпустит меня, пока я не объясню. — Вы приехали всего на несколько дней, а мне жить здесь. Пожалуйста, не надо… они не дадут мне житья. Для вас все это просто слова, а я….
Он молчал, а мне казалось, что проходит вечность.
— А кто сказал, что я играю? — его голос был сух, а еще очень холоден. Он говорил отстраненно, что я совсем растерялась и попыталась отстраниться, выпутаться из капкана его рук. Мужчина, почувствовав мое движение, прижал меня еще крепче, чем совсем сбил с толку. — Ты ошиблась, Даша, приняв мои слова…
Да, признаться, это больно. Слушать это было больно. Я застыла, понимая, что услышу сейчас то, что навсегда разобьет мое сердце. Не думаю, что есть что-то, что ударит меня сильнее, чем его слова. Слезы медленно покатились из моих глаз, но я только закусила до боли губу, чтобы удержать всхлип. Зачем так унижать?
—… за шутку, — долетел до меня конец его фразы. И именно это заставило меня сбросить оцепенение и вздрогнуть. Я сделала глубокий вдох. Оказалось, что я практически не дышала все это время от боли, скрутившей меня внутри. Жестокой, вымораживающей…
Глеб заставил меня посмотреть ему в лицо. Нахмурился, заметив две мокрые дорожки на щеках. Он осторожно провел пальцами по ним, стирая следы. В его разноцветных глазах мелькнула злость, что я невольно зажмурилась.
— Ты за кого меня приняла, девочка? — Глеб говорил тихо, но мне показалось, что он кричит, и я вжала голову в плечи. — Посмотри на меня! — я резко распахнула глаза, испуганно всматриваясь в черные зрачки. — За тех уродов, что ежедневно, ежечасно измывались над тобой в университете? Или за местных сплетниц, которые, уверен, давно изводят тебя? — я опустила голову, признавая его правоту. И мне стало стыдно за свои мысли. — Подними голову и никогда не опускай, что бы тебе ни говорили, — он большими пальцами стер мои слезы, а я только смогла улыбнуться уголками губ. — Даша, я сказал правду. Ты мне очень, очень нравишься. Понравилась сразу в том полутемном коридоре, когда восхитилась моими глазами. Знала бы ты, сколько у меня проблем из-за них, — он горько усмехнулся, а я вдруг протянула руку, осторожно погладив его по щеке. — Знаешь, люди боятся смотреть мне в глаза. Всегда отводят взгляд, не то, что восхищаться! Да еще и сравнивать с героями книг. Мне приходится носить линзы, чтобы корректировать цвет и не нервировать людей. А в тот день я
— У тебя очень красивые глаза, Глеб, — прошептала я, ласково проводя по его скулам пальцами, — но мы сейчас говорим не о них. — Я, как могла, боролась со своими, не к месту возникшими, чувствами, пытаясь донести до него весь смысл своих слов. — Ты просто не создан для этого места, и мы с тобой разные. Тебе просто станет скучно через какое-то время, и однажды ты уедешь… туда, — я неопределенно махнула рукой в сторону горизонта. — А я останусь здесь. Эти люди, — я вздохнула, подбирая слова, — они, в сущности, не плохие, но я… слишком от них отличаюсь, чтобы меня приняли. И еще… у меня есть одна… особенность, поэтому они за это тоже ненавидят меня. И ты, возможно, тоже станешь…
Черт! Что я несу? Ну, почему просто не могу ему сказать, что мы не пара, а не страдать тут аллегориями?
— Просто давай не будем…
— Даша, — Глеб улыбнулся, сжав в своих ладонях мое лицо, — не нужно идеализировать меня, я не такой уж ангел. И у меня тоже много скелетов в шкафу, которые я пока тебе показывать не стану. Пожалуйста, дослушай, — он прижал к моим губам палец, заставляя проглотить возражения. — Я обязательно все тебе расскажу, но чуть позже. И буду надеяться, что ты сможешь понять мотивы моих поступков и… простить. Но ты ошибаешься, так принижая себя. Ты замечательная, умная, храбрая девушка, которая смогла проучиться в престижном университете, среди цветущего махровым ковром мужского шовинизма, целых три года! А еще, ты очень красивая, и когда тебе говорят обратное — не верь.
— Откуда ты знаешь, что я…? — мне, конечно, польстили его слова, что я даже забыла, что хотела спросить его о «скелетах», но слова о моей учебе неприятно царапнули и заставили насторожиться.
— Знаю, — просто ответил Глеб, целуя меня в кончик носа. Стало так щекотно, что я невольно сморщила его, а мужчина только улыбнулся, — но не скажу… пока. Это моя работа, а она жутко секретная, — он важно поднял указательный палец вверх, а я не удержалась и ущипнула его за бок. И тут же покраснела от собственной фамильярности.
На меня скосили глаз, кажется, зеленый… или черный? Вот же!!! за этими линзами я совершенно не могу рассмотреть его гетерохромии, которая приводила меня в восторг.
— Ты такая, какая есть, запомни, Снежинка, — вдруг посерьезнел Глеб, внимательно вглядываясь в мое лицо, — не позволяй никому говорить иначе. И сама не верь, что хуже других. Или, что в тебе есть то, что мешает им! жить. А еще запомни! Я никогда не брошу тебя здесь. Ты тоже не создана для этого места, вернее, оно не создано для тебя. У тебя будет совершенно другая жизнь, которую ты сама сотворишь для себя.
Я замерла, глядя в его сосредоточенное лицо. На секунду мне показалось, что он все-все знает обо мне. Знает, кто я, и зачем мой папа привез меня в эту глухую деревеньку.
— Ты… я…
— Ты… я… — с лукавой улыбкой передразнил меня Глеб, но возмутиться я не успела.
Просто у меня сорвало крышу….
Да-да, именно, потому, что я совершила самый глупый, но самый приятный поступок в своей жизни! Я сделала решительный шаг ему навстречу, переплела пальцы на его затылке и… поцеловала. Впервые. Сама. Своим первым, не умелым, но самым сладким поцелуем. Глеб спокойно стоял, и я, не почувствовав его отклика, решила, что все… это моя последняя глупая выходка с проявлением инициативы. Сделала шаг назад, отрываясь от его губ, когда меня снова заключили в крепкие надежные объятия, не давая права вырваться. Да и не особо и хотелось….