Снежный поцелуй
Шрифт:
Натали закатила глаза.
— Знаешь, ты мог бы просто приехать и провести время в общественном центре.
— Нет, на самом деле. Я настаиваю. Пожалуйста, позволь искупить мне свое плохое поведение.
Она моргнула, глядя на него.
— Закусочная — единственное место, куда мы могли бы пойти.
— Или «Спигот» …
«Не будь дураком!» — то, как его брови взлетели вверх указало ему, что волк был прав.
— В бар?
— Нет, ты права. Тем более, что это закусочная. Позволь мне тебя угостить.
— Ты хочешь отвести меня
— Что еще кто-то пропал?
Его пронзил чистый страх, как темная молния, от такой перспективы. Внезапно он с удивлением осознал, в какой опасности оставил Натали, пока мчался галопом по тундре.
— Нет, — ответила она, ее голос засветился от удивления. — Ты же не думаешь, что я начала бы с чего-то подобного.
— Прости. Просто мне противно думать, что пока меня не было…
— Ничего такого. Но у Сойера и Колина были напряженные рабочие дни. Каждый раз, когда у людей возникал какой-нибудь серьезный вопрос, они говорили им подождать, пока ты не вернешься, и не ответишь на все вопросы.
Теперь была очередь Такера закатить глаза.
— Конечно, они так делали. Но я думаю, что смогу с этим справиться. Я заеду за тобой, когда закончится твоя смена.
Прежде чем Натали успела ему ответить, Такер повернулся и вышел. Ему нужно было кое-что купить.
***
Когда он вернулся в кабинет доктора, чтобы забрать Натали, она отказалась садиться на его снегоход. Упрямая женщина настояла на том, чтобы поехать самостоятельно, потому что ей нужно было практиковаться. Она последовала за ним, когда они поехали по главной улице и свернули на одну из боковых улочек.
Его дом, по сути, был таким же, как и ее. Вещи здесь были изготовлены не для красоты, а скорее для функциональности. Чтобы сохранять тепло внутри, строили квадратные конструкции с небольшим количеством окон, все из прочного материала. Подвалов, конечно же, не было. Земля была замерзшей сотни, если не тысячи лет. Копать в ней, черт возьми, было фактически невозможно. Кроме того, отопление подвала стоило слишком дорого. Каждый дом в Винтерленде был построен не на земле, а на фундаменте.
Такер выключил двигатель своего снегохода и подошел к Натали, помогая ей сойти со снегохода, потому что после двух недель отсутствия ему нужно было прикоснуться к ней хотя бы мимолетно, чтобы убедиться, что она до сих пор существует. Что она все еще здесь.
— Ты не говорил мне, что так близко живешь. Мы практически соседи.
Это не было обвинением, но Такер не мог отделаться от ощущения, что это было так.
— Здесь все довольно близко…
Это было все, на что он был способен, особенно после того, как почувствовал между своих рук ее талию.
«Отведи ее внутрь. Сейчас же».
Сопротивляясь своему зверю, который бушевал в нем, Такер повел ее в свой дом. Он знал, что ее запах солнечного света наполнит его холодный дом. Если ему
Потому что Натали все равно уедет.
Не имело значение, что она была очарована этим городом и его жителями. Две недели в Винтерленде, это не прожить целую жизнь. В конце концов, она будет скучать по солнечным пляжам и всем тем вещам, которые у нее были в Сан-Диего. Он играл с огнем. Он должен держать дистанцию, а не сближаться с ней. Ведь будет очень больно, когда она уедет.
Но он признался себе, что не может.
Он очень завидовал своим вице-мэрам и жителям. Они познакомились с Натали поближе, и он тоже хотел такого же удовольствия.
— Почти такая же планировка, да, — сказала она, снимая свою тяжелую зимнюю шубу.
Такер вспылил при мысли, что кто-то помог ей выбрать ее.
«Это должен был быть ты».
— Здесь все дома выглядят одинаково, — прокомментировала она, когда они скинули ботинки.
Такер взял ее шубу, и теплый запах Натали ударил ему прямо в нос. На самом деле, воздействие аромата распространилось гораздо дальше на юг. Его чресла возбудились от желания, угрожая встать по стойке смирно. Если бы раньше выпуклость было бы не трудно скрыть, то дома без зимнего снаряжения замаскировать его размер не было никакой надежды.
Желание, бегущее по его венам и спускающиеся к его члену, выходило за рамки предложений, которые шептал его волк. Это было гораздо большее притяжение, и стало крайне важно скрыть всю полноту его возбуждения — его потребности — в ней.
Такер откашлялся и отвернулся, чтобы поправить брюки. Если бы Натали увидела, как он возбужден, то скорее всего, в панике покинула бы дом. Какая женщина захочет торчать в доме с мужчиной, который возбудился, просто сняв с нее шубу? Это, очевидно, сделало его каким-то ненормальным.
«Просто скажи ей. Что она наша пара, и она все поймет. Скажи ей, как долго ты ее ждал».
Такер не станет говорить Натали, что она его пара. И как бы он сказал эти слова незнакомке? Это был верный способ прогнать ее из Винтерленда.
— Чувствуй себя как дома, — произнес он, его голос был более грубый, чем он ожидал. — Что я могу предложить тебе выпить?
Натали устроилась на маленьком диванчике и повернулась к нему лицом. Она потерла свои длинные, изящные пальцы о бедра.
— Я не отказалась бы от чего-нибудь теплого.
— Как насчет бокала вина? Оно не теплое, но…
— О! Вино было бы неплохо. Спасибо.
Такер нашел себе занятие, достал из шкафчика бутылку и откупорил пробку. Он налил темно-красную жидкость в два бокала, прежде чем присоединиться к Натали в гостиной. Когда он подавал ей бокал их пальцы соприкоснулись.
Его кровь сразу же закипела от жгучего желания, а его волк завыл. Но когда он увидел, как покраснела Натали, как покрылись румянцем ее гладкие загорелые щеки, и она сделала небольшой вдох, его ноздри раздулись.