Снежный путь

Ваалгин Роман

Он снова остановился, повернулся к ним и, тщательно выговаривая слова, произнёс: «Мне неприятно, что вы идёте сзади. Если хотите идти со мной — идите по бокам…» И для наглядности он показал руками в стороны от себя. К его огромному удивлению, Псы переглянулись и послушно разошлись по разные стороны.

Так они и пошли дальше: Охотник в центре, а Псы — по бокам на одинаковом от него расстоянии. Это дало возможность включить режим нормального обзора, но он не забывал на них поглядывать. То же самое делали и они, изредка бросая на него косые взгляды. Зачем? — На этот вопрос так и не было ответа.

Сам

Охотник, несмотря на версию «Белого Воина» про вожака стаи, придерживался того мнения, что Псы остались с ним в качестве соглядатаев. И как только его покинут силы, так они тут же подадут сигнал стае, что наверняка ушла не так уж и далеко… Но, как бы там ни было, избавиться от них всё равно не получалось, поэтому они так и пошли дальше вместе. Изредка Псы тонко свистели и только системы «БВ» распознали этот свист, как ультразвук. Похоже, собачки имели естественный эхолокатор. Отчего-то эта весть радости совершенно не принесла.

Километр за километром оставались позади, и скоро троица вошла прямиком в ночь. И Охотник почувствовал, как природа начинает брать своё — начало клонить в сон. Да и накопленная за день усталость всё громче и громче заявляла о своём существовании.

Охотник остановился. Остановились и Псы. Мысль о том, что ему придётся спать в таком окружении показалась ему, мягко говоря, не очень радостной, но поспать всё равно надо. Если эти чудные пёсики даже и соглядатаи, то лучше будет поднакопить побольше сил, если они надумают звать стаю. А если он будет идти и идти — до упора — то сил скоро не останется. И вся надежда будет только на сервоприводы. А когда удастся подзарядить их в следующий раз — он даже отдалённо не представлял.

Поэтому он отдал соответствующие распоряжения «БВ» и лёг прямо в снег. Распоряжения были очень простые: в случае атаки — дать сигнал к пробуждению, а пока таковое не наступило — взять управление на себя и по возможности увеличить расстояние между атакующими и Носителем. «БВ» учёл пожелания, и Охотник отключил изображение. Но прежде он глянул на Псов. Те тоже легли в снег неподалёку, но не головами, а хвостами к нему.

Как пояснил «БВ» — это нормальная инстинктивная реакция. Таким образом Псы якобы получают круговой обзор. А он им нужен, в свою очередь, чтобы защитить в случае опасности и себя и того, кто находится под их охраной.

Носитель: Охраной?

БВ: Очень похоже на то, что Псы выполняют именно охранные функции.

Носитель: Что-то слабо в это верится.

БВ: Возможно. Однако всё их поведение именно за это и говорит…

Хотелось бы, конечно, в это верить. Но бережёного бог бережёт. Поэтому Охотник ещё раз проинструктировал «БВ», и тот подтвердил получение инструкций. Он долго ворочался — тревога не отпускала, но сон и усталость всё-таки взяли своё. Незаметно он провалился в беспокойную дрёму.

Глава 7. Старик

День проходил за днём, месяц за месяцем, а Атар-одиночка всё продолжал смертельный вояж по тылам противника. Как он и предполагал, такой безалаберности, какую он встретил в первом лагере противника, он больше не встречал. Видимо весть о том, что он сделал, уже распространилась среди врагов. И везде его встречали усиленные патрули

и зоркие часовые. Но всё равно — почти каждый день он забирал жизни Скабов. По одной, редко когда больше, но зато почти ежедневно. Бывали и дни, когда его охота оставалась безрезультатной и тогда у него портилось настроение. Такие дни он считал бесцельно прожитыми. И на следующий день брался за дело с утроенной энергией.

У него не имелось какого-то одного укрытия — он перемещался по стране, захваченной противником и сеял смерть. Иногда он возвращался назад и никогда не двигался строго по прямой. Он не собирался облегчать вражеским штабистам жизнь. А они уже наверняка знают о его существовании и прилагают все усилия, чтобы он был уничтожен. Эту мысль подтверждало и то, что он не раз уже оказывался объектом массовых облав. Пехота прочёсывала леса, боевые машины утюжили все открытые пространства, артиллерия била по квадратам, летающие платформы заливали всё огнём, но он неизменно уходил из-под обстрела, руководствуясь только неким звериным чутьём. Которое, к слову, помогало ему обходить и мины возле лагерей, которые с недавних пор стали обильно выставляться противником на подступах к позициям. Иногда он даже удивлялся — сколько ресурсов тратит противник, чтобы поймать всего-навсего одного Атара.

Но однажды он попал под уже идущую полным ходом облаву. На несколько мгновений ему даже стало страшно — неужели его обнаружили? Но потом разум взял своё, и он стал привычно уходить с общей линии продвижения противника. И это ему удалось.

Добравшись до расположенных неподалёку гор, он забрался в одну из пещер, которая, к счастью, оказалась достаточно глубокой. Противник пришёл, конечно, и сюда. И залил нижние пещеры горючей смесью. Но он спрятался в одной из верхних… А верхние пещеры противник обстрелял из крупнокалиберных орудий. Но он уже настолько глубоко забрался в хитросплетения каменных лабиринтов, что никакой артобстрел был не страшен. Скоро всё успокоилось и он облегчённо вздохнул. Ещё раз ему удалось выжить. И не беда, что сегодня он не забрал ни одной жизни Скаба — у него будет завтра.

Держась за стены, он осторожно двинулся на выход. Впрочем, за стену он держался больше для надёжности — он и так всё видел. Ночной образ жизни, который он вёл последнее время, адаптировал его глаза настолько, что он стал без проблем видеть в темноте. А дневной свет его теперь даже слепил.

Проходя мимо одного из каменных перекрёстков, он вдруг услышал шёпот. Замер и прислушался. И отчётливо уловил атарскую речь. «Удалось… Эту ночь проведём здесь — пусть всё окончательно уляжется, а завтра — лесными тропами двинемся в штаб. Всё ясно?»

Так он оказывается не один… Всё это время он был не один! Значит атарское сопротивление ещё не сломлено! Оно просто ушло в подполье! И теперь понятно, почему противник так старательно преследовал его каждый раз — раз сохранились штабы, значит сохранились и достаточно большие военизированные формирования. И его отдельные выходки воспринимались Скабами, как вылазки партизанских отрядов.

Слёзы радости навернулись ему на глаза, и он, будто сам не свой, двинулся туда, откуда доносился шёпот. Скоро он оказался в весьма обширной пещере и увидел их — братьев по оружию.