Снова с тобой
Шрифт:
– Мне известно, что вы писали письма Октавии Во-Давентри.
Мертон ожидал услышать что угодно, но только не это.
– Простите, что?
– Леди получает письма от какого-то свихнувшегося обожателя. От вас.
Мертон возмутился:
– Вне всякого сомнения, это не я. И зачем? Я помню ее еще ребенком.
Ага!
– Значит, вы признаете, что знали ее мать?
– Разумеется, я ее знал. Одно время мы были близки с ее матерью. Я знал и вашу мать, Шеффилд.
Лучший способ разозлить мужчину –
– Но только не в библейском смысле.
– Ну разумеется, нет. – Граф театрально вздрогнул. – Крид прислал бы ко мне секундантов.
Норт криво усмехнулся:
– Он любил поразвлечься на дуэлях.
– Мне не нравятся ваши манеры.
Норт пожал плечами. На него это не произвело никакого впечатления.
– А мне не нравятся люди, которые пытаются убить моих друзей.
– Что, простите?
Норт достаточно ходил вокруг да около. Пришло время назвать все своими именами.
– Кто нажал на курок прошлой ночью в Воксхолле, Мертон? Вы сами или кого-нибудь наняли?
– Не понимаю, о чем вы? – возмутился Мертон. Норт хлопнул его ладонью по левому плечу. Мертон замычал, но не от боли. Граф был не тем человеком, которого ранил Норт.
Правда, он не собирался извиняться за грубость.
– Значит, вы наняли кого-то.
– О чем вы все время говорите, черт побери? – Мертон потер плечо. – Это не я вас подстрелил.
– Откуда вы знаете, что в меня попали?
– Об этом все знают. – Разволновавшись, Мертон отступил назад. – Половина гостей видела вас после того, как все произошло.
Верно. Норт опустил руку.
– И вы утверждаете, что не имеете к этому никакого отношения? – В поведении графа не было ничего подозрительного.
– Разумеется, нет. С какой стати?
Норт склонил голову набок. Пришло время вывести Мертона на чистую воду.
– Потому что вы пользуетесь такой же писчей бумагой, как и тот, кто посылал угрожающие записки Октавии. Потому что из пишущих на такой бумаге вы – единственный человек, который знает о ее прошлом. Потому что вы знались с матерью, а теперь вам захотелось попробовать дочку.
Мертон побагровел.
– Боже правый, и у вас хватило смелости прийти ко мне в дом с такими абсурдными заявлениями!
Граф не представлял, как много смелости у Норта. Если он получит доказательства того, что за письмами стоит Мертон – и за выстрелом тоже, – то заставит его расплатиться так, как еще никто не платил.
– Ведь именно она была вашей мишенью? Если не досталась вам, пусть не достанется никому, так?
– Вы с ума сошли! Я никогда не причиню Октавии зла!
– Но причините зло тому, кто «недостоин» ее. Так, что ли?
Мертон взвился и шагнул к Норту:
– Вон из моего дома!
Норт шагнул ему навстречу,
– Не раньше, чем вы мне все расскажете. Я могу заставить вас рассказать правду.
– Он вас не обманывает.
Оба – и Норт, и граф – повернулись к двери. Там стоял старший сын и наследник Мертона – Роберт.
– Тебя это не касается, сын, – прорычал Мертон. Юноша вошел в комнату. Мальчишеское лицо было бледным.
– Нет, касается. Отец не писал никаких писем леди Октавии, мистер Шеффилд. Их писал я.
Норт открыл рот.
– Вы? Вы же совсем мальчик. – Разве Октавия не говорила, что письма написаны юнцом?
– Я не мальчик. Мне скоро девятнадцать.
Норт по себе знал, что такое в девятнадцать лет быть под очарованием Октавии. Интуиция подсказывала, что юноша говорит правду. Однако оставалось еще много вопросов.
Если бы не присутствие отца, Норт схватил бы парня за грудки и шваркнул о стенку. Вместо этого он пошел на него грудью и зажал в угол.
– Ты же мог убить человека, ты – пижон!
– У меня и в мыслях не было убивать кого-нибудь! – Роберт был в панике. – Клянусь! Это не я!
Сынок графа был так напуган, что Норт, казалось, слышал запах страха, исходивший от него. Страха и стыда. Норт поверил, что парень не врет.
– Вы заставили понервничать жениха леди Октавии. Роберт хмыкнул в ответ. Норт удивленно поднял брови.
– Значит, вы полагаете, что он недостаточно хорош для нее?
Паренек расправил плечи.
– Конечно. Вы – тоже.
– Это правда. Я недостаточно хорош. – Юнец заметно удивился, когда с ним согласились. – Вы намекнули, что знаете какую-то тайну леди Октавии. О чем шла речь?
Юный Роберт с беспокойством посмотрел на графа.
– Я знаю про ее мать и моего отца. Я знаю, что ее мать была шлюхой.
Лорд Мертон свирепо глянул на сына:
– Мэгги Марш не была шлюхой.
Сжав руки в кулаки, Роберт с вызовом смотрел на отца:
– Нет, была!
– Вы можете доспорить позже, – прервал их Норт. Он сосредоточил внимание на Роберте. – Именно это вы имели в виду, когда упоминали про тайну?
Роберт кивнул. Невооруженным глазом было видно, что он презирает Норта и боится. Норт впервые порадовался, что общество сочиняет о нем всякие небылицы.
– Именно это, но вас это не касается.
– Мальчик, – предостерегающе произнес Мертон, – ты попал в передрягу. Не усугубляй свои проступки грубостью. Извинись перед мистером Шеффилдом.
Роберт опустил глаза:
– Извиняюсь.
– Незаметно, – парировал Норт. – Но мне наплевать. Однако хочется, чтобы вы знали, что леди Октавия не в восторге от ваших писем. Более того, если бы она сейчас была здесь, то устроила бы вам взбучку и ваши уши светились бы малиновым цветом.
Роберт вспыхнул.