Снова три мушкетера
Шрифт:
— Скверно, любезный д'Артаньян, — улыбаясь, отвечал Атос. — Все время дует сильный ветер и стоят морозы, а я не знаю ничего неприятнее соединения этих двух климатических явлений.
Рота мушкетеров, как и остальные части армии, поочередно занимала сторожевое охранение и несла все тяготы дозорной службы. Д'Артаньян втянулся в солдатские будни и вскоре чувствовал себя так, как будто попал в траншеи прямо из-под ларошельских стен.
— Кажется, между вторым и третьим постами слишком большое расстояние, — сказал г-н де Тревиль однажды
Молодой человек тут же отправился выполнять приказ, но капитан мушкетеров остановил его.
— И еще одно. Нам очень нужен пленный, чтобы допросить его. Последнее время неприятель все время производит какие-то перемещения, а мы мало знаем о его намерениях.
Д'Артаньян направился к коновязям. К нему присоединились Атос и еще пятеро мушкетеров, на тот случай если возникнет нужда выставить дополнительный пост.
Густая темнота заставляла двигаться шагом. Внезапно из-за туч вышла луна, и перед ними обрисовалась фигура всадника.
— Кто идет? — крикнул д'Артаньян и дал шпоры лошади.
Всадник молча повернул коня и помчался прочь. Мушкетеры поскакали за ним, предвкушая удовольствие привести в лагерь пленного, о котором только что говорил их командир. Гнаться легче, чем убегать: им не приходилось задумываться о дороге, они скакали по следам.
— Не растягивайтесь и не отставайте! — крикнул д'Артаньян, так как отчетливо вспомнил свою недавнюю гонку.
Сейчас роли поменялись, и он сам оказался во главе преследователей.
Мушкетеры уже почти настигали беглеца, когда вдруг стало видно, что на нем мундир французского офицера.
— Ба! Да это граф де Вард собственной персоной! — воскликнул д'Артаньян, подъехав поближе.
— А, это вы, — неприязненно проговорил де Вард, ибо это действительно был он. — Вот уж нежданная встреча.
— Что же необычного вы нашли в том, что встретили меня на передовой? заносчиво спросил гасконец. — Я солдат, и меня легко встретить там, где дерутся.
— Я поговорю с тобой в другой раз, гасконский бахвал, — пробормотал де Вард себе под нос.
— Надеюсь, вы разрешите мне следовать своей дорогой? — спросил он вслух.
— Вам никто и не препятствовал это делать. С какой стати вы пустились наутек, чуть завидев нас?
— А с какой стати вы вздумали преследовать меня? — злобно спросил де Вард. — Я принял вас за испанцев, черт побери!
— Мы тоже приняли вас за испанца и собирались добыть пленного.
— Ну, что ж, господа, — насмешливо проговорил де Вард. — В таком случае вам не повезло.
— Теперь мы это видим.
— Итак, господа, раз уж вы остались этой ночью без пленного, позвольте мне следовать своей дорогой.
Произнеся это, де Вард издевательски поднял шляпу, дал шпоры своему коню и растаял во мраке.
— Это тот самый де Вард, которого вы славно угостили в гавани Калэ? полуутвердительно проговорил
— Тот самый.
— Может быть, вам не следовало узнавать его?
— Как так?
— Я имею в виду, что, возможно, следовало подстрелить этого де Варда, как зайца, — в темноте так легко ошибиться и принять француза за испанца.
— Атос, это было бы убийство, недостойное дворянина.
— Это правда, но мне очень не понравилась его физиономия.
— Признайтесь честно, Атос, сами вы никогда не поступили бы подобным образом.
Тень пробежала по лицу мушкетера, когда д'Артаньян произносил эти последние слова.
— Наверное, вы правы, д'Артаньян, — проговорил он мрачно. — Но ведь казнили же мы миледи.
— То был суд, — отвечал д'Артаньян, зябко передернув плечами.
Ему почудилось что-то зловещее в окружавшей их со всех сторон темноте.
— Да, то был суд. Божий суд, — глухо откликнулся Атос.
— И кроме того, Атос, тот дурной поступок, который я совершил в отношении графа…
— Скорее — миледи…
— Скорее — их обоих. Одним словом, мне неприятно теперь вспоминать об этом. Я чувствую свою вину перед этим человеком.
Атос посмотрел на товарища.
— Эти чувства делают вам честь, друг мой. Однако повторяю вам — мне очень не понравился этот господин. И у меня из головы не идет одна картина. Я иногда вижу ее во сне и тогда просыпаюсь…
— Атос! — воскликнул д'Артаньян, желая обратить все в шутку, потому что глухой голос мушкетера и мысли, вызванные встречей с де Бардом, начали тревожить его. — Атос! Вы же сами всегда убеждали нас, что не верите снам.
— Я стараюсь не верить им, но они часто мучают меня.
— Что же за сновидение способно напугать такого человека, как вы?
— Улица Скверных Мальчишек и вы, залитый кровью.
Д'Артаньян передернул плечами.
— Это просто воспоминание о прошедших событиях. Но все это в прошлом, Атос.
— Я бы тоже подумал так, если бы не одно отличие от того, что было в реальности. Я подбегаю к месту поединка и вижу вас, залитого кровью и распростертого на земле. А подле вас стоит человек с окровавленной шпагой, которой только что пронзил ваше сердце. Теперь я узнал его. Это тот, кто повстречался нам только что, — граф де Вард.
Несмотря на всю храбрость и самообладание, д'Артаньян вздрогнул.
Некоторое время друзья ехали молча.
Однако гасконец не мог долго пребывать в унынии. Горячая южная кровь его неизменно одерживала верх в единоборстве со страхами и печалями, стремящимися ее студить.
— Ах, Атос! Вы сделались ворчуном! Походная жизнь утомила вас, рассмеявшись, ответил д'Артаньян, вдыхая полной грудью холодный воздух и чутко прислушиваясь к ночным звукам.
— Ничуть. Мне нравится не сходить с седла целый день, скакать и палить из мушкета. Это значительно приятнее, чем ларошельское сидение в траншеях, и я считаю, что этот зимний поход встряхнул меня, однако…