Сны чужие
Шрифт:
Харт вышел в центр круга и подождал пока подойдут пленники.
– Оставь его, - приказал он Вирэль. Девушка смотрела на него как-то испуганно, но решительно и слушаться не торопилась.
– Оставь, Вэр, - Антри сам мягко отстранился и выпрямился, похоже начиная понимать что творится вокруг.
Серый, казалось, пребывал в некоторой задумчивости. Он был расслаблен и совершенно спокоен.
– Скажи мне откровенно, кальир, ты не хочешь жить?
Этого вопроса паренёк явно не ожидал. Его незрячие глаза расширились было, но тут же превратились в две узкие щелочки.
– Да, я не хочу жить,
– Ант!… - девушка задохнулась эмоциями, сжимая кулаки.
– Вэр!
– жестко оборвал её Антри.
– Поверь… так нужно.
– У нас есть традиция, - Серый холодно улыбнулся.
– Мы не казним, но если воин желает смерти, ему дарят смерть. Почётную смерть в бою.
По его знаку один из молодых учеников, совсем еще мальчишка, подошел к пленнику и вложил ему в руку рукоять эпилеры - легкой и ухватистой, в самый раз для ослабленного тела. Рыжеволосый неуверенно обхватил рукоять пальцами, ощупал, взвесил… и кивнул:
– Годится.
"Молодец, - Харт ощутил укол сожаления.
– Жаль парня, мог бы выйти знатный боец".
– Ант, не нужно!… - девушка не бросилась, как можно было ожидать, к кальиру, но закричала отчаянно, надсадно:
– Серый, ублюдок, он же слепой! Ты убьешь беззащитного!
– А ведь ты права, - Харт был само хладнокровие.
– Быстрая гибель не сделает воину чести.
Он снял с себя ножны и бросил их в сторону, зная, что ловкие руки не дадут упасть оружию - подхватят. И обратился к другому пареньку, до этого вязавшему корзину.
– Дай мне прут покрепче.
На лице Антри при этих словах отразилось недоумение. И даже Вэр замолчала, озадаченная. Харт поймал брошенный прут, пару раз для пробы взмахнул им в воздухе. В меру длинный и упругий - то, что надо.
– Я… - недоумение на лице Антри сменилось досадой и стыдом; паренек, похоже, решил, что над ним насмехаются.
– Я не буду драться.
– Сомневаешься, что я могу убить тебя этим?
– Возьми меч.
Харт неспешно двинулся навстречу кальиру.
– Значит, ты считаешь, что если мастер убьет тебя простым прутиком, это не даст тебе чести? А как же честь мастера, убивающего тебя, когда ты больше похож на беспомощного младенца?
– Возьми меч, Харт!
– Тебе безразлична моя честь, ты думаешь только о себе, кальир. Это неправильно.
– Возьми!…
Договорить Антри не смог, прут хлестнул его в живот, сбивая с дыхания. Он отшатнулся, получил второй удар - в грудь, и опрокинулся на спину.
– Ант!
– девушка рванулась к упавшему, но тот угадал её движение и просипел:
– Стой, Вэр! Не лезь!
Он медленно поднялся, перехватил поудобнее эпилеру и расставил ноги, прислушиваясь.
– Нельзя думать только о своей чести, кальир. Ведь это - не обычный бой, это - Поединок Доблести. В этом бою следует дать возможность и противнику сохранить своё достоинство.
– Убей меня без чести, Серый! Просто убей!
– Если я не дам чести тебе, мне её от этого тоже будет немного.
Он намеренно обозначил свое движение и Антри, рубанул на звук, пытаясь отразить удар… Через мгновение прут ужалил его в левый бок, затем - в шею. Паренек зашипел от боли, крутнулся, неловко отмахиваясь мечом, и снова сел в снег, подрубленный хлестким щелчком в правое бедро. Харт бил
И все-таки первой не выдержала девушка.
– Ублюдок! Спиров хвост!
Она бросилась к тяжело приподнимающемуся Антри и подхватила выпавший из его руки меч. Заслонила его собой.
– Невелико достоинство - избивать слепца!
– Вэр с презрением сплюнула под ноги Харту.
– И ты еще себя воином называешь? Трус!
– Ты снова встаешь против меня с мечом, девочка, - Серый покачал головой.
– Где твой разум?
– Там же, где твоя честь!
– огрызнулась та.
– Давай, убей меня! Не думай даже, что я во второй раз тебе живой дамся!
– Что ж, - он опустил прут.
– Зарх, дай мне твой платок.
Из шейного платка эндра-ши вышла хорошая повязка - плотная, совсем не пропускающая света.
– Так намного лучше. Уж очень Мирра яркая сегодня… Ну, что же ты замолчала, девочка? Что теперь тебе не по вкусу? Я - слеп, а ты видишь, я вооружен только этой палочкой, а у тебя меч. Не медли, у тебя есть шанс утопить свою ненависть в моей крови.
До его ушей не доносилось ни звука. Даже избитый мальчишка-кальир затаил дыхание. Собравшиеся в круг эндра-ши тоже молчали. Пускай далеко не все ещё понимали смысла урока, который давал им Наставник. Сейчас их дело было - смотреть, слушать и запоминать. У каждого ещё будет время обдумать урок и извлечь из него собственную мудрость. А пока - нужно молчать, смотреть и слушать. Даже если кош-кевор начнет погибать прямо на глазах у своих учеников… уроки не всегда приводят к тому итогу, что задумывал учитель, но мудрость можно получить из любого сосуда, даже из разбитого вдребезги.
– Что будет с нами, если я убью тебя?
– услышал он голос Вирэль, напряженный, но уже куда более спокойный.
– В Ардах не принято мстить за жизнь, взятую в честном бою. Слышишь, Зарх?
– Слышу, георт.
"Зарх, верный и надежный Зарх… Ты всегда понимаешь с полуслова. И ты, как все, хорошо знаешь: из лагеря эндра-ши гости редко уходят туда, откуда пришли."
Отвлекшись, он едва не пропустил момент атаки - скрипнул снег под чужой ногой и тело само устремилось в нужную сторону, уходя от обнаженной стали. Сталь пела, врезаясь в наполненный холодом и светом воздух - пела тонко, но ясно различимо для слуха, более привычного к такому пению, чем слух иного лантара привычен к звукам любимого тонра. Эта песнь… скрип снега под легкими, но далеко не беззвучными шагами… движение воздуха… Что еще нужно, чтобы даже с закрытыми глазами увидеть, как падает прямо на голову отточенная эпилера?
Серый быстро шагнул вправо, развернулся в гибком пируэте, которому позавидовал бы любой танцор, и хлестнул прутом себе за спину. Угодил во что-то мягкое, услышал вскрик боли… увернулся от возвратного удара девушки и снова хлестнул…
Как это нередко случалось с ним, внезапно накатило упоительное чувство наслаждения. Это было наслаждение того рода, с каким художник делает мазок кистью - один единственный, но идеально вписывающийся в общую картину, или с каким стихотворец вплетает в строчку поэмы единственно верное слово… Это было наслаждение творца, создающего шедевр. Непревзойденный… Уникальный… С каждым разом - всё более и более близкий к идеалу…