Сны. Начало
Шрифт:
– Но-но-но! Ты мне тут не обобщай! – притворно возмутился он.
Девушка расхохоталась.
Позанимались они хорошо. Плехову нравилось вот это ощущения налитых кровью мышц, их легкая тягучая ломота. И без лишнего напряжения обошлось. Светка тоже была бодра и весела. Когда они уже шли по коридору, Плехов вдруг впялился взглядом в темные полукружья пота на ее топике подмышками, облизнул судорожно губы:
– Свет, постой! – взял за руку девушку и, пользуясь безлюдьем коридора, подтянул ее к себе, обхватил одной рукой за талию, а
– Жень… ты чего? – удивленно подняла она брови, когда поцелуй закончился.
– От тебя так пахнет…
– Чем пахнет-то? Потом же, наверняка! – фыркнула девушка.
– Меня этот запах с ума сводит. Тело такое горячее…
– Жень… да подожди ты! Поднимемся к тебе…
– Слушай сюда, рыжая! Сейчас идешь в раздевалку, кидаешь одежду в сумку и не переодеваясь… слышишь, не переодеваясь! Бегом бежим ко мне! – шептал он ей на ушко.
– Маньяк какой-то! – смеялась она, - Хорошо, хорошо. Я поняла!
– Душ у меня примем, слышишь! – продолжал Плехов.
– Ладно, согласна.
Уже вечером, валяясь на кровати, Светлана томно потянулась и негромко сказала:
– Какая у меня славная суббота выдалась…
Утром они позавтракали вместе, и Светка уехала. На такси. Хотя он предлагал ей подвезти.
– У меня куча заданий от шефа. Надо в спокойствии полежать, подумать, план набросать. У нас сейчас семь дел. В основном. Мелочи я пока не рассматриваю. Вот. Ты дал мне поручение, и я его обязана выполнить.
И стоя уже в дверях, обняв Плехова, она шепнула на ухо:
– У меня были самые чудесные выходные за бог знает сколько времени. Спасибо!
Выходя в лифт, чуть задумалась:
— Вот думаю… или поручение выполнять, или харрасментом тебя шантажировать! – и рассмеялась, чертовка.
И снова Плехов был предоставлен самому себе. Прошелся по квартире, осмотрелся, чуть прибрался и завалился на диван, включив в кинотеатре какую-то старую американскую комедию.
«М-да… то тестирование далось мне непросто. Да и Алле – тоже. Как она не старалась показать себя невозмутимым профессионалом. И как же долго все это продолжалось! И вопросы, вопросы. И снова вопросы!».
Они, эти вопросы, казалось бы, начинались вполне просто. Почти анкетные данные:
«В каком возрасте впервые был секс? Кто был первым партнером? Она была младше? Старше?».
«Какие женщины вам нравятся – юные, молодые, зрелые?».
«Какие женские фигуры вы предпочитаете?».
И так далее, и тому подобное. Иногда Плехову казалось, что вопросы повторяются, но чуть подумав, он понимал, что якобы повторяющиеся вопросы несколько расширяют тему, уходят либо вглубь, либо в стороны.
Потом началась вопросы, которые касались более интимных сторон жизни и предпочтений Евгения. Позы, виды, частота половой жизни.
Иногда Алла шпарила по вопросам как по писанному – то есть, по опроснику. А иногда Плехову казалось, что
– Ал! А вот это – зачем?
На что женщина внешне невозмутимо, отвечала:
– Для полноты описания. Нам нужно всесторонне понять и зафиксировать все, что тебя касается. Не веришь? Ну встань, подойди и посмотри перечень рекомендованных вопросов. Убедись!
Вставать, то есть отсоединять все эти датчики, было тягомотно. Да и неловкость все же была. Периодически эта глубина вопросов, навеянные ими воспоминания, да и голос оператора, ее внешность, заставляли Плехова ощетиниваться всеми своими волосами. По всему телу. Восставали не только волосы. Несколько раз и другое тоже восставало.
– Знаешь, мне кажется, что в конце концов, вы будете знать меня лучше, чем я сам! – сделал вывод Плехов.
— Это и требуется! Иначе отчеты по сновидениях и их результаты будут нечисты. То есть – не в полной мере корректны. А ошибок должно быть не более пяти процентов. Таков критерий! – согласилась женщина.
Вымотались они изрядно и закончили довольно поздно. Хорошо еще, что Алла, взглянув на часы позвонила на кухню и заказала ужин к нему в комнату. На двоих. Потом она устало помогала ему выпутываться из паутины проводов, снимая датчики.
– Вон дверь. Там душевая, иди обмойся от геля. Только побыстрее, я есть хочу, как не знаю кто! – сказала ему оператор.
Потом они молча ели у него в комнате. Алла Дмитриевна была задумчивой, неразговорчивой. Уже попивая кофе, вспомнила:
– Ты говорил, у тебя коньяк есть? Хороший? Тогда доставай. И тебе, и мне нужно сейчас немного расслабиться.
Они выпили граммов по сто коньяка, закусывая шоколадом.
– Может останешься? – больше для порядка, для пробы, предложил Плехов.
Женщина удивилась. Было видно, что искренне удивилась:
– Я дала повод? Или подавала какие-то надежды?
Евгений смутился, покачал головой.
– Ладно. Забудем. Нам с тобой долго работать вместе. И я хотела бы сказать – мне стало интересно. Впервые за долгое время. Нет, врать не хочу – я хотела вернуться к работе оператора, но… временно заменяя коллег, не чувствовала никакого интереса. Даже думала, что все – умерла как профессионал. А сейчас – да, я его чувствую, интерес этот. Мне и правда интересно, что у нас получится дальше. Так что… не порть впечатление. И… плесни еще коньяка.
Потом они, нарушая инструкции, открыли настежь окно и покурили вместе. Стоя рядом у подоконника.
– Знаешь, мне одно непонятно…, - прошептала она, - Я про сегодняшнее тестирование. Почему тебе так нравится заниматься с женщиной… анальным сексом? В чем причина? Нет, я все понимаю как врач – мышцы ануса более сильные и плотные, чем мышцы влагалища. Но тут же и психология, да?
Плехов хмыкнул, стараясь не смотреть на нее:
– Может быть… не знаю, как сказать… Хочется попробовать в женщине всего?