Собиратель зла
Шрифт:
– Бросай вниз кувшин, – распорядился Эйвинд.
– Вы не погорячились, сержант? Видели, как полыхает? А вдруг там кто-то затаился? Ведь сожжём заживо!
– Вряд ли. Зачем ему прятаться? Разве что пырнуть ножом одного из нас, если мы надумаем спуститься. Полезешь посмотреть?
– Нет! Ваша правда!
– Дай сюда сосуд и отойди. Лучше смотри по сторонам!
Как только кувшин разбился внизу, света от пламени ощутимо прибавилось.
– Нет там никого, – вскоре констатировал Эйвинд, заглянув в шахту, – и ничего интересного я тоже не вижу. Хотя, постой…
Сержант
– Что? Что там?! – испуганно закричал Сандамор, на всякий случай, отступая от ямы на пару шагов и поднимая меч в защитную стойку.
– Чёрная плита! До меня только теперь дошло, где мы стоим! – возбуждённо ответил Эйвинд, размахивая руками. – Готов поспорить, что будь сейчас не так темно, то не дальше, чем в сотне шагов мы бы увидели основание Барад-Дура!
– Постойте! Не может быть! Вы же вчера мне рассказывали, что Тёмную Башню построили на скальном выступе, который окружал ров с горящей лавой. Мы не могли прозевать огромный провал, да и под ногами у нас не сплошной камень! О каком подземелье может идти речь?
– Дело в том, что по приказу короля руины разрушенной крепости разобрали в поисках магических предметов. Большинство камней и железных блоков скинули в тот самый ров, а позже его и вовсе засыпали! И ты упускаешь ещё один важный момент! Барад-Дур являлся не просто крепостью, а столицей Мордора с многотысячным гарнизоном, складами, темницами и ещё Валар ведают чем! И уж конечно, было бы глупо, если бы в скале, державшей на себе огромный вес всех сооружений, стали выдалбливать туннели и просторные залы, снижая её прочность. Поэтому всё необходимое обустроили между рвом и основанием крепости.
– Коли так, то плохо дело! Опять мы будем без конца пропадать тут в патрулях и дозорах!
– Думаю, ты прав, – вздохнул сержант, – не скоро нам доведётся увидеть столицу.
Глава 2. Старый враг
На следующий день у ямы, выкопанной нарушителями, выставили постоянную охрану, а труп орка и все найденные вещи отвезли во временный лагерь отряда, разбитый на перекрёстке древних дорог Мордора, где поместили в отдельную палатку.
– Почему мы просто не закопаем этого негодяя? – спросил Эйвинд у сотника, командовавшего патрулями.
Воины стояли над мертвецом и разглядывали его ужасные черты, словно ещё раз желая убедиться, что произошедшее не сон.
– Тяжело, а порой и невозможно угадать, какие мелочи окажутся важными. Пусть лучше принимают решение те, кому положено по рангу. Я уже отправил послание тысячнику Архару, отвечающему за охрану Горгорот.
Неожиданно в палатку вбежал солдат из числа стоявших на страже лагеря.
– Командир! По дороге со стороны Чёрных Врат приближаются всадники! Над ними развевается королевский штандарт!
– Личный флаг могли поднять только в одном случае – если сам Элессар в отряде. Правда, ума не приложу, как ему удалось так быстро здесь оказаться? – удивлённо поднял брови сержант. – От столицы до нас неделя пути!
– Я сам ничего не понимаю, – махнул рукой сотник. –
Когда воины вышли к дороге, то смогли лично убедиться, что глаза не обманули часового. Всадники шли на рысях, и вскоре зоркий Эйвинд уже мог разглядеть не только Белое Дерево под сенью семи звёзд на чёрном полотнище, но и легко узнаваемое лицо правителя самого большого государства Средиземья.
Элессар скакал сразу за знаменосцем, а по правую руку от него, но на полкорпуса сзади, держался главный советник по имени Эрлинг. Потомок Верных Нуменорцев, высокий, черноволосый и сероглазый, как и все Дунэдайн, он подобно королю провёл большую часть жизни простым следопытом, только не на Севере, а на Юге. Эрлинг отлично знал побережье залива Белфалас, земли Южного Гондора, Умбара, Харада и Кханда, нравы народов, их населявших, а также прекрасно разбирался с кем из местных правителей и как именно следует разговаривать. Элессар нередко направлял его послом на сложные переговоры, и надо признать, главный советник сыграл не последнюю роль в том, что большинство Харадских царств предпочли склонить голову перед Королевством, а не воевать до последнего солдата. Присутствие Эрлинга лишний раз подчёркивало, что государь не ради забавы преодолел в седле сто пятьдесят миль.
– Ох, Эйвинд! Если к концу дня нас не понизят в звании за какую-нибудь провинность, – тихо промолвил сотник, поправляя поясную перевязь и ножны, – то можно считать легко отделались.
– Король справедлив, – пожал плечами сержант. – Если и накажет, то исключительно за дело.
– Так кто ж спорит! Столько патрулей! И каковы успехи? – воин в сердцах пнул носком сапога небольшой камень. – Всего один мёртвый орк в наличии, а остальные сейчас где-то свободно разгуливают из-за нашей нерасторопности!
– Будем уповать на его милость, больше ничего не остаётся.
Вздохнув, командир пошёл вперёд, а Эйвинд последовал за ним, держась на шаг позади.
– Ваше Величество! Мы рады приветствовать вас! – приложив руку к груди напротив сердца, поклонился сотник, когда отряд остановился перед лагерем. – Прошу простить за недостойный приём, ваше прибытие явилось полной неожиданностью для нас.
– Тебе не за что извиняться, воин, – услышал он в ответ. – Пусть роскошь и придворный этикет остаются в Приёмном Зале.
После столетия, проведённого на троне, и многих побед, общаясь с подданными Элессар оставался всё тем же Арагорном – благородным, но чуждым чванливости, не забывшим те времена, когда в походах ему приходилось спать на голой земле. Даже в мирные годы правления король не позволял расслабиться своему телу. Вставая с рассветом, он ежедневно надевал кольчугу и пояс с мечом, а снимал их, лишь удаляясь в покои. Не полагаясь только на доклады придворных, Элессар часто выезжал верхом в город и окрестности, чтобы быть в курсе проблем и настроений своего народа, из первых уст узнавать новости от моряков и приезжих купцов из дальних земель.