Собор без крестов
Шрифт:
— Мужик, не дури, бросай ружье на землю, если не хочешь получить пулю в лоб…
Испуганно повернув голову в сторону говорившего, Цыган увидел около крыльца мужчину с направленным в его спину пистолетом.
— Я повторять не собираюсь: если не бросишь ружье, буду стрелять, — жестко потребовал неожиданный визитер.
Скрепя сердце, с досадой на свою неосмотрительность Цыган опустил ружье к своим ногам.
— Молодец, но не совсем. Теперь отбрось его ногой подальше от себя, — услышал он новую команду неожиданного визитера.
Цыган повиновался. Он понял, что стал
— Какой ты негостеприимный! — хохотнул мужчина, довольный, что событие складывается по разработанному им плану. — Нехорошо! К тебе гость приехал, дожидается за забором, а ты не хочешь его впускать, а ну давай, быстрее пошевеливайся.
Цыгану ничего не оставалось делать, как подчиниться силе.
Зайдя во двор, Сварной, поставив хозяйственную сумку на землю, сказал Парижанину, облегченно вздохнув:
— Теперь зови сюда остальных парней…
Сидя в туалете при полуприкрытой двери, Лесник увидел промелькнувшую мимо тень человека.
Почувствовав неладное, Лесник, принимая все возможные меры предосторожности, последовал за незваным визитером. Он был свидетелем позора и унижения своего дружка. Лесник давно имел возможность изменить ход игры в свою пользу, но так как спектакль в своем действии еще не дошел до кульминации, еще не появился на сцене главный герой противной стороны, то в действие спектакля он не считал нужным вмешиваться. Когда Лесник увидел, что Сварной, зайдя во двор, поставил свою сумку на землю и полез рукой за пояс, по-видимому, чтобы достать оттуда пистолет, а оно так и было в действительности, тут Лесник решил, что дальше быть зрителем ему противопоказано и опасно. Он метнул нож в правую руку Парижанина, держащую пистолет.
Раненный в руку, по-звериному закричав от боли, тот выронил свой пистолет на землю, которым моментально завладел Цыган, не забыв ударить Парижанина кулаком по голове. Оглушенный, тот упал на землю и перестал кричать.
Направив свой пистолет с глушителем на Сварного, Лесник предупредил его:
— Только коснешься рукой своей дуры, считай себя покойником, — потом, обращаясь к Цыгану, потребовал:
— Забери ее у него, чтобы не соблазняла.
Сварной решительно положил свою правую руку на рукоятку пистолета.
Лесник, выстрелив ему два раза под ноги, сказал:
— Не шути, дорогой, а то я за последствия не отвечаю. Тем более что ухлопаю негодяя, который привалил в гости вооруженный и с кодлой.
Преодолев страх, Цыган, подойдя к задумавшемуся Сварному, вытащил у него из-за пояса пистолет «макаров». Возможно, Сварной уже сожалел о своей секундной растерянности, что спасло ему жизнь, так как Леснику ничего не оставалось в данной ситуации делать, как пристрелить его, но было уже поздно.
Как Лесник и предполагал, хозяйственная сумка оказалась пустой и в ней не было денег, которые он требовал принести. Несмотря на стоны, Цыган связал руки Парижанину. Точно так же он поступил со Сварным.
— В другом месте я бы сжег твою «девятку», но
Когда Лесник загонял машину Сварного во двор, то зря осторожничал и переживал, никто из сообщников Сварного не попался ему на глаза и не помешал осуществить задуманный маневр.
Позвонив по телефону домой, Лесник сказал Альбине, чтобы она взяла свой медицинский чемодан и приехала оказать медицинскую помощь.
— Случайно не тебе? — услышал он в трубке ее взволнованный голос.
— Да нет, — пренебрежительно ответил он. — Одному козлу из кошачьей стаи.
Домой к Цыгану Альбину доставил на машине Борода, который в дом не стал заходить, так как посчитал целесообразным оставаться в машине и охранять ее.
Обработав рану на руке Парижанина, сделав ему укол от столбняка, Альбина без расспросов, подавляя в себе любопытство, простившись, уехала.
Примерно через час после того, как их покинула Альбина, к ним подъехало первое подкрепление в количестве четырех человек во главе с давнишним корешом, подельником по нескольким уголовным делам Валетом. В присутствии «пленников» друзья стали обниматься, хлопать друг друга ладонями по плечам, спине, как бы делали это перед покупкой лошади, проверяя, выдюжит ли она те хозяйственные трудности, которые ее ожидают в работе.
— Так, первое подкрепление прибыло, — довольно потерев ладони рук, произнес Лесник. — Теперь дождемся людей Лапы и начнем действовать, — облегченно вздохнул он. — Так как договор противником нарушен, то я и не собираюсь соблюдать перемирие до утра и тоже сейчас начну действовать. — Отведя Валета в смежную комнату, он дал ему записку с адресом Гарика и сказал: — Поезжай к нему домой и узнай, сколько бабок он отхватил за тачку Цыгана и кому ее загнал, постарайся узнать адрес, может быть, нам еще удастся ее вернуть. Вас на него хватит троих, пускай Рахол останется со мной.
— Что потом делать с Гариком?
— Привезешь сюда, буду их тут складировать, — пошутил Лесник, улыбнувшись, а потом предложил: — Короче, там сам разберешься на месте, как с ним поступить. Если окажется сговорчивым и ответит на все наши вопросы, то можешь отпустить.
— Ясненько! Только мне не понятно, как поступить с Гариком, если он вдруг не захочет выходить к нам из своей берлоги?
— Не исключено, — согласился с ним Лесник. — Тогда вам придется взять его терем штурмом и сделать капитальный шмон, заберете все бабки и рыжье (золото) нахрапом. Помни: жаловаться не пойдет, так как у самого рыльце в пушку.
— Теперь все понятно, — деловито сообщил Валет, покидая его.
После отъезда группы Валета наконец-то пожаловала пятерка «быков», постоянных телохранителей Лапы во главе с Угрюмым. Поздоровавшись с Лесником, Угрюмый, игнорируя пленников, обращаясь к Цыгану, удивленно пробасил:
— Какой говнюк посмел угнать и забухать твою тачку?
Цыган показал ему на Сварного.
— Что Иван (так участники преступлений называют своих главарей) решил с ним делать?
— Сам у него узнаешь, — неопределенно ответил Цыган.