Собрание сочинений, том 25, ч.1

Энгельс Фридрих

Итак, в то время как более подробное исследование влияния времени оборота на образование стоимости в отношении промышленного капитала опять приводит к тому общему закону и базису политической экономии, что стоимости товаров определяются содержащимся в них рабочим временем, влияние оборотов купеческого капитала на торговые цены обнаруживает явления, которые, если не произвести очень обстоятельного анализа промежуточных звеньев, как будто предполагают чисто произвольное определение цен, именно определение их просто тем, что капитал вдруг решил получить в течение года определенное количество прибыли. Именно вследствие такого влияния оборотов кажется, будто процесс обращения как таковой определяет цены товаров в известных пределах независимо от процесса производства. Все поверхностные и превратные воззрения на процесс воспроизводства в его целом взяты из представлений о купеческом капитале и из тех представлений, которые вызываются его специфическими движениями в головах агентов обращения.

Если, как в этом к своему огорчению убедился читатель, анализ действительной, внутренней связи капиталистического процесса производства — дело в высшей

степени сложное и требующее очень серьезного труда; если задача науки заключается в том, чтобы видимое, лишь выступающее в явлении движение свести к действительному внутреннему движению, то само собой разумеется, что в головах агентов капиталистического производства и обращения должны получаться такие представления о законах производства, которые совершенно отклоняются от этих законов и суть лишь выражение в сознании движения, каким оно кажется. Представления купца, биржевого спекулянта, банкира неизбежно оказываются совершенно извращенными. Представления фабрикантов искажаются в силу тех актов обращения, которым подвергается их капитал, и в результате выравнивания общей нормы прибыли^{75}. В представлении этих людей конкуренция тоже играет совершенно превратную роль. Если даны пределы стоимости и прибавочной стоимости, то легко понять, каким образом конкуренция капиталов превращает стоимости в цены производства, а затем и в торговые цены, прибавочную стоимость — в среднюю прибыль. Но, не зная этих пределов, абсолютно невозможно понять, почему конкуренция доводит общую норму прибыли до этого, а не до того предела, до 15 %, а не до 1500 %. Она, самое большее, может лишь привести общую норму прибыли к одному уровню. Но в ней нет абсолютно никакого элемента, который определял бы самый этот уровень.

Итак, с точки зрения купеческого капитала кажется, что сам оборот определяет цены. С другой стороны, в то время как скорость оборота промышленного капитала, поскольку она открывает возможность для данного капитала эксплуатировать больше или меньше труда, влияет определяющим и ограничивающим образом на массу прибыли, а потому и на общую норму ее, для торгового капитала норма прибыли дается извне, и внутренняя связь ее с образованием прибавочной стоимости совершенно стирается. Если один и тот же промышленный капитал при прочих неизменяющихся условиях и в особенности при одинаковом органическом строении оборачивается в продолжение года четыре раза вместо двух, то он производит вдвое больше прибавочной стоимости, а потому и прибыли; и это явственно обнаруживается, если и пока этот капитал обладает монополией на более совершенный метод производства, который дает ему возможность ускорять оборот. Напротив, различная продолжительность оборота в различных отраслях торговли проявляется в том, что прибыль, получаемая на один оборот определенного товарного капитала, находится в обратном отношении к числу оборотов денежного капитала, при помощи которого этот товарный капитал совершает свой оборот. Small profits and quick returns^{76} являются для shopkeeper^{77} именно тем принципом, которому он следует из принципа.

Впрочем, само собой понятно, что этот закон оборотов купеческого капитала в каждой отрасли торговли, — даже если

оставить в стороне чередование более быстрых и более медленных оборотов, компенсирующих друг друга, — имеет значение только для средних оборотов всего купеческого капитала, вложенного в эту отрасль. Число оборотов капитала А, действующего в той же самой отрасли, как и В, может быть больше или меньше среднего числа оборотов. В этом случае число оборотов других капиталов будет соответственно меньше или больше. Оборот всей массы купеческого капитала, вложенной в эту отрасль, от этого нисколько не изменяется. Но это имеет решающее значение для отдельного купца или розничного торговца. В этом случае он получает добавочную прибыль совершенно так же, как получают добавочную прибыль промышленные капиталисты, когда они производят при условиях более благоприятных, чем средние. Если того потребует конкуренция, он может продавать дешевле своих «собратьев», не понижая своей прибыли ниже среднего уровня. Если условия, дающие ему возможность делать более быстрый оборот, например места для продажи, сами покупаются, то он может уплачивать за них особую ренту, т. е. часть его добавочной прибыли превращается в земельную ренту.

Глава девятнадцатая

ДЕНЕЖНО-ТОРГОВЫЙ КАПИТАЛ

Те чисто технические движения, которые совершают деньги в процессе обращения промышленного капитала и, как мы теперь можем прибавить, товарно-торгового капитала (так как последний берет на себя часть движения промышленного капитала в обращении и совершает его как свое собственное и ему присущее движение), — эти движения, сделавшись самостоятельной функцией особого капитала, который совершает их, и только их, как операции, свойственные исключительно ему, превращают этот капитал в денежно-торговый капитал. Часть промышленного капитала и, говоря точнее, также товарно-торгового капитала, постоянно находится в денежной форме не только как денежный капитал вообще, но как денежный капитал, занятый этими техническими функциями. От совокупного капитала отделяется и обособляется в форме денежного капитала определенная часть, капиталистическая функция которой заключается исключительно в том, чтобы выполнять эти операции для всего класса промышленных и торговых капиталистов. Как в случае с товарно-торговым капиталом, так и здесь известная часть промышленного капитала, находящегося в процессе обращения в виде денежного капитала, отделяется и выполняет для всего остального капитала эти операции процесса воспроизводства. Следовательно, движения этого денежного капитала опять-таки

представляют собой лишь движения обособившейся части промышленного капитала, находящегося в процессе своего воспроизводства.

Только в том случае и поскольку капитал вкладывается впервые — что имеет место и при накоплении, — капитал в денежной форме является исходным пунктом и конечным пунктом движения. Но для каждого капитала, уже находящегося в процессе своего движения, исходный пункт, как и конечный пункт, является только переходным пунктом. Поскольку промышленный капитал с момента своего выхода из сферы производства до того момента, когда он снова вступает в нее, должен проделать метаморфоз Т — Д — Т, постольку Д, как это обнаружилось уже при простом товарном обращении в действительности является конечным результатом одной фазы метаморфоза только затем, чтобы быть исходным пунктом противоположной фазы, дополняющей первую. И хотя для торгового капитала Т — Д промышленного капитала всегда имеет вид Д — Т — Д, однако и для него, раз он начал функционировать, действительным процессом постоянно является Т — Д — Т. Но торговый капитал одновременно совершает акты Т — Д и Д — Т, т. е. не только один капитал находится в стадии Т — Д, в то время как другой капитал находится в стадии Д — Т, но один и тот же капитал одновременно постоянно покупает и постоянно продает в силу непрерывности процесса производства; он одновременно и постоянно находится в обеих стадиях. Между тем как одна часть его превращается в деньги, чтобы впоследствии превратиться обратно в товар, другая часть в то же время превращается в товар, чтобы потом опять превратиться в деньги.

Функционируют ли при этом деньги как средство обращения или как средство платежа, это зависит от формы товарообмена. В обоих случаях капиталисту постоянно приходится платить деньги многим лицам и постоянно получать деньги в уплату от многих лиц. Эта чисто техническая операция уплаты и получения денег уже сама по себе составляет труд, который, поскольку деньги функционируют как средство платежа, делает необходимым подведение баланса платежей, акты взаимных расчетов. Этот труд относится к издержкам обращения, представляет собой труд, не создающий никакой стоимости. Он сокращается благодаря тому, что его выполняет особое подразделение агентов или капиталистов для всею остального класса капиталистов.

Определенная часть капитала постоянно должна быть налицо в виде сокровища, потенциального денежного капитала: резерва покупательных средств, резерва средств платежа, незанятого капитала в денежной форме, ожидающего своего применения; а некоторая часть капитала постоянно притекает обратно в этой форме. Кроме получения денег, их выдачи и счетоводства, это делает необходимым хранение сокровища, что опять составляет особую операцию. Следовательно, в действительности происходит постоянное выделение из сокровища средств обращения и средств платежа и образование его вновь из денег, получаемых от продажи и от платежей, которым наступил срок; это постоянное движение части капитала, существующей в виде денег, движение, обособленное от функций самого капитала, эта чисто техническая операция вызывает особый труд и издержки — издержки обращения.

Разделение труда приводит к тому, что эти технические операции, обусловливаемые функциями капитала, выполняются, насколько возможно, для всего класса капиталистов особым подразделением агентов или капиталистов как их исключительные функции или сосредоточиваются в их руках. Это, как и в случае с купеческим капиталом, — разделение труда в двояком смысле. Появляется особая отрасль предпринимательской деятельности, и так как она в качестве такой особой отрасли обслуживает денежный механизм всего класса, она концентрируется, ведется в крупном масштабе; и здесь, в свою очередь, происходит разделение труда в пределах этой особой отрасли предпринимательской деятельности как вследствие распадения ее на различные, независимые одна от другой отрасли, так и вследствие образования специального аппарата в каждой из таких отраслей (большие конторы, многочисленные бухгалтеры и кассиры, далеко идущее разделение труда). Уплата денег, прием их, сальдирование балансов, ведение текущих счетов, хранение денег и пр., будучи отделены от актов, обусловивших необходимость этих технических операций, делают капитал, авансированный на эти функции, денежно-торговым капиталом.

Различные операции, вследствие обособления которых в особые отрасли предпринимательской деятельности возникает торговля деньгами, вытекают из различных определений самих денег и из их функций, которые приходится таким образом выполнять и капиталу в форме денежного капитала.

Уже раньше я указывал, что деньги вообще первоначально развиваются при обмене продуктов между различными общинами^{78}.

Поэтому торговля деньгами, торговля денежным товаром развивается прежде всего из международных сношений. При существовании особых монет в различных странах купцы, производящие закупки в чужих странах, должны обменивать монеты своей страны на местные монеты и обратно, или же обменивать различные монеты на слитки чистого серебра или золота как мировые деньги. Отсюда возникает меняльное дело, которое следует рассматривать как одно из естественно возникших оснований современной торговли деньгами^{79}. Из него развились обменные банки, где серебро (или золото) функционирует, в отличие от ходячей монеты, как мировые деньги, а в настоящее время — как банковые деньги или торговые деньги. Поскольку вексельное дело сводилось к выдаче путешественнику менялой какой-нибудь страны платежного требования на менялу другой страны, оно развилось уже в Риме и в Греции из собственно меняльного дела.