Собрание сочинений (Том 2)
Шрифт:
Вот и сегодня. Вечер. Скоро совсем стемнеет. Не сидится Мите в избе. "А ну-ка, схожу на Лугу".
Переступил он порог, быстрым шагом пошёл к воротам. Смотрит - за воротами на дороге крутится Ромка. "Значит, вернулись", - подумал Митя.
– А где же Нюта?
– спросил горбун.
– Как - где?
– поразился Ромка.
– Вы же избу с ней конопатите.
– Избу?
– Ну да, - ответил Ромка.
– С утра и до вечера.
Захлопал Митя глазами. Что такое? Не может понять.
– Не конопатим
– Это вы чуть свет убегаете с ней на Лугу.
– На Лугу?!
– Теперь пришёл Ромкин черёд удивляться.
Смотрит Ромка на Митю. Смотрит Митя на Ромку. Обнаружился Нютин обман.
Смотрел, смотрел Митя на Ромку, и вдруг нашло на Митю то самое головная его болезнь.
– Ангелы, ангелы, - зачастил Митя, - зачем вы забрали Нюту? Ангелы, Нюта у нас одна.
Схватил Ромка Митю за грудки, затряс.
– Где Нюта?
– кричал он в самое Митино ухо.
– Где Нюта?!
Однако Митя смотрел на него водянистыми, ничего не понимающими глазами и лишь повторял:
– Ангелы, ангелы, вы берегите на небе Нюту. Не пускайте её на Лугу. Нюта - царевна. Нюта у нас одна.
Нюте страшно. Она впервые оказалась ночью одна в лесу. Вот уже более часа Нюта бежит, бежит и бежит. Спотыкается, падает, поднимается и снова без оглядки несётся вперёд.
Ей чудится, что сзади кто-то её догоняет. Она даже слышит шаги. Громкие, звучные. Словно где-то обух вбивает сваи.
Ветви хлещут её по лицу, царапают щёки и руки. Но Нюте кажется, что это вовсе не ветви, а злые духи тянут к ней свои длинные пальцы.
Она спотыкается об оголённые корни деревьев. И кажется ей, что ото какие-то чудовища хватают её за ноги.
В ушах у Нюты гогот и свист. Весь лес дребезжит, хохочет и плачет.
Нюта затыкает уши. Она не в силах больше бежать. "Остановись, остановись!" - командует Нюта. Но ноги её не слушают. Они всё бегут и бегут. Словно огромной силы пружина спрятана где-то в Нюте. И вот, раскручиваясь, она гонит её вперёд. И этому нет конца. Как нет конца лесу. Как нет конца страхам.
Но вот пружина ослабла. Ноги переступили в последний раз. Девочка остановилась.
И сразу всё стихло. Исчезли визги и крики. Никто не хватает Нюту за ноги. Никто не царапает руки и щёки. Никто не вбивает сваи. И лишь громко-громко стучит сердце. Бьётся, как птица в стекло. Вот-вот выпрыгнет сердце наружу.
Нюта переводит дыхание. Она почти успокоилась. Ночь. Тишина.
"Вот и не страшно, - думает Нюта.
– Нисколько не страшно. Так, ерунда!"
И вдруг - прямо у Нюты над головой послышался тихий клёкот и сразу же душу рвущий на части крик. Это проснулся филин.
Нюта вскрикнула и потеряла сознание.
Филин глянул на девочку и, чуть разжав когти, переступил с лапы на лапу.
ЦАРЕВИЧ РОМКА
Ромка не сразу догадался, где Нюта. Лишь потом, отойдя от Мити, он вдруг
"В лес, ушла в лес", - как шилом кольнуло Ромку.
– Бог ты мой!
– всплеснула руками Вириха.
– Недоглядела. Дитё, несмышлёныш.
– Она отставила подойник. (Старуха доила коров.) Её сухие, жилистые руки как плети повисли вдоль тощего тела.
– Там волки, - шептались ребята.
– Там болота и трясины. Леший, леший её уволок.
Давно в Ромашках не творилось такого. Весть о пропаже девочки неслась от избы к избе. И удивительно: никто не ругался. Дурного никто не сказал про Нюту. А говорили совсем иное.
– Дитятко. Она же для Мити. Для добрых дел.
Чуть ли не половина Ромашек тут же отправилась в лес. Ещё раньше, не заходя в деревню, прямо с графской усадьбы, не выбирая дороги, полем побежала в лес и старуха Вириха.
– Ох, ох, - вздыхала она.
– Не сберегла. Неужели и эту господь отымет?
Ромка нёсся вместе со всеми.
– Оно бы огню прихватить!
– выкрикнул кто-то.
Тогда Ромка вернулся назад. Однако вскоре, люди ещё не дошли до леса, он появился снова. Верхом на коне. На любимом Арапчике, с горящим факелом, как с мечом, в руках.
Он пришпорил Арапчика и, словно в воду, нырнул в темноту.
Сколько пролежала в забытьи Нюта? Час, два, а может, всего минуту. Только вдруг показалось Нюте, что кто-то её тормошит за плечи.
– Нюта, Нюта, - слышит Нюта знакомый голос.
Приоткрыла она глаза. Смотрит: лошадиная морда, догорающая головня, чей-то чуб и густые брови.
"Так это же Ромка!" - мелькнуло у Нюты, и снова закрылись глаза.
Когда Нюта полностью пришла в себя, она уже была на спине у Арапчика. Нюта видит Ромку, чувствует тёплую холку лошади. Девочка полулежит. Ноги её свисают. Правое плечо упирается в Ромкину грудь. В руках мёртвой хваткой зажата волшебная палочка.
Арапчик идёт шагом. Откуда-то сверху свисают еловые ветви. Растворяясь в ночном небе, над головой у Нюты бесконечной чередой проплывают листья. И сквозь них, то исчезая, то вновь появляясь, всё с тем же любопытством смотрит на Нюту звезда, та самая, а рядом с ней и её подружка.
И Нюте кажется, что Арапчик вовсе не конь, а сказочный Серый волк. И Ромка не Ромка, а красавец Иван-царевич. И конь ступает не по земле, а бесшумно скользит по лесу. И плывут они в дальние дали, минуя ветры и грозы.
Нюте спокойно. Нюте на редкость радостно.
– Ты царевич?
– спросила Нюта.
Ромка не понял и только повёл плечами.
ВОСТОЧНЫЙ ФРОНТ
Вскоре Нюта и Ромка снова пошли на берег Луги. Только не купались они теперь. Было ветрено. Низко ползли облака. Вода казалась стальной по цвету и била рябью в холодный берег.