Собрание сочинений: В 11 т. Т. 2: 1960-1962 гг.

Стругацкие Братья

Несколько голосов вперебой объяснили, что Саша сейчас, скорее всего, в лаборатории, во–он в том здании.

– Ошую,- добавил одинокий голос после короткой паузы.

Поль вежливо поблагодарил и двинулся дальше. Здание лаборатории было низкое, круглое, голубого цвета. В дверях стоял, прислонившись к косяку и скрестив на груди руки, белобрысый веснушчатый юноша в белом халате. Поль поднялся по ступенькам и остановился. Белобрысый юноша глядел на него безмятежно.

– Могу я видеть Костылина?
– спросил

Поль.

Юноша провел глазами по Полю, заглянул через его плечо на ботинки, посмотрел на кибердворника, который покачивался сту пенькой ниже Поля, жаждуще растопырив манипуляторы, и, слегка повернув голову, позвал негромко:

— Саша, а Саша! Выйди на минутку. К тебе здесь какой–то потерпевший.

— Пусть зайдет,- пророкотал из недр лаборатории знакомый бас.

Белобрысый юноша снова оглядел Поля.

— Ему нельзя,- сказал он.- Он сильно септический.

— Так продезинфицируй его,- донеслось из лаборатории.- Я с удовольствием подожду.

— Долго же тебе придется…- начал юноша. И тут Поль жалобно воззвал:

— Виу, Саша! Это же я, твой Полли!

В лаборатории что–то с громом упало, из дверей пахнуло про хладным воздухом, как из тоннеля метро, белобрысого юношу отнесло в сторону, и на пороге возник Александр Костылин, огромный, широкий, в гигантском белом халате. Руки его с растопыренными пальцами были чем–то густо смазаны, и он держал их в стороны, как хирург во время операции.

– Виу, Полли!
– заорал он, и ополоумевший кибердворник скатился с крыльца и опрометью кинулся вдоль улицы.

Поль бросил свою дубину и беззаветно ринулся в объятия белого халата. Кости его хрустнули. «Вот тут мне и конец»,- подумал он и просипел:

— Прощай… Саша… милый…

— Полли… Маленький Полли!
– басисто ворковал Костылин, тиская Поля локтями.- До чего же здорово, что ты здесь!

Поль боролся, как лев, и ему наконец удалось освободиться. Белобрысый юноша, со страхом следивший за сценой встречи, облегченно вздохнул, подобрал дубину с ботинками и подал ее Полю.

— Ну как ты?
– спросил Костылин, улыбаясь во весь рот.

— Ничего, спасибо,- сказал Поль.- Жив.

— А мы здесь, как видишь, крестьянствуем,- сказал Костылин.- Кормим вас, дармоедов…

– Вид у тебя очень внушительный,- сказал Поль.

Костылин посмотрел на свои руки.

— Да,- сказал он,- я забыл.- Он повернулся к белобрысому юноше.- Федя, докончи уж сам. Видишь, ко мне Полли приехал. Маленький Либер Полли.

— А может быть, все–таки плюнем?
– сказал белобрысый Федя.- Ясно ведь, что не получается.

— Нет, надо закончить,- сказал Костылин.- Ты уж закончи, пожалуйста.

– Ладно,- неохотно сказал Федя и ушел в лабораторию.

Костылин схватил Поля за плечи и с расстояния вытянутой руки принялся его осматривать.

– Ну ничуть не вырос!
–

сказал он нежно.- Корма у вас там плохие, что ли?.. Постой–ка…- Он озабоченно нахмурился: - У тебя что, птерокар сломался? Что это за вид?

Поль довольно ухмыльнулся.

— Нет,- сказал он.- Я играю в странника. Я иду от самой Большой Дороги.

— Ого!
– На лице Костылина изобразилось привычное уважение.- Триста километров! И как?

— Отлично,- сказал Поль.- Только вот ванну бы. И переодеться.

Костылин счастливо улыбнулся и поволок Поля с крыльца.

– Пойдем,- сказал он.- Сейчас тебе все будет. И ванна, и молочко…

Он шагал посредине улицы, волоча за собой спотыкающегося Поля, и приговаривал, размахивая дубинкой с ботинками:

— … и чистая рубаха… и целые штаны… и массаж… и ионный душик… и раз–два по шее за то, что не писал… и привет от Атоса… и два письма от учителя…

— Да ну! Вот здорово!
– восклицал Поль.- Это здорово!

— Да–да, все будет… И про блуждающие огни… Помнишь блуждающие огни?.. И как я чуть не женился… И как я по тебе соскучился…

На ферме начинался рабочий день. Улица была полна народу, ребят и девушек, одетых очень пестро и незамысловато. Перед Костылиным и Полем народ в веселом изумлении расступался. Слышались возгласы:

— Странника ведут!

— На вивисекцию, болезного!

— Это новый гибрид?

— Саша, погоди, дай посмотреть!

По толпе распространился слух, что ночью близ лаборатории Костылина сел второй «Таймыр».

– Восемнадцатого века,- уверял кто–то.- А экипаж раздают сотрудникам на предмет сравнительной анатомии.

Костылин отмахивался дубиной, а Поль весело скалил зубы.

– Люблю гласность,- приговаривал он.

В толпе прекрасными голосами пели: «Не страшны мне, молодцу, ни стужа, ни мороз…»

…Странник Поль сидел на широкой деревянной скамье за широким деревянным столом в кустах смородины. Утреннее солнце приятно обжигало его стерильно чистую спину. Поль блаженствовал. В руке у него была громадная кружка с клюквенным морсом. Напротив сидел и умиленно глядел на него Александр Костылин, тоже голый по пояс и с мокрыми волосами.

— Я всегда утверждал, что Атос - великий человек,- говорил Поль, делая широкие движения кружкой.- У него была самая ясная голова, и он лучше всех нас знал, чего он хочет.

— Э, нет,- сказал Костылин ласково.- Лучше всех видел цель Капитан. И шел самой прямой дорогой.

Поль отхлебнул из кружки и подумал.

— Пожалуй,- сказал он.- Капитан хотел быть звездолетчиком, и он стал звездолетчиком.

— Ага,- сказал Костылин.- А Атос все–таки больше биолог, чем звездолетчик.

— Зато какой биолог!
– Поль поднял палец.- Честное слово, я хвастаюсь, что дружил с ним в школе.