Собрание сочинений в 12 т. T. 12
Шрифт:
Доктор рассчитывал уехать в ту же ночь в Антекирту, проведя большую часть вечера у губернатора. Итак, около шести часов он явился в резиденцию, где его ждал прекрасно сервированный стол: губернатор явно не хотел остаться в долгу у своего гостя.
Само собой разумеется, что во время этой прогулки intra et extra muros [14] за доктором неотступно следила Намир, но он и не подозревал об этом.
Обед прошел очень весело. Губернатор пригласил к себе именитых горожан, несколько офицеров с женами и двух-трех богатых негоциантов, которые были очень польщены
— Но мне кажется, — сказал он в заключение, — что надзор за арестантами должен доставлять вам немало хлопот!
— Но почему же, дорогой доктор?
— Да потому, что заключенные, конечно, пытаются бежать. А преимущество при этом на их стороне, ведь они упорно помышляют о побеге, тогда как сторожа не всегда проявляют должную бдительность. В общем, я ничуть не удивлюсь, если иногда на вечерней перекличке вы недосчитываетесь кое-кого из каторжан.
— Этого никогда не случается, — возразил губернатор, — никогда! Да и куда им бежать? Море-то не переплывешь! А бродить среди местного полудикого населения далеко не безопасно! Вот почему наши заключенные преспокойно остаются в Сеуте. Не думаю, чтобы это доставляло им особое удовольствие, но так оно вернее!
— Могу только поздравить вас, господин губернатор, — сказал доктор. — Я опасаюсь, однако, что в недалеком будущем вам станет очень трудно охранять заключенных.
— Но по какой причине? — спросил один из приглашенных; слова доктора задели его за живое, ибо он был начальником тюрьмы.
— Видите ли, сударь, — ответил доктор, — за последнее время сделаны огромные успехи в области изучения животного магнетизма; теперь всякий может овладеть методами внушения, случаи гипноза наблюдаются все чаще, и гипноз приводит к совершенному подчинению воли одного человека воле другого.
— Ну и что же?… — спросил губернатор.
— А вот что: если до сих пор вы наблюдали только за осужденными, то теперь будет совсем не лишнее наблюдать и за сторожами. Я много путешествовал, господин губернатор, и мне пришлось быть свидетелем поистине необычайных случаев гипноза, по-моему, они граничат с чудом. В ваших же интересах советую вам не забывать следующее: не только заключенный может попытаться бежать, бессознательно подчинившись чужой воле, но, повинуясь внушению, сторож может так же бессознательно отпустить заключенного на свободу.
— Будьте же так любезны объяснить нам, в чем состоит это явление, — попросил начальник тюрьмы.
— С удовольствием, сударь, — ответил доктор. — Проще всего будет пояснить это на примере. Представьте себе, что какой-нибудь тюремный сторож по натуре своей склонен подчиняться гипнозу, или, иначе говоря, животному магнетизму; допустите на минуту, что гипнотическое влияние на него оказывает заключенный… В таком случае заключенный станет властелином сторожа, и тот сделает все, что ему будет приказано: пойдет куда велят и даже откроет дверь тюрьмы, если эта мысль будет ему внушена.
— Конечно,
— Вы глубоко ошибаетесь, сударь, — возразил доктор. — Сторож может и не спать под гипнозом, и все же он сделает все, что ему прикажут, сам этого не сознавая!
— Вы так думаете?
— Да, я утверждаю, что заключенный может внушить сторожу: «В такой-то день и час ты сделаешь то, что я тебе приказываю», — и он это сделает! «Ты принесешь ключи от моей камеры», — и он их принесет! «Ты откроешь двери тюрьмы», — и он их откроет! «Я пройду мимо тебя и выберусь на волю, а ты меня не заметишь!»
— И сторож даже не будет спать?…
— Конечно нет!…
При этих словах доктора присутствующие с явным недоверием посмотрели на него.
— А между тем все это более чем достоверно, — заявил Петер Батори, — лично я был свидетелем такого рода фактов!
— Итак, по-вашему, — сказал губернатор, — благодаря силе внушения один человек может оказаться невидимым для другого?
— Совершенно невидимым, — подтвердил доктор. — А у некоторых субъектов можно настолько исказить восприятия органов чувств, что они примут соль за сахар, молоко за уксус или обыкновенную воду за слабительное, действие которого не замедлит сказаться! У человека, находящегося под гипнозом, могут появиться какие угодно иллюзии, какие угодно галлюцинации!
— Мне кажется, я выражу общее мнение, доктор Антекирт, если скажу вам: такие вещи надо видеть собственными глазами, чтобы в них поверить! — воскликнул губернатор.
— Да и то, пожалуй, не поверишь!… — присовокупил один из присутствующих.
— Как досадно, — продолжал губернатор, — что вы недолго пробудете в Сеуте и не успеете доказать нам это на опыте.
— Но… почему же? Я могу это сделать… — ответил доктор.
— Как, сию минуту?
— Да, если вам угодно!
— Еще бы! Говорите, приказывайте!
— Вы, конечно, не забыли, господин губернатор, что три дня назад один заключенный был найден крепко спящим на дороге. Я вам тогда еще сказал, это гипнотический сон.
— Как же, как же! — воскликнул начальник тюрьмы. — Этот человек находится сейчас в больнице.
— Вы помните также, что я разбудил его, в то время как все старания сторожей были напрасны.
— Совершенно верно.
— Так вот, после этого между мной и ссыльным… не знаю, как его зовут…
— Карпена.
— …между мной и Карпеной возникла известная связь, и теперь он — в полной моей власти.
— Но для того чтобы эта власть проявилась, он должен быть здесь, перед вами?
— Вовсе нет!
— Как! Вот вы сейчас у меня в доме, а Карпена в больнице, и все же он поддастся вашему внушению? — спросил губернатор.
— Да, и если вы прикажете выпустить Карпену на свободу, откроете перед ним двери больницы, а затем ворота тюрьмы, — знаете, что он сделает?
— Очень просто, он убежит! — смеясь, ответил губернатор.
Вслед за губернатором рассмеялись и все гости.
— Нет, господа, — серьезно проговорил доктор Антекирт. — Карпена убежит лишь в том случае, если я этого пожелаю. Помимо моей воли он ничего не сделает.