Собрание сочинений: В 2 т. Т.1: Стихотворения

Чиннов Игорь Владимирович

* * *

Жизнь улыбалась, будто Царь-Девица,А нынче хочется развоплотиться.Очарованье, чары, волшебство?Нет ничего (но это – ничего).Да, превратились нежные соблазныВ гнилую падаль, в горестные язвы.Ну да, весна, сирень или герань,Но дело дрянь и тело просто рвань.Всё превратилось в горечь и усталость.Душа, бессмертная, поистрепалась.Душа гниёт, и пахнет бытиёОтравленным дыханием её.

* * *

И

жизнь – будто мельничный жернов на шее,будто бревно, рухнувшее на зеваку.Жизнь – как смерть, только нет в этой смерти покоя.Где он, покой, похожий на светлое летнее поле?Не золотые сады, в которыхживут Геспериды. Простодорога в ухабах, коровьем и конском навозе,и мы выходим в летнее милое поле.

* * *

Я проживаю в мире инфузорий(Дом ноль-ноль минус в Тупике Микробов).Я казначей Содружества Бактерий.Мы там–танцуем–танец–стрептококков.Я улыбаюсь голубой Бацилле,Большой поклоннице литературы.Я пью коктейль с ценителями гноя,Разбавленный питательным бульоном,И что-то вроде столбняка находит.Звезда Бактерий блещет надо мною.

* * *

Николаю Белоцветову

Казалось, становится небоЖемчужной, мерцающей розой,Рождался игольчатый стебельИз ветра, молчанья, мороза.А после и синяя розаОсыпала всё лепестками,Колола шипами мороза,Синела высоко над нами.Но сердце, озябшее, знало,Что это, конечно, не роза.И в жалких лохмотьях дрожалаПростушка по имени Грёза.

* * *

Разлетается сердце темными комьями крови,Клочья души висят на терниях жизни –Колючая проволока судьбы, в шипах заржавелых.Так и терзайся при жизни в серном пламени ада,Связанный пленник, потрепанный, перегоревший.Что, освежает тебя холодный пепел мечтаний?

* * *

Так и живу,жуком, опрокинутым на спину,жертва своей скорлупы.Беспомощно бьюсь,барахтаюсь, шевелюжалкими конечностями,членистоногий.Да, конечно, законы тяжести –спорить – напрасно.Уже занесен,уже надо мнойчерный сапог,любитель хруста.

* * *

Мотаться нам да маяться(Земное безобразие),Мочалиться, мытариться,А все-таки мечтается –Иллюзии, фантазии…Мечтается, миражится,Поётся, куролесится,Душа – блудница, бражница –Невестится, куражится,Несет-то околесицу.Потараторь, голубушка,Потарабарь, неумница,А после сразу бухнемсяС тобой в тартарары.

* * *

Владимиру Смоленскому

Наскучившая толчеяМолекул мелких бытия,Как мошкара перед закатом.Спешат работники толпойРаботать и – домойС работы.Все та же, та же колея.Орбиты

скуки и заботы.В погасшем, мутном, тускловатомНад парком первая звезда.Знакомо-серые пустоты.Да, путь указан навсегдаЗвезде, молекулам, землянам.Туда – сюда, туда – сюда.Да, вдребезги бы дребедень.(Как Богу созерцать не лень?)И пахнет парком и туманом.Так резко ветер холодел,Был жалко прожит жалкий день,И сердце слабо дребезжало.

* * *

Согласен, давай поиграем,Расплата, пока, «за горами».(А пахнет-то – серой, не раем.)Стою, притворяясь героем:Сразимся, Судьба дорогая,В картишки, Судьба дорогая, –В геенне земной догорая.(А звезды? Над миром, над морем…)А лучше бы – прочь из геенны…(Ехидны, шакалы, гиены.)Горело багровое жало,Зверье поиграть предлагало.И прятки, и жмурки, бывало,И карты – прекрасно, премило.(К несчастью, душа проиграла.)И с чертом за милую душуСыграем (а все же я трушу).Лунатиком выйти на крышу,Обрушиться в синее с крыши…Да где уж, Судьба-дорогуша, –Я правил игры не нарушу.

* * *

Горькие земные оскорбленияЖитель рая радостно простит.Ну а мы? Мы в ангельское пениеПревратим мешки обид?Бедный, смертный, что ж нам сладкозвучие?(Летний зной, а в теле – гной.)Не играй, обманщица певучая,Не мерцай ты в мерзости земной.В мерзости застряло сердце, вертитсяКолесом в усталой колее.Что ж, мели, бессмысленная мельница,Копошись в земном гнилье.Разлагается земное тело – иМорщится – собой нехороша –Опостылая, осточертелая,Тоже опустелая душа.

* * *

Ну не бессмертие, хотя бы забытьё.Да, «упокоиться», забыться.Нa свалку жизнь – отжившее старьёИ ночь, блаженная царица.И даже не нужна высокая звездаНад ворохом житейской дряни.Бессмертие – какая ерунда,(Питаться падалью мечтаний!)Есть только ночь. Смешно – всегда в законный часПридет волшебницей чудесной:Закрыть житейский хлам, земную грязьБлаженно-синенькой завесой.А что касается бессмертия… ВсегдаВообразится глупость, небыль.Бессмертие – какая ерунда.Но – звезды… Удивляюсь. Небо…

* * *

И ангелу случается отчаяться.Он вешается, топится, стреляется.Его душа, печальная страдалица,Во что-то маленькое воплощается.Ей суждено (он не успел раскаяться)Жить гусеницей или каракатицей.И вот живёт, питается, спасается,И прошлое не жжёт, не вспоминается.А после воплощается смиренницаВ снежинку (потерпи – и переменится),И, светлая, она летит над улицейИ ангелами дальними любуется.