Собрание сочинений: В 2 т. Т.1: Стихотворения

Чиннов Игорь Владимирович

Полугрусть предосеннего шелеста,Но в закате над серым АссизиОзаренное облако светитсяОбещаньем заоблачной жизни –И становится в мире печальнее,Хоть лучи не совсем догорели,И под ветром плывет обещаниеВ холодеющие эмпиреи.

* * *

Что-то вроде России,Что-то вроде печали…(Мы о большем просили,А потом перестали.)Чем-то нежным и русскимПахнет поле гречихи.Утешением грустнымДень становится тихий.Пахнет чуть кисловатоБузина у колодца…Это

было когда-тоИ едва ли вернется.

* * *

То, что было утешением,Перестало утешать.Но порою, тем не менее,Развлекаюсь я опять.Развлекаюсь грубым холодом,Жестким ветром, мутным днем,Развлекаюсь скучным городом –И проходит день за днемНе в России, так в Германии.Вот гуляю вдоль реки,Развлекаюсь сочетаниемРавнодушья и тоски.

* * *

Ивы, ясени, клены, осины,То журчащий, то шепчущий сад.Золотые летят паутиныТак бесплотно, как звуки летят.И прощально в листвеЗолотитсяЛуч, как солнцем пронизанный ствол,И за лодкой плывет вереницаЗолотых лепестков – и прошёлНежитейский, сияющий трепет,Золотисто-тускнеющий лепетПо блаженно-осенней листве.

* * *

Помнишь о ветре,Бившем деревья?В старости сердцеПомнит сравненьяС вечером тусклым,С инеем в рощах,С шорохом грустнымВеток отсохших.Скучно повислиМертвые ветви.Мука при жизни,Скука по смерти.Так что, наверно,Даже нестрашнымБыло б гореньеВ пламени красном.

* * *

Легко на эту нежную рукуСели снежинки.Быть может, эти снежинки – душиПчёл нерождённых.И помню, как ты однажды в церквиСвечу держала,Под острым листком огня сочилисьКапельки воска.Я знаю, мед янтарем не станет,Он ненадолго.Я знаю, эти стихи растают,Будто снежинки.

* * *

Колоколом утомительным,Маятником изнурительным,Музыкою обреченностиКажется тоска бессонницы.Сад забормотал осенниеПризрачные утешения.Смешивается молчаниеС музыкой воспоминания,С признаками вдохновения,С призраками в отдалении,С прошлым полувоскресающим,С небом полурассветающим…

* * *

Знаешь, я почти забылТот неясный зимний вечер,Начало ночи, неслышный ветер,Мокрый мостик без перил.Я уже почти забылТонкий профиль нежно-светлый,Комочек снега, упавший с ветки,Снег, что вдалеке светил.То, что я сказать забыл,Поцелуй слегка соленый(Деревья пахли сырой соломой).… Я почти, почти забыл.

* * *

Я все еще помню Балтийское море,Последние дни перед вечной потерей.И кружатся звуки, прозрачная стая,Прощаясь, печалясь, печально играя.Мы берегом светлым вдвоем проходили,Вода на песке становилась сияньемИ ясные волны к ногам подбегали,Прощаясь прохладным, прозрачным касаньем.О,

если б тогда, посияв на прощанье,Летейскими стали балтийские волны!О, если бы стал неподвижно-безмолвныйЗакат над заливом завесой забвенья.А впрочем, я реже, смутней вспоминаю.Журчанье беспамятства громче и слаще.И звуки теней над померкшей водоюЛишь шепот. Лишь шелест.Лишь шорох шуршащий.

* * *

Сияли лампы, был прозрачный свет,Лишь в окнах пустота чернела.И свет погас – и ничего уж нет,Лишь воздух черный – без предела.Но я гляжу на темный мир ночной,И кажется – светлее стало,И дерево, угаданное мной,Вдруг сдержанно затрепетало.И я увидел в небе дымный след,Кончающийся невысоко,И смутный очерк туч, и звездный свет,Туманный, голубой, далекий.

* * *

Может быть, только в этойЖизни – бывает лето,Только на этом светеЭтот приморский ветер,Только на эту землюДерево сыплет семя,От синеватой птицыНежная тень ложится.Да, но зачем пороюЭтого все же мало?Небо опять другоеНад городским каналом.Он отражает ветви,Тучу и даже ветер,Да, но чего-то всё жеОн отразить не может.

* * *

Мы были в России – на юге, в июле,И раненый бился в горячем вагоне,И в поле нашли мы две светлые пули –Как желуди, ты их несла на ладони –На линии жизни, на линии счастья.На камне две ящерицы промелькнули,Какой-то убитый лежал, будто спящий.Военное время, горячее поле,Россия… Я все позабыл – так спокойней,Здесь сад – и глубокое озеро подле.Но если случайно, сквозь тень и прохладу,Два желудя мальчик несет на ладони,Опять – южнорусский июль на исходе,И, будто по озеру или по саду,Тревожная зыбь по забвенью проходит.

* * *

Вновь перисто небо – да, белоснежность –Как облачное крыло.«В том царстве царствовала Беспечность,И было всегда светло».Да, если бы – вечным, светлым пеньем(Пошли нам легкий удел!), –Но остров Цитера засыпан пеплом,Воздушный замок сгорел.Воздушный замок прахом развеян(Летает сера, зола),И все слабее среди развалинСвет облачного крыла.

* * *

Хмуро и виноватоТуча глядит на слякоть(Солнце ушло куда-то,Чтоб не мешать ей плакать).Плачет, глядясь в болото,Смесью дождя и снега.Все-таки, значит, кто-тоСмотрит на землю с неба:Все-таки, значит, кто-то(Хмуро и виновато) –Будто людей жалея,Будто помочь желая…

* * *

Угрюмая теньСтановится отблеском света.Меж тенью и отблескомСходство почувствовал ты?В тяжелых дровахТаилось легчайшее пламя.Быть может, и правда,Что в теле таится душа.Быть может, и жизньПрозрачным бессмертием станет,И уголь – алмазом,И сгусток смолы – янтарем.… И тени людей,Как тени предметов, мечтаютСтать отблеском светлым –Сияющей тенью огня.