Собрание сочинений в трех томах. Том 1

Федоров Василий Михайлович

"Люблю я деревья…"

Люблю я деревья. Достоинств не счесть. Но в главном Они мне потрафили — Тем, что у каждого дерева есть Судьба И своя биография. Им так же, Как людям, При встрече со злом Слезами тягучими плачется, И каждая грубость, И каждый излом Под сердцем у них обозначится. И так же. Как мудрые люди, Точь-в-точь, В душе вековой и древесной Они сберегают не темную ночь, А зори, Их отсвет небесный. Люблю я деревья. Тесинку строгать Легко мне, Как умную книгу читать.

ВЛАДИМИРКА

Листва берез… Черемух кружево… Ветлы свисающая шаль… Как хорошо глядеть из кузова На убегающую даль. Как

в раме, Мчимся ль по булыжнику, Плывем ли в хлябях колеи, — Показывают передвижники Пейзажи русские свои. Мотор Мурлычет колыбельную, Мотору вторит ветерок. А вот и роща корабельная, Вот левитановский мосток. Вот поворот… Вот сразу, сразу вам Знакомый видится ручей. Вот колоколенка Саврасова С березкой, Только без грачей. Вот новый вид. И лес, И вырубка, И новый цвет, И новый тон… Вот начинается Владимирка, Уже одетая в бетон. И сразу Скорость прибавляется: Летим, летим! Вперед, вперед! И на пейзажах появляется Энергетический налет. И в нем Среди всего отменного Все тот же мир цветов родных. И ни Ван-Гога, Ни Гогена вам. Ни-ни! И никаких иных. Нет, Мне мила березок грация, Под ветром Ее буйный пляс. Я родину люблю. И Франция Простит меня на этот раз.

ЕЩЕ О ЗОЛУШКЕ

Поэту, сравнившему себя с Золушкой

Когда неряха моет пол Истории наследия, Уже захлюстав свой подол, Страшно ее усердие. За чистоту его борясь, Казалось бы, неистово, Она лишь переносит грязь На половицы чистые. Сегодня бал — Скорей, скорей! Бездумная головушка, Так захотелось в сказку ей, Что притворилась Золушкой. Сегодня бал, И, что скрывать, На бал успела модница, А пол за него домывать Придется домработнице. Сегодня бал. На ножках лак. Там — юный принц, заметь ее! — Забудет Золушка башмак Размера сорок третьего. По мне, Пусть ходит на балы, И потому тем более Не доверяйте ей полы В следах и крови и золы, Оставленных Историей.

НЕЧТО О СОБАКЕ

Мой Джек, Тебя я не учу, И ты не будешь Прирученным. Мой милый Джек, Я не хочу, Чтоб слыл ты Псом псевдоученым. В Москву не рвись, Живи, брат, тут, Главенствуй В деревенской драке. Мой честный Джек, В Москве живут Высокомерные собаки. А у иных Забитый вид. Там даже маленькая моська, Выслуживаясь, норовит Нести хозяину Авоську. Там руки лижут, Не любя, Там, и любя, Тебя замучат. С постельной сучкою тебя Консолидации научат. Научат На тахте лежать И, приобщив к манере тонкой, Тебя научат подражать Неврастенической Болонке. Ах, Джек мой, При твоем уме, При стати Ты уже с изъянцем. Не мною, А в чужой семье Ты назван Джеком Иностранцем. Я рад. Что сложная судьба Тебя не трогает Ни крошки. Уже у пятого столба На это все Ты поднял ножку.

"Мой друг, вгоняй в строку…"

Мой друг, Вгоняй в строку Что отошло, Что стало. Мы на своем веку, Повидели немало. Минула Бед гора, Минули муки встреч. Пора, мой друг, пора Других предостеречь.

ДРУЖБА

Закон у дружбы Был всегда суров, Ни жалости не зная, Ни боязни, За фальшь и скуку Стихотворных строк Мы предаем друг друга Страшной казни. Солгавшего Легко предостеречь От злой беды, Еще, быть может, дальней. Мы — как мечи, А создается меч Меж молотом, Огнем И наковальней. Все в дружбе есть: Огонь, чтоб согревать, И молот есть, Взлетающий упруго, И наковальня, Чтобы поддержать При

дружеском ударе Сердце друга. Так будем же Крепить себя в огне, От дружеских ударов Закаляться, А в смертный час Спиной к спине Мы станем, друг, И будем драться.

РУКИ ШОПЕНА

Чуткие руки, Бывало, взлетят, Вскинутся с легкостью птичьей — Мнится, два кречета рядом парят Над присмиревшей добычей. Миг — И на клавиши, Точно на луг, Мчится за кречетом кречет- Миг — И стремительно пойманный звук Плачет в тоске И трепещет… Так ему жить И терзаться в веках. Это в мучениях плена Сетует горько В его же руках Скорбное сердце Шопена.

"Где-то ходим, чем-то сердце студим…"

Где-то ходим, Чем-то сердце студим, Ищем сказку не в своей судьбе. Лет с двенадцати пошел по людям И в конце концов Пришел к себе. И всего на свете интересней Стало то, Что было от сохи… Здравствуйте, покинутые песни! Здравствуйте, забытые стихи!

"В небесах монотонные песни разлук…"

В небесах Монотонные песни разлук… От пустынных полей, От холодной земли Улетают на юг, Улетают на юг, Улетают на юг журавли. Если сердце устанет Стучать для людей, Если страсти во мне откипят, Призову лебедей, Попрошу лебедей — Пусть мне осень мою Протрубят.

КНИГА ЛЮБВИ

(1961 — 1963)

"Вот пишу, и грустно мне…"

Вот пишу, И грустно мне, Потому как вызнано: Про любовь в моей стране Многое написано. Про любовь-разлуку есть, Про любовь-свидание. И читать не перечесть Строчек назидания, С кем ходить И где гулять. Есть такие броские, Что легко по ним справлять Свадьбы комсомольские. Станут с ними Чуть пьяней, Веселей закружатся. А мои всего нужней В горький час супружества. Пусть коснется Прядки прядь Над моим пророчеством. Мое горе повторять Людям не захочется.

КОРШУН

Однажды Обманул я коршуна, На редкость резко просвистав, И коршун закружил встревоженно, Косые крылья распластав. Сбивая с толку птицу дикую, Еще призывнее, как мог, Стонал и плакал коршунихою Нехитрый травяной манок. С ответным криком, Полным страстности, В бесплодных поисках ее, В любви Забывший об опасности, Он падал на мое ружье. Оно Навстречу было взброшено… И все ж я птицу не убил. Любовь священна. Даже коршуна Не трону В час его любви.

БЕРЕЗОВЫЙ РАЙ

С каждым годом Сны мои капризней, Снилось мне, Что для твоих услад И твоей любви Ценою жизни Небывалый Вырастил я сад. В том Моем саду, Как ты хотела, Как хотел и я, Берясь за труд, Понимаешь, На березах белых Золотые Яблоки растут. Сколько чистоты И сколько света Пролилось На голову кою! Ничего не знал… Но знал, что это Был мой рай. И ты — в моем раю. Загрустила, Будто и некстати. Весь в плодах Небесного литья, Сад березный Вырос на закате Нашего с тобою Жития. И тогда — В дымках, В накрапах росных — Я сорвал, Чтоб не грустила ты, Со своих березок Плодоносных Тяжкие И жесткие плоды. Первым надкусил, Напропалую — И живой огонь Коснулся рта… И по телу, Как от поцелуя, Потекла Густая теплота. Охватило Сладкое отчаянье, Боль восторга. По глазам твоим, Широко открытым, Как прощанье, Увидал себя я Молодым. Сон ушел. Я стал мудрей и старше. В лес хожу Под белое древье. Где-то в листьях, Только что опавших, Затерялось Яблочко твое.