Собрание стихотворений и поэм
Шрифт:
Я без крова обошелся б даже, Мне не надо в жизни ничего. Только б горы, скалы их и кряжи Были возле сердца моего.
Я еще, наверное, не раз их Обойду, взбираясь на хребты. Сколько здесь непотускневших красок, Сколько первозданной чистоты.
Как форель, родник на горном склоне В крапинках багряных поутру. Чтоб умыться – в теплые ладони Серебро студеное беру.
И люблю я шум на дне расселин, Туров, запрокинувших рога, Сквозь скалу пробившуюся зелень И тысячелетние снега.
И еще боготворю деревья, Их доверьем
Вижу я цветы долины горской. Их чуть свет пригубили шмели. Сердцем поклоняюсь каждой горстке Дорогой мне сызмальства земли.
На колени у речной излуки, Будто бы паломник, становлюсь. И хоть к небу простираю руки, Я земле возлюбленной молюсь.
ЖЕЛТЫЕ ЛИСТЬЯ
Капает дождик, все капает, капает, Капает на полуголые ветки. Падают листья, все падают, падают, Листья на ветках и желты и редки.
Ветер осенний солидным хозяином Гонит и с воем и с хохотом взашей Сирот, непрошеных и неприкаянных, Прочь со дворов вдоль по улице нашей.
Их проходящие топчут галошами, Топчут подошвами в глине и в иле. Люди забыли, как много хорошего Им эти листья недавно дарили.
Новые листья – я знаю – завяжутся, Почки набухнут, как в прошлые годы. Так почему же мне многое кажется Несправедливым в законах природы?
ВОН У ТОГО ОКНА
«Ты где мое сердце, дай мне ответ?» «Вон у того окна!» В груди моей пусто, сердца там нет, В груди моей боль одна.
«Где вы, мечты мои, светлые, где?» «Вон у того окна!» За моим окном человек в беде, Комната холодна.
«Где же вы, где вы, мои глаза?» «Мы у того окна!» В пустых глазницах моих слеза, Горяча и солона.
«Стихи мои, где же вы? С вами беда, В чьем вы томитесь плену? Строчки мои, вы летите куда?» «Летим мы к тому окну!»
«Где, мысли мои, вы ночью и днем?» «Мы у того окна!» «А кто обитает за тем окном?» «Двое: муж да жена».
Он да она, а я здесь при чем? Была мне знакома она… Я, бывало, разбуженный первым лучом, Глядел из того окна.
ЦАДИНСКОЕ КЛАДБИЩЕ
Цадинское кладбище… В саванах белых, Соседи, лежите вы, скрытые тьмой. Вернулся домой я из дальних пределов, Вы близко, но вам не вернуться домой.
В ауле осталось друзей маловато, В ауле моем поредела родня.. Племянница – девочка старшего брата, Сегодня и ты не встречала меня.
Что стало с тобой – беззаботной, веселой? Года над тобою текут как вода. Вчера твои сверстницы кончили школу, А ты пятиклассницей будешь всегда.
И мне показалось нелепым и странным, Что в этом краю, где вокруг никого, Зурна моего земляка Бияслана Послышалась вдруг у могилы его.
И бубен дружка его Абусамата Послышался вновь, как в далекие дни, И мне показалось опять, как когда-то, На свадьбе соседа гуляют они.
Нет… Здесь обитатели не из шумливых, Кого ни зови, не ответят на зов… Цадинское кладбище – край молчаливых,
Растешь ты, свои расширяешь границы, Теснее надгробьям твоим что ни год. Я знаю, в пределах твоих поселиться Мне тоже когда-нибудь время придет.
Сходиться, куда б ни вели нас дороги, В конечном итоге нам здесь суждено. Но здесь из цадинцев не вижу я многих, Хоть знаю, что нет их на свете давно.
Солдат молодых и седых ветеранов Не дома настигла кромешная тьма. Где ты похоронен, Исхак Биясланов. Где ты, мой товарищ, Гаджи-Магома?
Где вы, дорогие погибшие братья? Я знаю, не встретиться нам никогда. Но ваших могил не могу отыскать я На кладбище в нашем ауле Цада.
На поле далеком сердца вам пробило, На поле далеком вам руки свело… Цадинское кладбище, как ты могилы, Могилы свои далеко занесло!
И нынче в краях, и холодных, и жарких, Где солнце печет и метели метут, С любовью к могилам твоим не аварки Приносят цветы и на землю кладут.
КИНЖАЛ
Со стены я снимаю старинный кинжал И сжимаю в руке неумело… Я ни разу на пояс тебя не цеплял, Чтобы мчаться на бранное дело.
Я, быть может, порой твой тревожу покой, Пыль со стали стирая холстиной. Что ж до крови, то крови не то что людской, – Ты ни птичьей не знал, ни звериной.
Ты висишь как безделка, а я до сих пор, Слыша тихий, но явственный голос, То на палец попробую, как ты остер, То попробую, режешь ли волос.
Жизнь дала мне оружье. Оружье мое Мир несет и с тобою не схоже, Почему же я глажу твое острие, Сталь точу, вынимая из ножен?
Почему же тебя берегу и берег Я, отпетый добряк-стихотворец?.. Почему?.. Мне ответил кинжал, если б мог: «Потому, что ты все-таки горец!»
МНЕ В ДОРОГУ ПОРА
Дорогая моя, мне в дорогу пора, Я с собою добра не беру. Оставляю весенние эти ветра, Щебетание птиц поутру.
Оставляю тебе и сиянье луны, И цветы в тляротинском лесу, И далекую песню каспийской волны, И спешащую к морю Койсу,
И нагорья, где жмется к утесу утес, Со следами от гроз и дождей, – Дорогими, как след недосыпа и слез На любимых щеках матерей.
Не возьму я с собою сулакской струи. В тех краях не смогу я сберечь Ни лучей, согревающих плечи твои, Ни травы, достигающей плеч.
Ничего не возьму, что мое искони, То, к чему я душою прирос, – Горных тропок, закрученных, словно ремни, Сладко пахнущих сеном в покос.
Я тебе оставляю и дождь и жару, Журавлей, небосвод голубой… Я и так очень много с собою беру: Я любовь забираю с собой.
СЛЕЗИНКА
Памяти Бетала Куашева
Ты ли, слезинка, поможешь мне в горе? Ты ли блеснешь и рассеешь беду? Горца, меня, для чего ты позоришь, Что ты блестишь у людей на виду?
Тот, чьи глаза мы сегодня закрыли, Видел и горе, и холод, и зной, Но никогда его очи в бессилье Не застилало твоей пеленой.