Собрание стихотворений и поэм
Шрифт:
*
Был мой родитель горским стихотворцем. За долгий век он написал в стихах О всех соседях, всех хунзахских горцах, Об их деяньях светлых и грехах.
И вот пришли однажды старики И так сказали: «Мы понять не можем, Как вышло, что о той, кто всех дороже, Не сочинил ты ни одной строки?»
Но было у отца свое сужденье: Кто, мол, жену возносит – тот глупец, А кто жену поносит – тот подлец. …А я всю жизнь писал стихотворенья О собственной жене,
*
Любовь, быть может, – это институт, Где учится не всякий, кто захочет, Где Радость и Печаль все дни и ночи Занятья со студентами ведут.
И я мудреных книг листал страницы, Но неизбежно убеждался в том, Что не всему способны мы учиться На неудачном опыте чужом.
Учился я, но знанья были зыбки. Я ушибался, попадал впросак. Я допускал грубейшие ошибки, Не то твердил и поступал не так.
Я мало преуспел, хоть был, по сути, Студентом вечным в этом институте.
*
Однажды и со мной случилось чудо, Иль по-другому это назови: Стоял я над могилою Махмуда, И встал из гроба он, певец любви.
И я сказал: «Как быть мне, научи, Мое волненье в строки не ложится. Прошу, учитель, одолжи ключи Мне от ларца, где наш талант хранится».
И выслушал меня Любви певец И, свой пандур отставив осторожно, Ответил так: «Заветный тот ларец Лишь собственным ключом открыть возможно.
Ищи, и ключ найдешь ты наконец, И спетое тобой не будет ложно!»
*
Маневры – это битва без войны. Проходят танки по земле дрожащей. И хоть огни разрывов не слышны, Грохочет гром почти что настоящий.
Иной из нас считать любовь готов Игрой, где быть не может неудачи, И крепости сердец лишь громом слов Он осаждает, чтоб понудить к сдаче.
А я люблю и потому в огне Иду и знаю горечь поражений, Не на маневрах я, а на войне, Где нет ни отпусков, ни увольнений. Я – рядовой, и рядовому мне Наград досталось меньше, чем ранений.
*
За труд и подвиг щедро награждает Страна сынов и дочерей своих. Для множества указов наградных Порой в газетах места не хватает.
А я хочу, чтобы в стране моей И за любовь, за верность награждали, Чтоб на груди у любящих людей И ордена горели б, и медали.
Но для любви нет орденов, и жаль, Что с этим мирятся законоведы. Мне, может, дали б верности медаль, Тебя венчали б орденом победы.
Но счастье, что любви наград не надо. Любовь, она сама и есть награда.
*
Когда ведут невесту к мужу
Так жениху с невестой земляки Стараются напомнить для порядка О том, что жизнь нам ставит синяки, Но жить на белом свете все же сладко.
Обычай, что бытует и сейчас, Я вспоминаю чаще год от году. Я думаю, жена, что и для нас Жизнь не жалеет ни камней, ни меду. И так порою сладок этот мед, Так жизнь сладка, хоть нас камнями бьет.
*
Я маюсь болью сердца и души, Длинна история моей болезни. Ты снадобье мне, доктор, пропиши, Назначь лекарство всех лекарств полезней.
Вели смотреть по нескольку часов На ту, которой нету совершенней, Пить влагу двух подбровных родников – Такое, доктор, мне назначь леченье.
Назначь леченье светом и теплом, Подумай, что в беде моей повинно, И помоги мне разобраться в том, Где следствие болезни, где причина. И если все же я умру потом, Ты будешь чист – бессильна медицина.
*
Тобою принесенные цветы Стоят, поникнув в тишине больничной. Над ними нет привычной высоты, И нет корней, и нет земли привычной.
Они похожи на больных людей, Живущих под опекою врачебной, Которых поят влагою целебной, И все ж они день ото дня слабей.
Больные люди, мы завороженно На лепестки, на стебли, на бутоны, На таинство недолгой красоты Глядим и чувствуем, как непреклонно Соединяют общие законы Больных людей и чахлые цветы.
*
Ты говоришь, что должен я всегда Беречь себя во что бы то ни стало, И так я прожил лишние года, Хоть я и не берег себя нимало.
Как много было у меня друзей, Но и своих друзей не мог сберечь я, И многие ушли в расцвете дней Давным-давно, еще до нашей встречи.
Как можно уберечься от забот, От горя, боли, от переживанья, От времени, что торопясь идет, Считая наши годы и деянья?
Пусть я не берегусь, но бережет Меня от бед твое существованье.
*
Часы, не дремлющие на стене, Отпущенное мне считали строго. «Тик-так, – они когда-то пели мне. – Еще не время, погоди немного!»
Мне радости принес их мерный ход. Мне песня их была всего милее: «Тик-так, еще неполный оборот, И встретишься ты с милою своею!»
Идут часы, идут, не зная сна, По своему закону и науке. И ныне их мелодия грустна. «Тик-так, тик-так, тик-так», – печальны звуки, Считающие горькие разлуки, Твердящие: «Прошла твоя весна!»
*