Собрание стихотворений и поэм

Гамзатов Расул Гамзатович

И он – знаток всех песен! – от души Сказал однажды: – Слушайте Гамзата!.. Три песни в мире точно хороши, Все три сложили матери когда-то.

Поверьте, в ожерелье этих строк Вся жизнь людская уместится смело: Рожденье, смерть, печальный мир тревог… Все это с дивной силой мать воспела.

Что в мире слаще, чем пчелиный мед?.. Тот хлеб, чем нас вскормила мать родная, И песнь, что над ребенком мать поет, С ним остается, сердце согревая.

Пойми, мой сын! Я вырос сиротой, Лицо родное помню еле-еле. Но не забыть вовеки

песни той, Которую слыхал я в колыбели.

Хрустальный переливчатый родник Звучал в ее напеве – просто чудо! Я все мои стихи отдам за них!.. Да что мои? Отдам стихи Махмуда!

Собрать бы вместе песни матерей!.. И все решили б, обсудив их строго, Что искренней душевностью своей Они сравниться с пушкинскими могут…

Так говорил мне мой отец-поэт. Ушел отец, свершив земное дело. А мама… И тебя со мною нет. Со мной лишь песня, что ты в детстве пела…

Я помню, как родник пошел плясать С кувшином в лад, когда сбивали масло. И пробуждалась на горах опять Улыбка та, что за зиму погасла…

Я помню, сито у тебя в руке, Как будто бубен, на пиру звенело, И вот, с постели спрыгнув налегке, Вокруг тебя пляшу я неумело.

Одно движенье милых этих губ – И песня все вокруг переиначит, И даже наш телок, что мал и глуп, И тот по дворику, шалея, скачет.

Ах, эти песни! Я их не верну! Они в далеком детстве запропали. Все ж записать попробую одну. Хоть голос мамин передам едва ли…

Мамина колыбельная, как она запомнилась:

Спи, туренок, спи, сынок! Там, за далью снежных гор, Жизнь сплела в один клубок Честь, и славу, и позор.

Но тебя я родила Для добра, а не для зла. И не зря тебе дала Два орлиные крыла.

Спи! В горах уже темно. Там, где тучи видят сны, Там давным-давно в одно Правда с ложью сплетены.

Но тебя я родила На высокие дела И не зря тебе дала Сердце гордое орла.

Спи спокойно, мой родной! Там, за далью синих вод, Мир тягается с войной. Кто осилит? Чья возьмет?

Жизнь тебе я, сын, дала Лишь для мира, не для зла! Не отдам тебя войне!.. Спи, мой мальчик, в тишине!

*

… – Да будет мир над цепью гор! Да не коснется зло родного края! – Так, заклиная, ты ткала ковер, За нитью нить в раздумье выбирая.

В узор вплетались горы и снега, Крик журавлей и облачные перья, Цветущие альпийские луга, Старинные преданья и поверья.

И расцветал ковер – к цветку цветок, Как Дагестан родной в разгаре лета. За нитью нить… Так из прекрасных строк Рождается творение поэта.

Вот что пела мама, когда ткала ковер:

Сыночек, смотри: весела и стройна В долину с вершины сбежала весна. Смотри: и платок, и рубашка на ней Травы зеленей И листвы зеленей. Зеленый – надежды и радости цвет. Зеленую нитку безгорестных лет Вплету я, сынку подарю моему. А черную? Черная нам ни к чему!

Ты видишь, июнь – и беспечен и юн – Несет на плече

ярко-красный хурджун. Багряную нить, огневую зарю В ковер я вплету и сынку подарю, Ему подарю, чтоб привольно жилось! А черную нитку Подальше отбрось!

Сынок мой! В бешмете своем золотом Красуется осень на склоне крутом. О цвет золотистый! Окраска мечты! Любимый мой цвет… Полюби его ты… Чтоб солнце твой дом пронизало насквозь. А черную, мрачную нитку отбрось!

Сыночек! Снежок забелел на стогах, В горах поприбавилось белых папах. Сверкая, белея, приходит зима. О белый! О цвет седины и ума! Да будешь ты мудрым, Коль станешь седым.

А черное? Черное мы отдадим На бурки – пусть будут плотны и черны! На женские косы, где нет седины! Лишь буркам и косам нужна чернота…

А все остальные шерстинки-цвета Вплету я в ковер, ваша старая мать, Чтоб детям веселье и счастье раздать, Чтоб детям добром обо мне вспоминать!

*

Журчала песня эта, как родник. Из-за станка вставала мать устало И, отдыхая от трудов своих, На шали камушки перебирала.

Бывало, я подсяду ближе к ней, Спрошу – я это помню и доныне: – Скажи, чего ты хочешь от камней? О чем с камнями говоришь немыми?

– Немые? Нет, и камни говорят! Они меня, случалось, утешали. Вот видишь, девять камушков подряд Нашиты вдоль каймы старинной шали.

Вот этот длинный, с желтой головой Сулит любовь и борется с напастью. Сулит беду обветренный, кривой. А снежно-белый обещает счастье.

Он выпадет – и вот я весела, Во всех работах ждет меня удача. А черная ракушка – вестник зла. Я, глядя на нее, порою плачу.

Гадаю, милый, о твоей судьбе, Пойдет ли путь твой и светло, и прямо… Учили бабки этой ворожбе, И ты запомни, как гадала мама.

Вот какую песню пела мама, гадая на камушках:

Сядь ко мне, сыночек, на колени. Нынче я – твоя ворожея. Это – горы, это – лес осенний. И тропинка эта – жизнь твоя.

Пред тобой широкая дорога, Так шагай ты этим большаком… Погадаем, счастье иль тревогу Принесет сыночек маме в дом.

Не дари мне лалов и жемчужин, Не хочу я дорогих даров. Маме лишь один подарок нужен, Чтобы сын был счастлив и здоров.

Сядь ко мне, сыночек, на колени, Нынче я – твоя ворожея. Это – солнце, а вот это – тени… Будет ли судьба светла твоя?

Осенью становятся плодами На деревьях нежные цветы. Как плоды, и ты растешь… С годами Чем родимый край одаришь ты?

Маме нужен лишь один подарок, Лишь одно от сына мама ждет, Чтобы счастлив был ты, Был бы ярок Каждый год твой, слышишь, каждый год!

Сядь, мой милый, к маме на колени. Камушки нам говорят не зря. Это – частый лес, в лесу – олени, Беркут в небе кружится, паря.

Молит мама, чтоб под облаками Сын парил, чтоб был высок полет. Песнь какую, вы скажите, камни, Милый сын для Родины споет?