Собственность Короля
Шрифт:
Кузнецова.
Я разглядываю ее имя на экране.
Не отвечаю. Даю ей дойти до предела дозвона и молча смотрю на еще один пропущенных. В кучу к десятку других. От нее же.
Нихуёво так. Смахивает на телефонное домогательство.
Что-то случилось, м?
Но пока я задумчиво натягиваю трусы и брюки, она блядь, снова звонит.
Ладно, может, у нее там стремительные роды и я единственный человек во всем этом городе, который может отвезти ее в больницу?
— До тебя вообще
— Я еще сплю, Оль. — Зеваю.
— Спишь? Ты на время смотрел?
Приходится порыскать на кресле в поиске часов. Присвистываю, когда понимаю, что уже за полдень. Нихуево так вчера покувыркались. Придерживаю телефон плечом, пока расчехляю жалюзи. Солнце моментально заливает комнату до самой противоположной стены. Блондиночки, как вампирши, вскакивают с постели и несутся вдвоем в душ. Мысль о том, чтобы поскорее отвязаться от Кузнецовой и присоединится к ним, конечно же, приходит мне в голову, не не вызывает отклика в теле.
— Я… слушай, прости, что так начала с крика, просто… — заикается Оля, опуская тон до покладистого. — Хотела поблагодарить тебя за цветы и за слова, и за все…
— М-м-м-м-м-м… — Только и могу выдать я, абсолютно, мать его, ни хрена не понимая из того, что она несет.
— Я сначала расстроилась, что ты не приедешь на похороны — мне так не хватает твоей поддержки, Влад. Эти дни… были очень тяжелые.
«Я примерно понял по твоим пьяным звонкам в два часа ночи», — мысленно отвечаю я, но вслух просто издаю какие-то условно поддакивающие звуки. Что, блядь, за цветы?
— Но потом я прочитала то, что ты написал на открытке и… — Кузнецова всхлипывает, на мгновение напоминая мне историю нашего знакомства, когда я застукал ее в лаборатории, рыдающей над сломанным ногтем. — Я все время повторяла в голове твои слова и только благодаря этому смогла пережить весь этот кошмар. Грей, ты просто… Ох, я очень скучаю.
Да что она, черт подери, такое несет?
Какие цветы? Какие слова? Последнее, что вырывалось из моего рта было примерно «да, детка, глотай!» и говорил я это одной из белобрысых голов, а не своей бывшей жене.
— Влад? — нарушает долгу паузу Кузнецова. — Ты вообще слышал, что я только что сказала?
— У меня тут важный телефонный звонок, я перезвоню.
Сбрасываю, выдыхаю, оглядываюсь в поисках чего-то холодного и с пузырьками, но на глаза попадаются только разорванные квадратики фольги от презервативов.
Спускаюсь вниз, на стойке администратора быстро оплачиваю все, что заказали «сестрички» и вываливаюсь наружу, прямиком в магазинчик напротив. Хватаю бутылку минералки, выпиваю и только потом расплачиваюсь.
А ведь не бухал вчера.
Так, что Оля там несла
Никаких цветов я ей, само собой, не посылал. А даже если бы вдруг это сделала моя внезапно отрастившая разум и самостоятельность правая пятка, она бы точно не стала пихать в букет открытку. Кто-то сделал это вместо меня — не нужно обладать навыком дедукции, чтобы прийти к этому выводу. Кто?
Слова.
Слова, блядь. Что Кузнецова аж прослезилась.
Явно женских рук дело.
Я не хочу думать, что постаралась Нимфетаминка, но кроме нее больше тупо некому.
Набираю ее номер, пока жду порцию кофе, который суетливо варит бариста-пухляш.
— Твоих рук дело? — спрашиваю без приветствия, как только гудки в динамике сменяются коротким: «да?»
— Что? Влад, я…
— Мне сейчас все утро наяривает моя бывшая и пиздит о каких-то цветах и словах, от которых она чуть не кончила над гробом своей мамаши. Это. Твоих. Рук. Дело? — по словам на тот случай, если она снова захочет прикинуться шлангом.
— Я же сообщение тебе отправила, — растеряно говорит Аня.
— Какое на хрен сообщение?!
Пауза.
Вдох.
Чёт у меня яйца, мать его, в кулак от этого ее вдоха.
— А ну не ори на меня! — выстреливает Аня бронебойным в упор. — Успокоишься — прочитай сообщение!
И бросает трубку.
Так, ладно.
Это первая девочка в моей жизни, кто бросил трубку когда я «недоговорила».
Но имела право, да. Хоть орал я не на нее, а в принципе, но это крайне нездоровая херня, над этим нужно работать и работать. Знаю, но филоню.
Делаю глоток кофе, и когда кофеиновая жижа окончательно приводит мои мысли в боевую готовность, заглядываю в нашу переписку. Аня действительно прислала сообщение, еще вчера в девять с копейками. В это время я уже вовсю тусил с «сестричкам», конечно, мне было не до того. Но в сообщении она все обстоятельно пересказала, с припиской — если вдруг бывшая позвонит, чтобы отблагодарить, чтобы я был в курсе дела.
Перемолов все это, снова набираю Аню.
— Все, Нимфетамин, прости, мой косяк.
— Просто читай хоть иногда сообщения, раз уж у нас теперь есть «канал связи».
— Ты зачем это сделала?
— В смысле — зачем?
— Цветы, открытка, сообщение какое-то, на которое Кузнецова, наверное, все утром там мастурбирует как ненормальная.
— Грей, у тебя сердце вообще есть? — Голос у Ани такой, будто она уже знает ответ на этот вопрос. — Она сегодня мать похоронила. Ты хотя бы понимаешь, что это значит? Ей же тяжело, ей нужна поддержка. Послать цветы с парой приятных слов — это нормально. Это правильно. Так люди и поступают в экологичных разводах.