Собственность нефтяного магната
Шрифт:
– Ты бы… ты бы купил меня надолго?
Говорю это и замираю, глядя на напряженную спину. Одна секунда. Две. Три. Бесконечность.
– О чем ты, куколка? – развернувшись ко мне, вскидывает бровь Рустам.
Вспоминаю про отчима и зажмуриваюсь на мгновение от отвращения. Как он лапал меня, зажимал, пытался взять силой – все эти воспоминания заставляют трястись от брезгливой ненависти. А если дядя Витя узнает, что я была с другим мужчиной, если вдруг такое случится… никто не остановит его. Он меня просто изнасилует. И если
– Я хочу стать твоей содержанкой, - говорю твердо, глядя прямо в глаза.
Рустам хмыкает, медленно окидывает взглядом с ног до головы, будто видит впервые. Я уже сталкивалась с таким взглядом, когда он увидел меня впервые. Вот только тогда я была окружена огромным количеством людей, а сейчас наедине с ним.
– Ты понимаешь, на что идешь? Понимаешь, кто я?
– Д-да.
– Вряд ли, - пожимает плечом Шахов, глядя куда-то поверх моей головы, - То, что пишут обо мне в паршивых газетёнках и в интернете отчасти правда.
– В каком плане?
– Что я очень жадный, - он возвращает взгляд к моим глазам и усмехается. Наступает на меня, оттесняя дальше, заставляя делать шаг за шагом, чтобы сохранить безопасное расстояние. Но с Рустамом это невозможно. Натыкаюсь спиной на тумбочку – ее край больно врезается в поясницу, – и оказываюсь лицом к лицу с голодным зверем. Он стоит, нависая надо мной, буквально в нескольких сантиметрах, выбивая из груди дыхание, а из-под ног – землю.
– Что я не делюсь тем, что считаю своим. Что стираю конкурентов в порошок. Что всегда получаю свое, любыми средствами. И женщины не исключение.
– Я ведь не собираюсь становиться для тебя конкурентом, - пытаюсь пошутить, но смешок, слетевший с губ, выходит слишком неестественным и нервным.
Рустам улыбается, но глаза остаются серьезными. Холодными. Они будто сканируют меня, заглядывая в самую душу, считывая, и я абсолютно уверена, что будто на ладони перед ним, что от его глаз ни одна самая сокровенная тайна не скроется.
– Ты точно понимаешь, на что идешь? Провести со мной ночь и остаться в качестве содержанки – две разные вещи. Если останешься, больше никуда не уйдешь, пока мне не надоест играться с тобой и я не захочу тебя отпустить. Только вперед ногами, и я не шучу. Готова стать моей собственностью?
Сглатываю. Я хотя бы не буду нуждаться и бояться за свою жизнь. Получу образование, увезу бабушку, буду знать, что мое будущее точно будет безоблачным. Смогу помогать, в конце концов, онкобольным и детям, пусть и из чужого кошелька. Да и… буду рядом с Рустамом, что уж греха таить. С ним я чувствую себя защищенной, слабой женщиной, которой не нужно бояться или плакать, прятаться и запираться от кого-то. Он, в отличие от отчима, вреда мне не причинил за всё то время, что был рядом, даже секунды плохо со мной не обращался.
–
Шахов молчит некоторое время, вглядывается в лицо, лишь спустя полминуты кивает.
– Самолет вылетает через три часа. Собирайся, тебе еще нужно успеть попрощаться с родными.
– Точно! И собрать вещи! – отмираю я.
– Ты серьезно переживаешь о тряпках?
– Ну ведь мне нужно будет в чем-то ходить, - удивляюсь я.
– Забудь. При мне тебе стоит приучиться ходить голой.
Я непонимающе пялюсь на Рустама, хмурясь, и вид у меня, похоже, такой обескураженный и недовольный, что мужчина фыркает:
– Да шучу я, шучу. Я куплю тебе столько тряпок, сколько захочешь. Время, лисица, - Шахов постукивает пальцем по циферблату часов на своей руке, - Жду тебя внизу.
– Да! Да, хорошо! – я бросаюсь искать платье, чтобы быстро собраться, но оказываюсь пойманной в кольцо рук. Прежде чем меня все-таки отпускают и дают наконец одеться, проходит еще пять минут, которые мы беззастенчиво тратим на поцелуи. Выставить Рустама из номера удается с трудом и то только потому, что он снова начинает распускать руки, нагло лапая.
– Уходи! Уходи, самолет через три часа! – возмущаюсь я, выпихивая мужчину из номера.
Он, конечно, поддается, потому что сдвинуть такую гору мышц я бы попросту не смогла. Возмущается шутливо:
– Отвратительно. Моя содержанка должна быть послушной и безотказной, а она выгоняет меня из моего же номера!
Я захлопываю дверь прямо перед носом Шахова и тут же закрываюсь на замок. Улыбка не сходит с лица и я, прислонившись лбом к двери, тихо смеюсь. Это такой абсурд, но именно сейчас я чувствую себя наконец такой счастливой, какой не была уже давным-давно.
Глава 10
Рустам
– Достань мне досье вот на ту девочку, - выдыхая дым из кальяна вверх, говорю я, безотрывно разглядывая одну из официанток. Взгляд сам собой возвращается к ней, как будто магнитом притягивается, с того момента, как она обслужила наш столик. Ее темные волосы собраны в строгий пучок, форменная одежда сидит идеально, как влитая, подчеркивая фигуру и заставляя пялиться на нее еще более жадно, как будто голодающий, не иначе. Того и гляди слюни закапают.
Тимур выглядывает из-за плеча, прослеживает за моим взглядом, а потом цепляется глазами за администраторшу, зорко оглядывающую зал, и делает ей знак. Затянутая в деловой костюм дамочка оказывается у столика в мгновение ока, тут же выученно тянет губы в фальшивой улыбке:
– Добрый вечер, менеджер Светлана к вашим услугам.
– Кто обслуживал этот столик из официанток?
– Вас что-то не устраивает?
– Все устраивает, поэтому и интересуемся. Оставим ей двойные чаевые, проследите, чтобы они не ушли в левый карман.