События глазами очевидцев
Шрифт:
Для новосозданной республики из всех этносов, проживающих там, необходимо было создать новую нацию, которая после определенной идеологической обработки обрела бы свое отдельное национальное самосознание.
– Я, конечно, не историк, - вмешался в монолог Олега Андрей. Сон к нему не шел. То ли от усталости, то ли разговор мешал.
– Но что-то я не помню, чтобы на моей памяти кто-то пропагандировал национализм. Насколько я знаю, за это в свое время сажали.
– При Сталине и Брежневе - может и да. А при Горбатом на полную катушку этим занялись. Только не
Особенно интенсивный характер эта работа, направленная на раскол в отношениях между братскими народами, приобрела в годы демократической перестройки.
Во все средства массовой информации всех союзных республик были внедрены свои люди. Проводя официальную политику братства и сотрудничества народов нашей Родины, между строк доводили до национального самосознания каждого горькую правду о повсеместной гегемонии старшего брата, объедавшего свои колониальные республики.
Острие этой работы было направлено на раскол славянского единства, как ядра могучей державы, с последующим образованием мелких государств, подконтрольных заокеанскому «Золотому Тельцу»
.-Под славянскими фамилиями эти люди честно отрабатывали свой хлеб и место под солнцем на «Земле Обетованной». И труды их не безуспешны: в большинстве случаев их теперь ждет солидное денежное пособие и благоустроенное жилье «за бугром». Отвечал Олег, заглядывая в окно.
Там, где совсем недавно стояли плотные ряды омоновцев, их уже оставались единицы. Взгляд Олега пробежал по ближайшим домам, затем задержался на здании гостиницы Украина - архитектурном сооружении со шпилями, издали похожим на дворец. После снова обвел взглядом всю панораму города.
Какое-то странное чувство охватило его. Ему показалось, что столица затаилась, замерла в ожидании какого-то очередного испытания.
Олег посмотрел на Николая. Тот сидел не двигаясь, молча, глядя в окно. Андрей лежа наблюдал за ребятами.
– Тебя послушаешь, кругом масоны правят балом, - сказал он. -Ну, Царскую Россию они развалили, Союз нерушимый тоже. А сейчас, по-твоему, что им еще для полного счастья не хватает?
Быстрым движением Олег отошел от окна и, не принимая иронического тона Андрея, ответил, усаживаясь на стул:- Те, кто отрабатывали свои планы, хорошо знают из истории Великой Руси и учитывают, что потомков отца русского православия, князя Владимира, не раз после очередного раскола собирало невидимое Знамение - православная вера. И все расколы без раскола этого родового фундамента будут временные.
Потому сейчас основной удар направлен на раскол единой веры и единой истории Руси, чтобы потомки нынешних православных в будущем уничтожали друг друга, как шииты и сунниты в современном исламе...
– Идут! Идут!!!
– не сдерживая эмоций, закричал Николай.
Олег и Андрей подбежали к окну. Военных уже нигде не было, и только неудержимая народная волна приближалась к зданию Верховного Совета, сметая на своем пути заграждения из колючей проволоки.
Не говоря друг другу ни слова, как по команде, земляки и Андрей устремились по лестнице
Глава III
Со ступенек Белого им предстала картина всеобщего ликования. Люди обнимались, поздравляли друг друга с победой, обменивались адресами, пели, плакали...
Да, это был праздник, праздник народа, не тот, который планируется и заблаговременно готовится, а тот, который неожиданно возникает в душе у каждого независимо друг от друга и стихийно сливается в одно целое - в общую радость ликования тысяч людей.
Везде возникали стихийные митинги. Неподалеку было видно, как люди плотным кольцом окружили Макашова, приветствуя генерала радостными возгласами.
Среди митингующих Олег узнал и Салавата. Тот был с милицейским, видимо, трофейным щитом...
Как в морскую пучину, земляки устремились в это людское море, обнимая каждого встречного и давая волю своим радостным эмоциям после столь напряженных дней неопределенности в ожидании этих счастливых минут.
Но вдруг…!
Какое то время они оба стояли, еще не веря случившемуся. Но сомнения отпали. Да, это были выстрелы.
Сквозь гущу народа земляки начали пробираться к мосту, но оттуда уже несли раненых. Опять послышались выстрелы. Люди начали рассеиваться кто куда.
По митингующим стреляли со стороны здания мэрии, и сомнений в дальнейших действиях у Олега с Николаем уже не было...
Глава IV
С трибуны Дома Советов неслись призывы Руцкого, но Олег и Николай с автоматами в руках были уже у центрального входа в мэрию.
Из окон здания велась хаотичная стрельба, и земляки укрылись от пуль за бетонными сооружениями, где уже было несколько молодых ребят. Они в ответ стреляли по окнам, прикрывая подход новых групп.
Вскоре к ним пробрался и Женя. В руках у него был армейский автомат с длинным стволом и деревянным прикладом.
На какие-то минуты стрельба из окон прекратилась. Используя эту паузу, к фойе мэрии «рванул» грузовик. Водитель, видимо, хотел протаранить дверь, но из здания по грузовику открыли огонь.
Машина, разбив стекло, остановилась на входе. Сидевшие в кабине выскочили наружу и укрылись за бетоном. Из окон с новой силой возобновилась хаотичная стрельба.
– Взрываем грузовик!
– решительным голосом прохрипел Николай и дал очередь по бензобаку машины.
Но бензин не загорался. Почему? Было непонятно. Или «трассик» прошел мимо? Или в обойме вообще не было патронов с трассирующими пулями? Но бензин не загорался.
Стрельба с обеих сторон прекратилась. Все глядели на ровные струйки топлива, стекавшего из пробитого бака под машину.
И осаждавшие здание, и осажденные перестали стрелять. Каждый понимал, что очередная схватка будет жестокой, и никто первым не решался нажать на курок. Все ждали какой-то развязки.
Потом стало ясно, что основные стрелки оставили оборону здания.