События глазами очевидцев

Тимашов Вячеслав Васильевич

– А ты знаешь, что за всю эту ночь никто сюда не мог пройти. И только я один это смог сделать!

– А как же ты сумел?
– смутившись, спросил тот.

– Уметь надо!
– не без гордости, сказал Василь.

– А-а, ну, все понятно, - значительно, с иронией в голосе, протянул он.

Василию стало обидно за себя, за то, что он, как провинившийся школьник, оправдывается непонятно перед кем.

– Где наши?
– спросил он у сержанта.

– Кто именно?
– переспросил тот.

– Хотя бы

Женя.

– Где-то в наряде, остальные спят, - ответил он.

Васе ужасно хотелось, несмотря на эту рань, увидеть кого-нибудь из ставших уже родными лиц его товарищей по оружию. Он рванулся в дверь - но дежурный, преградив ему вход, решительно сказав:

– Кто ты такой, чтобы я тебя пускал?

Василий в амбицию. В ответ тот направил на него автомат, передернул затвор и пригрозил:

– Отойди на пять шагов, иначе сейчас прошью!

– «Страна нуждается в героях...» - съязвил ему в ответ Василий и, отойдя, сел на стоящую поодаль скамью.

Его опять охватило уныние, но потом, совладав с чувствами, стал с удовольствием думать, что все худшее позади и видение его было все-таки вещее: он прошел, как и загадывал, и принес с собой победу. Не стоит спорить со всякими и обращать внимание на эти мелочи.

Ему опять стало весело и смешно за себя, за свое примитивное поведение. Он перестал думать обо всем плохом, предвкушая встречу с его боевыми приятелями на этом коротком, как миг, но как никогда ответственном промежутке своей жизни.

Василий совсем расслабился и тут опять вспомнил, что уже три ночи, не считая электрички, не спал. Теперь, уже не без удовольствия, думал, как приляжет часов на пять, а может, и на все семь.

Будет здорово, если можно спокойно лечь и оставить на это время весь мир с его заботами, а самому беззаботно, ни о чём, не думая, отдаться во власть сладостного мира сна. А что в этом мире милее сна?

Он сидел на скамейке и был в это время по-своему счастлив: вот напротив него дежурит тот ... и пусть несет службу, а он с громадным удовольствием заляжет спать ему назло.

Его мысли прервал шум шагов из противоположного коридора. В дверях показался Макашов в своем боевом черном берете со звездой Союза офицеров. Его сопровождал Борода с автоматом через плечо.

– Ура, значит, и Борода прорвался, видно, про него мне говорили сегодня, молодец!
– подумал он.

– Я вас приветствую, товарищ генерал-полковник!
– радостно отчеканил Василий, вставая и протягивая ему руку. Генерал, с удивлением рассматривая его, явно без энтузиазма протянул ему свою. Тот подумал, что проявил беспардонство в обращении к заместителю министра обороны, сконфузился. Получилась некоторая молчаливая пауза. Но взгляд его с Макашова упал на стоящего сзади Бороду, радость опять заполнила его, и он, протягивая ему руку, с неменьшей радостью отчитал того:

– Борода, куда ты пропал на вокзале?

В ответ он так же чуждо, как и Макашов, протягивая ему руку, строго отчеканил:

– Это вы куда пропали? Я весь вокзал обыскал, вас не было! Его слова для него были так неожиданны,

что Василий первое время не знал, что сказать, только растерянно смотрел на него. - Как мы пропали? Мы стояли на том же месте у платформы еще полдня, - упавшим голосом как бы оправдывался Василь.

– Не знаю, я тоже почти полдня был там, - отвечал Борода. Альберт Михайлович все время стоял, молча, слушая их разговор, затем повернулся и зашагал в проходную дверь. Василий некоторое время стоял в растерянности, но, видя, что Борода тоже уходит, рванул вместе с ним, вслед за генералом, мимо дежурного, пока тот соображал, пропускать сейчас его или нет.

Он прошел по коридору, затем через просторный холл и остановился у дверей кабинета Макашова. Так как к нему уже вошло несколько человек и несколько осталось у дверей ожидать своей очереди, он тоже стал ждать.

Уже стоя здесь и собравшись с мыслями, подумал, что зря сюда пришел и зря стоит. С Альбертом Михайловичем, непременно, надо объясниться по-хорошему. Но, прежде всего надо найти Женю, потом выспаться, а после все станет на свое место.

Конечно, за такие дела Бороде в другое время и по ушам не мешало бы надавать. Но сейчас и Борода, и тот Баркашовец в этой непредсказуемой обстановке являются, по большому счету, его братьями по оружию и кто знает, как сложится судьба, может, лягут в одну братскую могилу.

Видимо Борода очень продрог тогда на вокзале, а может, просто очень захотелось рвануть домой, проведать родных. В общем, Бог ему судья.

Из кабинета Макашова вышел Дунаев и направился к себе, но у генерала еще было много посетителей. Василий стал прохаживаться перед дверями кабинета.

В холле было достаточно много народа. Но это не помешало ему в другом конце увидеть своего старого знакомого, того подполковника. Он сидел за канцелярским столом, на плече у него висел автомат. Василий заметил, что он, переговариваясь с другими, время от времени поглядывал на него. Потом, громко сказал:

– Что-то здесь слишком много народа. Так, лишние, за дверь!
– и показал на него пальцем.

– А почему это вдруг лишние?
– возразил Василий.

– А я сказал - лишние, за дверь!
– настойчиво повторил подполковник.

Потом спросил:

– Что вы тут делаете?

– Своих ищу.

– Кого своих? В каком вы подразделении?- продолжал допрашивать он.

– В личной охране Макашова, - отвечал Василий.

– Слишком до хрена охранников развелось, - фыркнул подполковник.

– Нечего делать! За дверь! Товарищ солдат, проводите его, - приказал он, обращаясь к стоящему на дверях дневальному - одному из Васиных бойцов. Солдат подошел к Василию, и он вынужден был оказаться опять в первом холле, перед лестничной площадкой.

Дежурный стал его «подначивать»:

– Что, самолеты уже взлетают, и танки идут окружать “Дом”? Солдат рядом с ним радостно смеялся, глядя на Василия.

– Ничего смешного, - оправдывался тот.
– В Чили были и самолеты, и танки; и здесь можно ожидать.