Сочинения в двух томах
Шрифт:
Из глубины паденья моего,
О господи, к тебе взываю, грешный!
Вонми моим рыданиям и призри
С высот твоих, есмь немощен и шаток,
И дух мой, аки вал морской, всечасно
То в небеса пред светлый лик твой рвется,
То падает во ад кромешный паки!..
(Ставит бурак на стол, достает медный складень
и готовится стать на правило.)
Гриша
(робко
Не прогневись, благоутробный отче:
Аз грешный... аз, учительского слова
Из уст твоих желающий услышать...
Странник
Ох, что ты, сыне?.. Мне ль учительское слово
Кому держать! И сам бы поучился
От мудрого! Сам возлюбил бы плеть
Духовную от праведного мужа!
Гриша
Позволь с тобой на правило мне стать!
Странник
Нельзя!
Гриша
Я тоже старой веры, отче!
Странник
Что ж старой? Все вы нынче — пестряки!
(Садится.)
Да! благодать давно взята на небо!
Вселенная пуста, и стадо верных
День ото дня в миру оскудевает!..
Ты грамотный?
Гриша
Почитываю книги,
Да одному не всё-то в них понятно!
У нас народ на фабрике всё буйный
И токмо что рекутся староверы.
Вот иногда у постояльцев спросишь, —
Да знающих не много между ними.
Странник
Коль грамотен еси, то прочитал ли
И помнишь ли, что писано о верных?
(Читает наизусть.)
Егда Христос приидет паки в мир,
Обрящет ли свою он веру чисту?
Он приидет в великие хоромы
С златым шатром, с подзоры и убрусы;
Покои ж багрецом наряжены;
И в тех покоях восседят мужи,
Во ферязях, сырцом и златом шитых;
А на столе и лебедь, и журавль,
И сахары, и всякое печенье,
И, жемчугом унизаны, подносят
Вина им в сребряных сосудах жены,
И поклоняются им, и лобзают,
Греховной срамоты не убояся,
Усты в уста. Он скажет: «Блудодеи
Вси
Он приидет к властям, к архиереям;
Узрит: един с блистанием на митре
И злата, и жемчужных херувимов,
И бархатом на мантии кичася,
На башмаках же крест Христов имея,
Чтоб скверными топтать его ногами;
И вкруг синклит его, попы и мнихи,
И римские певцы, партесным пеньем
Не божью, а его поющи славу;
И все думцы его в парчах и камнях,
Окрест его седяще полукругом;
И купно всем собором измышляют
Погибель христианству, наказуя
По всей стране противящихся им
Во срубах жечь, и вешать на крюки,
И зарывать живых по перси в землю;
Он скажет: «Се не пастыри, а волки!»
В пустынях лишь, в лесу, забегших в горы
Найдет подвижников: им же молитва —
Кормленье, слезы — утоленье жажды,
И беса посрамление — веселье,
Гонение — сговор, а смерть — невеста...
И скажет он: «Со мною вы пребысте,
И с вами аз, отныне и вовеки».
Гриша
(в умиленьи)
Ты наизусть святые книги знаешь!
Вот всю бы ночь, кажись, тебя прослушал!
Странник
Великий змий вселенную обвил
И царствует... Про змия-то читаем:
«И было зримо, како по ночам
Сей змий, уста червлены, брюхо пестро,
Ко храмине царевой подползал,
И царское оконце отворялось,
Царь у окна сидел, а змий, вздымаясь
По лестнице клубами, подымался
Вверх до окна и голову свою
Великому царю клал на плечо.
(И так он был огромен, что лежал
По лестнице всем туловищем темным,
А хвост еще из патриаршей сени
Не вылезал.) И так, к цареву уху
Припав, шептал он лестные слова:
«Не слушай честных старцев, о царю!
И старых книг, владыко, боронися!
Бо тесноты они тебе хотят!
А полюби, царь, Никоновы книги:
В них обретешь пространное житье,
И по средам и пятницам всеястье,
И телесам твоим во услажденье
Все радости мирские и утехи».
Гриша
Про змия, отче, я читал и знаю.
Исшел из ада он и днем являлся
Под видом Никона лжепатриарха,
А ночью принимал опять вид змия.
Про Никона написано еще:
Его видали, как в златой палате
От многих он бесов был почитаем.
Они его садили на престол,
Венчали, как царя, и лобызали,