Сочинения в двух томах
Шрифт:
И кланялись ему, и говорили:
«Ты больший брат наш и любезный друг
И нам поможешь крест Христов сломити».
Но это всё стоит про никоньянцев,
И в их-то веру змий пустил свой яд.
Странник
Во все! во все!.. От змея народились
Змееныши; чуть вылезли из яиц —
И выросли, и стали жрать друг друга,
И своего отца грызут, — и все
В единый клуб свились,
И лютости огнем распалены.
В писании стоит ведь явно: «Внидут
В селенья праведных и сластолюбцы,
И блудники, и тати, аще добрым
Очистятся постом и покаяньем,
Но в оное не внидет ни богатый,
Ни еретик». А ваш Андрей Денисов
Что сотворил? Когда явился Петр,
То был уж сам антихрист во плоти:
Одел себя и весь свой полк звериный
В немецкие кафтаны и по царству:
Их разослал ниспровергать законы
Отечески и свой регламент ставить;
И позавел он разделенье в людях,
И свар, и бой, и брань междуусобну;
И вывез клеймы он из римских стран,
И стал клеймить везде себе людей;
А на кого уж то клеймо легло —
Так на весь род пойдет: и отрекутся
Отеческих святынь, преданий, даже
Гробов отцов, и будут что чужие!
Ужасно есть сие помыслить токмо!
Пойдут дружить со всяким вражьим духом,
Против всего, что сотворили древле
Великие цари, митрополиты
Московские Иона, Алексей, —
Их же трудами собрана земля
Российская и их цвела нарядом.
А славный ваш Андрей Денисов с оным
Антихристом, еже Петр Первый есть,
Хлеб-соль водил, копал ему руду
На цепи и с важнейшими его
Персонами братался; блудно жил,
Да блудно так и помер: девка,
Ишь, приворотным зельем опоила!
Он всю-то жизнь антихристу работал,
В империи торги-то разводя.
С него вот и пошли купцы-тузы:
Первейшие в Москве — всё их хоромы!
В хоромах-то картины и статуи
Поганские; как бал-то зададут,
По окнам-то не стекла — зеркала;
Зажгут такие белые шары,
Что солнца светят! Пляс и музыканты!
Перед крыльцом-то конная всё стража!
Карет, карет-то! Всё князья да графы
И всех наук бесовских хитрецы!
Вот, брат, цветы какие распустились
Из семени Андреева! Ликуют,
А вас-то, дурней, держат в кабале,
Иконами да лестовкой морочат!
Я побывал и у Таганья Рога,
На Иргизе, и в Керженце, на Выге,
И в Питере, Москве, в Казани, Ржеве:
Везде одно! Обоз идет: ан чей?
Чьи там плоты реку загородили?
Чьи баржи тянут огненною силой,
Да караван за караваном? Сало,
Пенька ли, хлеб — спроси ты только, чьи?
А
А в Нижнем кто ворочает делами?
Всё веры древлия благочестивцы,
И всем-то им заводчик — ваш Андрей!
А на кого трудятся? Нешто богу?
Антихрист-то им нешто враг? Поди-ко,
Царю листы какие восписуют:
«Все за тебя, мол, животы положим!»
Вот каково! И погоди маленько,
Как уж совсем гоненье поутихнет
Да потесней спознаются друг с другом,
Да льгот дадут, — всем миром под большие
Колокола пойдете и с попами
Все в голос запоете! Тако будет!
Поширь вам только!
(Опускает голову и задумывается.)
Деньги, сыне, деньги!
Погибель вся от них! Они и есть
Мошна в сети, в которую, что рыбу,
Вас дьяволы шестами загоняют,
А вервия другие бесы тянут
Ко брегу, он же ад, а сатана
В аду-то у окна сидит и рад,
Что тяжело идет треклятый невод,
Что бесы-то потеют и пыхтят
От бремени!
Гриша
Ужель нельзя спастися?
Странник
Здесь, в мире? Нет! Но милосердьем божьим
Спасенья путь оставлен узкий, токмо
Немногие идут по нем.
Гриша
Кто грешен,
Тот уж ступить на оный путь не может?
Странник
А ты на совести имеешь грех
Особенный?
Гриша
Имею грех великий!
Так и лежит на сердце... так и мучит...
Ах, отче, я великий грешник!
Странник
Если
Доверие имеешь, то откройся!
Пооблегчит.
Гриша
Я знаю, полегчало б!
И это в мыслях я имел... Вот видишь...
Я расскажу тебе уж всё, как было...
К божественному был я склонен смлада.
И как был взят в привратники сюда,
От странников был в вере наставляем
По древнему закону. Только странник
Ведь поживет, да и уйдет потом.
А сколько их притом непутных бродит!..