Социальный эксперимент

Navotny Антон

– Как вы тут работаете? – скорее не спросил, а посочувствовал Никита.

– Это все не мое, – ответил бармен, улыбнувшись.

– Понимаю, – ответил Никита.

Парень протянул Никите руку.

– Я Вальтер.

– А я Ник.

– Очень приятно, Ник.

Вальтера отвлек второй бармен, как раз в тот момент к стойке подошел Андрей, он сначала не заметил Никиту. Никита подошел к нему и положил руку на плечо.

– Фу, мокрый весь как кобель! Надеюсь, это пот, а не сперма, – брезгливо убрал руку Никита.

– Зато счастливый! – ответил Андрей. – Тебе что-нибудь перепало?

– Нет.

Я и не стремлюсь, – Никита обвел взглядом толпу. – Мне вот это все напоминает пузырящийся нарыв из фильма ужасов, из которого периодически в воздух выстреливает гной.

– Ну и дурак.

Андрей залпом выпил коктейль.

– Я на второй круг.

– Я поеду, ты доберешься сам?

– Да, давай…

И Андрей нырнул обратно в толпу. Никита повернулся к стойке, Вальтер уже стоял напротив.

– Еще коктейль? – спросил он.

– Нет, спасибо. Сколько я должен?

– Оплата на выходе. Ты уже уходишь?

– Да.

Вальтер немного растерялся, замялся.

– Можешь меня подождать? Я через пять минут буду готов, – выпалил он.

Шел первый час ночи. До Ноллендорфплац, где располагалась квартира, Никита и Вальтер решили пройтись пешком. После душного помещения хотелось получить порцию свежего воздуха.

Когда Вальтер попросил подождать, Никита напрягся. Он уже хотел попасть в свое временное пристанище, залезть под одеяло, пока действовал алкоголь, пока мысли про Сашу не начали лезть в голову, как тараканы на крошки, и забыться сном. У него не было желания отбиваться от парня, которому понравился. Он не хотел секса в подворотне, минета в парке, прощальных поцелуев, он хотел остаться один! На душе было гаденькое ощущение после посещения клуба, как будто он, а не все эти мужики извозился в сперме, смазке и чужом поте. Ему даже казалось, что от него исходит нестерпимый запах клубники с нотками силикона.

– Ты можешь не переживать, я не буду приставать, – сказал Вальтер, когда они отошли от клуба.

– Почему? – спросил Никита и осекся. – Прости, я имел в виду…

– Все нормально. Я асексуал.

Никита удивленно посмотрел на Вальтера.

– Не может быть! Ты же секси, ой, прости, опять не туда, ну ты понял меня.

Вальтер смущенно улыбнулся.

– Сколько тебе лет? – спросил Никита.

– 23.

– И почему ты решил, что ты асексуал?

– Меня не привлекает секс. Нет, он, конечно, привлекает, но как бы и нет… В общем, у меня был парень, Матис, мы с ним встречались 2 года, и я ни разу с ним не кончил.

– Он тебе нравился?

– Ну да, я с ним спал, но меня не возбуждала вся эта возня в кровати.

– Ты так легко об этом говоришь.

– Я какое-то время переживал, считал себя совсем ущербным, ну представляешь, гомосексуал, так еще и асексуал…

– М-да, взрывной коктейль для мозга. И как ты с этим смирился?

– Полгода тому назад я устроился работать в Лабораторию, хотел себя проверить. И вот думаешь, у меня хоть раз встал? Ни ра-зу! Со временем, глядя на всех этих несчастных людей, я понял, что я счастливчик, я не наркоман секса, у меня все прекрасно, я могу направить свою сексуальную энергию на что-то другое.

– Почему ты обратил

на меня внимание?

– Твой взгляд был потухший, когда ты смотрел на этот муравейник. Почувствовал в тебе родственную душу.

– Э-э-э, не-е-е, я совсем не асексуал.

Вальтер засмеялся.

Никита не понимал, он не представлял жизнь без секса! Моменты близости делали его счастливее не только на мимолетном физическом уровне, это было намного глубже, хоть человечество и принижало ценность секса, свело его к чисто механическому действию, к пошлости, чему-то незначительному, мимолетному, не глобальному. Но так ли это на самом деле? Что может быть глобальней счастья, чувства защищенности, что может быть глобальней верности и любви, что может быть глобальней ласки и заботы! Ведь комплексы, злость, агрессия и рождаются от отсутствия всего этого. Нехватка гормонов: адреналина, дофамина, окситоцина, серотонина, – вырабатываемых в том числе во время секса, делает нас несчастней, уязвимей, приводит к проблемам не только физическим, но и душевным.

Никита не верил в асексуальность, он верил во внутренние проблемы, которые привели Вальтера к этому.

– Как ты умудрился попасть на работу в этот клуб?

– Я хочу пойти учиться на дизайнера, обучение платное. Решил подработать. Знакомый увольнялся из клуба и предложил свое место. Там неплохо платят, но люди постоянно меняются.

– Почему?

– Не каждый может выдержать. Устают от постоянной дрочки, – Вальтер засмеялся.

– Ты серьезно?

– Да. У нас Клаус был, так он за смену мог раз десять самопроизвольно кончить…

Никита засмеялся.

– Несчастный человек.

– Другие за смену по нескольку раз в туалет бегали. Я, когда первый раз вышел, мне коллега чуть не присунул, с учетом, что он был натуралом, вроде как.

– Опасная у тебя работа.

– Но те, кто выдерживал неделю, становились спокойней. Рано или поздно ко всему привыкаешь.

Они дошли до Ноллендорфплац. Около двери в подъезд Вальтер замялся, было видно, что он не хотел уходить.

– Ты уже посмотрел Берлин? – спросил Вальтер.

– Еще не успел, мы только сегодня прилетели.

– Я не навязываюсь, у меня завтра выходной, если хочешь, могу погулять с тобой.

– Спасибо большое, не откажусь. Тем более мой друг не особо любит все эти культурные программы.

Договорились на десять утра, обменялись телефонами.

Никита принял душ и лег в кровать. Мысли про Сашу попытались проникнуть в его мозг, но Никита быстро их отогнал, слишком насыщенный получился день, и Никита хотел просто выспаться. Он мгновенно провалился в сон и даже не услышал, как под утро вернулся Андрей.

2 день.

Андрей приоткрыл глаз, зажмурился от яркого солнца и перевернулся на другой бок. Движения отдавались в теле ноющей болью. Андрей застонал и сморщился. После вчерашних растяжек мышцы с непривычки ныли. Не удивительно. Подобного марафона на всю ночь у него не было уже года два. За дверью комнаты наблюдалась движуха.

Мочевой пузырь Андрея подал признаки жизни. Постанывая и стараясь не делать лишних движений, Андрей встал с кровати и вышел в коридор.