Социальный эксперимент
Шрифт:
– Почему ты от него не ушел?
– Он был старше меня почти на десять лет и всегда говорил: «Тебе повезло, что мы встретились, с другими было бы хуже». И я ему верил, но один раз решил проверить. Познакомился с парнем и переспал с ним ради интереса, но Матис был прав, я ничего не почувствовал.
– Тебе нравился тот парень?
– Не знаю, наверно… Я не из симпатии это делал.
– Как ты расстался с Матисом? Обычно такие люди так просто не отпускают.
– Я жил у него в Лейпциге. Однажды, когда он отымел меня дилдо до крови, я попал в больницу. Врачам он сказал, что я сам, а я побоялся
– Он тебя не искал?
– Искал, писал. Я его везде заблокировал. Он знал, где я жил с родителями в Лейпциге, а бабушкин адрес в Берлине не знал. Это меня и спасло.
– Теперь понятно, почему ты асексуал. Не пробовал к психологу обратиться?
– Да не, я потом еще с двумя парнями встречался и понял, что меня в принципе секс не заводит. Возможно, Матис был жесток со мной, чтобы на какие-то эмоции вывести, а я толком и не реагировал, один-единственный раз завыл, когда он меня порвал…
– Пиздец, – произнес Никита по-русски.
– Что? – не понял Вальтер.
– Ничего.
Никита обнял Вальтера за плечи и прижал к себе.
Все стало ясно. Не было никакой асексуальности, Вальтер просто прятался. Он никогда не получал ласки, заботы и любви. Ему этого не дали ни родители, ни Матис. Всем было наплевать на него. Удивительно, что в таких условиях он не озлобился, а наоборот, был добрым и отзывчивым. Работа в клубе тоже скорее всего связана больше не с тем, что надо было заработать денег на обучение, а подсознательно он хотел проверить себя, свою чувственность, сексуальность, свои желания, в глубине души он надеялся, что он такой же человек, как и большинство. Однако он не там искал. В клубе он видел наркотики и механический, жесткий секс. Люди в зале не видели друг друга, каждый делал то, что хотел, как и Матис с Вальтером, не заботясь о чувствах ближнего. И Вальтер ничего не чувствовал, он понимал, что не хочет подобного, его сущности это чуждо, и все больше укоренялся в своей вере в то, что он асексуал. Вальтера никто никогда не любил, он никогда никого не любил, и от этого были все проблемы.
Вальтер поднял голову и посмотрел Никите в глаза, а потом неожиданно поцеловал. Никита удивленно отстранился от него.
– Я тебе не нравлюсь? – спросил Вальтер.
– Ты симпатичный, но… Да ты напился, – Никита улыбнулся.
– Вчера кое-что произошло. – произнес Вальтер, не отводя взгляда от Никиты.
– Что?
– Впервые за долгое время у меня встал…
– Такое бывает, ты же не в церкви работаешь, – сказал Никита и с сарказмом добавил: – А прости, забыл, ты же асексуал.
– Не смейся. У меня встал не на них, а на тебя.
Никита аж слюной поперхнулся.
– М… м-м-м, мне лестно… – заикаясь сказал Никита.
– Извини, – смущенно произнес Вальтер, – Но для меня самого это необычно. Прости, что поцеловал…
– Хватит уже извиняться. Это все вино!
Никита слегка ударил своей бутылкой о бутылку Вальтера.
– Я рад, что у тебя в итоге не все так плохо в штанах, как ты думаешь, – улыбнувшись, сказал Никита, бросив наигранно томный взгляд на ширинку Вальтера.
Вальтер смущенно прыснул смехом и пихнул Никиту в бок.
– Это все ты!
– Ладно,
Водитель пробормотал что-то невнятное, и такси остановилось. Никита толкнул дремавшего у него на плече Вальтера.
– Приехали вроде, – сказал Никита.
Они вышли из машины.
– Вас подождать? – спросил таксист на английском.
– Нет, спасибо, я прогуляюсь.
Никита взял Вальтера под руку.
– Куда идти?
Вальтер указал пальцем на подъезд дома, напротив которого они стояли.
Никита и сам был пьян, но старался держаться. Хоть один, но должен контролировать ситуацию.
– А я тоже с тобой хочу погулять, – заплетающимся языком произнес Вальтер.
– Тебе уже хватит.
Никита прислонил Вальтера к двери.
– А когда мы снова увидимся? – спросил парень.
– Я завтра улетаю.
– Че-е-ерт, не-е-ет, – Вальтер уперся лбом в грудь Никиты.
– Послушай меня, – Никита взял лицо Вальтера в руки. Вальтер насколько мог сосредоточенно смотрел на Никиту. – Найди человека, которому ты будешь дорог, а не который будет тебя трахать из-за красивой мордашки, и который будет дорог тебе, и ты с ним будешь трахаться, потому что он тебе нравится, потому что у тебя от него дрожь по всему телу, а не потому, что ты вроде как гей и должен это делать.
– Как ты?
– Пусть как я, – улыбнулся Никита. – В конце концов найди себе девчонку, вдруг ты вовсе не гей.
– Фу-у-у, нет. Да простят меня девчонки, но от них меня тошнит, уже проверял.
Вальтер засмеялся. Они обнялись, и Вальтер скрылся за дверью.
В рюкзаке Никита обнаружил бутылку вина, открыл ее и побрел по пустынной улице, делая большие глотки.
Памятники, откровения Вальтера – весь день держали Никиту в напряжении, а сейчас отпустило. Волна расслабления медленно, от пяток до макушки, прокатилась по всему телу. И с тем, как внутри становилось легче, эффект от вина становился сильнее, а с усилением эффекта в мозг возвращались мысли о Саше, а вместе с ними и тоска. Хотелось плакать, да чего уж там, рыдать! Какой же он дурак! У нег было все – дом, любимый человек, а теперь ничего!
Не желая раздирать душу в одиночестве, Никита набрал Валентину. Тот сразу ответил.
– Валя, мне кажется, я совершил ошибку! – выпалил Никита, как только Валя взял трубку.
– Ты пьян?
– Немного. Но дело не в этом. Я идиот, Валя!
– Почему?
– Ой, прости, я тебя не разбудил? – Никита посмотрел на экран телефона, пытаясь сфокусировать зрение на часах, но у него ничего не получалось.
– Нет, все хорошо. Я же сказал, что доступен для вас в любое время, – сказал Валентин и добавил с укором: – И вы обещали звонить каждый день.
– Прости, пожалуйста, тут столько всего происходит…
– Это хорошо!
– Да фигня это все! Валя, я просрал свою жизнь! Я потерял Сашку!
– Нет, дорогой, это он тебя просрал.
– Да нет же! Мне не надо было уезжать, я только все испортил. Знаешь, как тут люди мучаются. Их насилуют, а они живут, пока жопу в лохмотья не порвут, а у меня-то все было хорошо.
– Что это еще за ужасы?
– Да не важно.
Никита отхлебнул вина, сел на скамейку, попавшуюся по дороге.