Соцветие вечности
Шрифт:
От этих мыслей моё сердце забилось чаще, и я поняла, что не могу больше ни минуты находиться в этом доме, мне жизненно необходимо увидеть Джейкоба, поговорить с ним, объяснить…
Папа, прочитав мои мысли, посмотрел мне в глаза и слегка кивнул, давая тем самым согласие на моё немедленное посещение Ла-Пуш. И когда я уже собиралась извиниться перед всеми за своё скорое исчезновение из дома, я неожиданно абсолютно чётко услышала тяжелые шаги, покрывающие расстояние от реки до крыльца, и сердце ухнуло куда-то в область живота от осознания того, кому эти шаги принадлежали. Я точно знала, что на крыльцо сейчас поднимается человек, увидеть которого я хотела в данный момент больше всего на свете. Этот стук сильного сердца
========== Глава 29 “Всё кончено” ==========
Дверь с силой распахнулась,и Джейкоб вошёл в дом, прямиком следуя в гостиную. Моё сердце остановилось, когда я увидела его, такого красивого, такого великолепного. Мой взгляд неосознанно заскользил по его оголённому телу. Высокий рост, широкие плечи, сильные крупные руки, мускулистая грудь, стальной пресс, длинные прямые ноги, плотно обтянутые отрезанными по колено джинсами. Он был прекрасен. От увиденного, у меня непривычно заныло где-то внизу живота, и первым мои порывом было радостно прокричать его имя, бросившись к нему на шею. Но, взглянув в его лицо, я умерила свой пыл, потому что оно выражало ярость.
Почувствовав запах оборотня, Патрик зашипел и инстинктивно закрыл своей широкой спиной возлюбленную.
— Джейкоб, привет, — поздоровалась с ним мама, — рады тебя видеть!
Парень обвёл взглядом гостиную, избегая смотреть в мою сторону даже краем глаза. Он ненавидит меня, презирает до такой степени, что ему даже смотреть на меня противно. Боже, что же я наделала. Он никогда меня не простит, я разбила его сердце, растоптала своё счастье собственными ногами, предала его.
— Я тоже рад, что вы вернулись, Белла, — грубо ответил Блэк, — но я сюда пришёл не для того, чтобы размусоливать сопли. Что здесь делают эти двое? – Джейкоб кивнул в сторону Маргарет и Патрика, которые стояли в оборонительной позе у окна.
— Они - наши гости, — спокойно ответил Карлайл.
— Вы знаете договор! – прорычал Джейкоб. – И знаете, как действует на племя появление новых вампиров! Я, как вожак стаи, настаиваю на том, чтобы они убирались прочь из этих мест.
— Джейкоб, — оборвала его гневную тираду мама, — это не тебе решать, кому оставаться в нашем доме!
— Это не вам решать, оставлять ли вампиров, которые не подписывали договор, в Форксе! – злобно кричал Блэк. – Стая без предупреждений уничтожит кого угодно, если пострадает хотя бы один человек! Я самотжал им такой приказ!
— Мы возьмём за них ответственность на себя, — также спокойно ответил глава семейства. – Они никого не тронут.
— Джейкоб, — вдруг тихо проговорила Маргарет. – Мы хотим попробовать стать вегетарианцами, как и все Каллены.
Джейкоб посмотрел на неё, и было заметно, что в данную минуту он борется между отвращением и ненавистью к вампиру и чувством племенной принадлежности Маргарет.
— Как ты вообще посмела появиться тут после всего, что натворила?! – зарычал в её сторону Джейкоб, заставляя тем самым Патрика зарычать в ответ.
— Джейкоб, прости… — тихо ответила девушка, — но у меня не было выбора. Я не выбирала такую судьбу, за меня это сделали Вольтури.
Джейкоб замялся, понимая, что она права, но и прощать её он, судя по всему, не собирался.
— Я предупреждаю, — всё также сурово проговорил вожак, — если пострадает хоть один человек, вам всем придётся нести ответ перед стаей! — Он резко развернулся и направился к выходу. — И я уже не смогу остановить это! – чуть слышно проговорил Джейкоб через плечо, и мне показалось, что он всё-таки взглянул в мою сторону, куда-то мне под ноги.
Джейкоб ушёл, а я всё продолжала сверлить взглядом дверь, за которой скрылась его загорелая спина. Слёзы навернулись на глаза сами собой, противный комок сдавил горло. Я не могла больше сдерживать свои рыдания, грозившиеся вырваться наружу, и быстро извинившись,
Оказавшись скрытой от посторонних глаз, я дала волю слезам. На сердце было так тяжело, что мне было трудно вдохнуть полной грудью. Боль, пронзительная, ненавистная разливалась в груди, а отчаяние невосполнимой потери заполнило душу. Только теперь я прислушалась к себе и поняла, что люблю его! Только потеряв его, я осознала, что мне на самом деле плевать на импринтинг, плевать на предрешение судьбы, мне всё равно, каким способом Джейкоб будет привязан ко мне, обычной любовью или волчьим запечатлением, только бы он был рядом. Только бы иметь возможность прикасаться к его гладкой горячей коже, вдыхать его пряный аромат, обнимать его широкие мужественные плечи, целовать его в полные чувственные губы… Только бы видеть в его глазах взаимность, а не презрение и ненависть.
Он не простит, на что вообще я надеялась? Сбежала от него после того, как он признался в запечатлении, оставила его одного справляться с этой проблемой, просто старалась выкинуть его из головы, и это почти получилось благодаря способностям Науэля. Я была второй половинкой Джейка, и сама же всё испортила. Притащила в свой дом Науэля, думая, что люблю его. Целовалась с ним на глазах у Джейкоба! Боже, да я настоящая стерва, циничная, жестокая стерва! Не объяснившись с Джейком из трусости, сделала вид, что между нами ничего не было и спокойно нежилась в объятьях другого. Я заслуживаю этой ненависти со стороны Блэка, я заслужила все те страдания, которые сейчас испытываю, я сама всё испортила…
***
Я проснулась на мокрой от слёз подушке глубокой ночью и обнаружила, что одета в одну только сорочку. Видимо, мама позаботилась о том, чтобы снять с меня одежду, которая пережила вместе со мной путешествие из Италии. Прислушавшись, я поняла, что в доме остался только Карлайл и Эсме, остальные, наверное, ушли на охоту, в том числе и новенькие. Всё семейство решило проконтролировать новоиспечённых Калленов, чтобы в случае неудачи, остановить их.
Я поднялась с постели и подошла к окну, чтобы открыть его и впустить в комнату свежего воздуха. На небе светила луна, и я невольно залюбовалась её голубым светом, таким холодным, таким пронизывающим. Луна, она такая же недосягаемая, каменная и холодная, как все члены моей семьи, все, кроме меня. От осознания этого, я вдруг почувствовала такое одиночество, что мне захотелось кричать в голос. Я и раньше думала об этом, но не придавала этому особого значения. Меня слишком сильно любили, чтобы я могла жаловаться на судьбу. Но сейчас я как никогда чувствовала свою отчуждённость от моей семьи. И причиной этому была глубокая рана на сердце, чувство отвергнутости и одиночества. Единственным человеком, с кем бы я хотела сейчас быть рядом, и который был почти одной со мной температуры тела, был Джейкоб Блэк.
Неожиданно я заметила за деревьями, растущими на другой стороне реки, какое-то движение. Присмотревшись внимательнее, моё зрение разглядело до боли знакомую фигуру волка. Оборотни продолжали следить за нашим домом, боясь нападения Вольтури, и Джейкоб не был исключением, выполняя миссию вожака.
Моё сердце снова сжалось от мысли о Джейкобе, таком близком и таком далёком одновременно. Я не могла больше терпеть эту боль, не могла выносить неопределённость. Я поняла, что мне необходимо выяснить отношения с Блэком, иначе я не переживу этого. Пусть он скажет мне в глаза, что ненавидит, что презирает и не хочет знать. Мне легче будет принять эту участь, чем вот так мучиться в неведении, предполагая его отношение ко мне и мысли. Мне есть, что ему сказать, мне нужно попросить прощения, облегчить душу, признаться во всём. Только после этого я смогу предпринять попытку забыть его и попробовать начать жить заново с чистого листа, без него, как бы больно и тяжело мне не было.