Соддит
Шрифт:
Гномы закинули свои тюки на спины и отправились в великое путешествие. Бинго, постанывая и хромая, последовал за ними.
В Кримоне они купили пони по кличке Кость. Продавец клялся «святейшим Энтони», что назвал так свое животное в шутку за жирную талию и крепкое здоровье.
— Вы же знаете, что это прозвище носил большой парень по имени Маленький Джон, — сказал он.
Бинго и гномы не знали такого, но решили не показывать свое невежество. Никто из них не видел прежде пони, поэтому они поверили словам продавца, что выступавшие, как шпангоуты, ребра служили животному защитой против хищников — по типу броненосца или черепахи.
— Какие только чудеса ни вытворяет мать-природа, — сунув деньги в карман, добавил торговец.
Взвалив припасы на печальное животное, отряд продолжил путь на восток через покатые холмы по пологим спускам в низины и по едва заметным подъемам к невысоким плато (то есть,
На закате следующего дня [11] отряд в полном истощении добрался до Леса лесных деревьев. Гномы по очереди несли соддита и к тому времени уже подошли к пределу своих сил.
Тогда они привязали к этому пределу второй предел и вскоре достигли его конца, что может дать вам намек на то, как далеко способны зайти гномы. На самом деле очень далеко. Я думаю, вы даже согласитесь, что запредельно далеко! К сожалению, их вьючное животное — тот самый дистрофичный пони Кость, которого они купили в Кримоне у жулика Тони (единственного торговца пони в Кримоне) — это бедное и несчастное существо упало в реку Флем и утонуло, унеся с собой почти все их припасы. Они остались только с котелком, который Тори носил вместо шлема.
11
Мне хотелось бы отметить, что издатели вырезали в этом месте кучу лучших страниц моего творения. Первоначально отряд путешественников испытал в Графствах малоросликов множество различных приключений, отразив сначала атаку Недоброй Мыши, затем торопливо пробравшись через зараженные Кольца Пиккадальной лихорадки. А ведь было кое-что покруче! Мой любимый эпизод (который я долго просил оставить, но меня и слушать никто не захотел) происходил в стране теллуритовых табблов — неимоверно твердых и металлических бочкообразных существ; фактически, киборгов ужасной бесчеловечности с компьютерными экранами, вставленными в их торсы, и с жуткими антеннами, торчавшими из верхних сегментов процессорных узлов. Я-то думал, что их разрывающие слух крики: «Уничтожить!», «Вас деактивируют!» и «Табл-тора-тора-драм — кирдык-сделаем-мы-вам!» многие годы будут очаровывать и восхищать маленьких мальчиков и девочек.
Как только путешественники устроили стоянку, пала тьма. О, это было самое настоящее падение темноты. Бац! И каждый в отряде испытывал голод.
— Эй ты, — ткнув Бинго обухом боевого топора, сказал Мори. — Сходи и найди что-нибудь съестное.
— Вы шутите? — прохныкал соддит, растирая щавелем болячки на ногах. — Я вас правильно понял? Вы же пошутили?
— Там между деревьями виден свет костра, — произнес Гофур, указывая на мерцавшее вдали оранжевое пятнышко. — Сходи и посмотри, кто там. А еще лучше, стащи у них немного еды. Ты же грабитель. Мы для этого тебя и взяли, так что не надо ля-ля, паренек.
Другие гномы одобрительно зашумели. Среди шума и ворчания можно было разобрать две фразы «Я того же мнения», одну «Встал и пошел, придурок», одну «Я тоже так думаю» и одну «Моя сладкая птичка!», хотя последнее высказывание исходило от уже уснувшего гнома и, вероятно, не имело отношения к данному вопросу.
Бинго слишком устал, чтобы спорить с гномами. Прикусив губу, чтобы приглушить боль и стоны, он поплелся через дебри лесных деревьев в направлении слабых отблесков костра. Вскоре, с минимальным треском ветвей и шелестом листвы, с переполохом птиц, гнездившихся в траве, приглушенными восклицаниями «ой-ой!» и «у-у-уй!» и тому подобное, он добрался до края небольшой поляны, откуда открывался хороший обзор на тех существ, что грелись у костра.
Педролли! Четыре огромных каменных педролля! Вполне достаточно, чтобы даже у самого храброго соддита заурчало в животе. Они сидели вокруг костра и жарили трех собак на открытом огне.
— Эх! — сказал ближайший из них, облизывая губы массивным каменным языком, — опять барбекю.
— Тебе не нравится жареные барбосы, Барт? — спросил второй педролль.
— Нравится, Герд, — ответил Барт, снимая с огня одну из собак, которая шипела и
Он для пробы откусил половину бока ободранной туши [12] .
12
Издатели попросили меня не уточнять породу этих собак и не описывать их кулинарное приготовление. Особенно мне запретили упоминать бассетов, такс, колли, ретриверов и далматинов, поскольку они-де входят в «звездную пятерку» и их нельзя приравнивать к «колбасе» и «хотдогам». Между прочим, это правило распространяется и на конфеты-сосульки, которые нам продают под Новый год и на Рождество. Они могут быть любой формы, но только не собачьей. Потому что собаки не для еды! Коровы для еды, а собаки — ни в коем случае. Хотя они достаточно большие, чтобы позаботиться о себе. Помните организацию «Собаки тоже люди» и их слоган «Собака — почти человек»?
А почему не существует организации «Коровы тоже люди»? Наверное, из-за того, что их слоган был бы немного двусмысленным: «Коровы тоже люди, хотя и не очень умные, и мы должны признать, что у этих существ очень вкусное мясо, когда его жарят на сковороде или на гриле, а затем подают с горчицей, укропным соусом, с чипсами и бобами, с бокалом хорошего красного вина, и не важно, что на одну корову станет меньше, потому что на севере их разводят в больших сараях миллионами и миллионами».
Педролли, как вы знаете, страшные создания. Много лет назад они покинули свои традиционные места тусовок под мостами и перестали довольствоваться обычной диетой из козлов и баранов. Рассеявшись по миру вширь и вдоль, они занялись поисками полного самовыражения и быстрых деньжат. Педролли, как правило, обладают мощным телосложением. Рост не меньше пяти футов одиннадцати дюймов, хотя встречаются некоторые особи по шесть футов два дюйма и даже выше. Их пропорции выглядят огромными: животы словно горные скалы; руки, как корни великих дубов; головы, которые с расстояния кажутся увенчанными стальными шлемами, пока, приблизившись, вы не понимаете, что это просто форма черепа. Педролли, будучи существами природы, имеют на груди, руках и ногах пучковатый мох. Из их подбородков торчат щетинистые маленькие шипы, зато макушки голов настолько гладкие, что напоминают камни, отшлифованные горными ручьями. У них красные, как гранат, глаза и нависшие брови — не до самых ног, конечно, а лишь в той угрожающей манере, когда они выступают чуть вперед и слегка свисают вниз.
Эти четверо дюжих педролля спустились с гор в надежде собрать небольшую дань с владельцев транспортных повозок и с северо-западных фермеров. Они носили традиционную одежду своей расы: кружевное нижнее белье, подвязки, чулки (сделанные из проволочной сетки для заборов), красные шелковые мини-юбки, непристойно задиравшиеся вверх при малейшем дуновении воздуха (и становившиеся просто никчемными, когда ветер задувал сильнее), нарядные французские кофты малинового цвета, с низким вырезом, однако наглухо застегнутые на все пуговицы. Барт оживил свой наряд аккуратным шелковым бантом на континентальный манер. Билл — самый высокий из четверых — носил сандалии от Ральфа Лорена, а не туфли с кирпичными каблуками, как это делали остальные педролли. Герд выделялся перчатками до локтей, которые некогда были свадебно-белыми, а теперь окрасились в грязно-розовый цвет после того, как с них в прачечной смыли человеческую кровь, столь часто попадавшую на ткань. Старина Джил, четвертый член группы, превосходил других в макияже. Его похожие на плиты губы были очаровательно обведены пятнадцатью фунтами губной помады. Крохотные сверкающие глазки, окруженные четырьмя густыми и подкрашенными рядами ресниц, придавали ему вид большой и гротескно перекормленной Венеры. Эффектный образ завершался мушкой на щеке.
Бинго не ел горячую пищу с прошлого дня. От запаха жареной собаки его рот наполнился слюной. Чтобы получить лучший обзор, он беззвучно перебежал к другому стволу дерева и, прижавшись к нему, осторожно осмотрелся по сторонам. К несчастью для него, этот ствол оказался не деревом, а ногой Герда. Уже в воздухе, возмущаясь и лягаясь, он понял свою ошибку.
— Ого, чтоб мне больше не пробовать гуся с мочеными грушами, — сказал Герд, показывая добычу сородичам. — Смотрите, кого я надыбал!
Последнее слово показалось Бинго несколько странным, но он предположил, что Герд хотел сказать «случайно обнаружил» или даже «нашел», а не «подвесил на дыбе».
Педролли собрались вокруг соддита и для пробы потыкали его ребра массивными пальцами.
— Пикантная закуска! — сказал Джил. — Отдай его мне!
— Здесь только на один укус, — ответил Билл.
— Классное блюдо, — добавил Герд. — Прямо как у «Экни и Бермондси». Так бы целиком и проглотил.
— Без приправы? — изумился Барт. — Без пригоршни липкой грязи?
— Это я его поймал, — напомнил Герд.
— Отдай его мне, — рявкнул Джил.
— Я думаю, нам нужно тянуть жребий, — сказал Билл.