Соддит
Шрифт:
— Не имею ни крохи понятия, — проворчал Мори, использовав бранное гномское слово.
— Ответом на твой вопрос будет твердое «нет», — громко сказал колдун. — В то же время ты, наверное, гадаешь, являются ли эльфы Синеводья дикими или трусливыми. Здесь сложно утверждать что-то однозначно, но думаю, что я могу прояснить ситуацию.
Мори саркастически вздохнул.
— Сам король Элсквар относится к диким эльфам. Но он выбрал в партнеры трусливого эльфа — красавца Ольтфанова. Поэтому на данный момент в Синеводье обитают обе расы. Тем не менее ход их времени отличается
Старик посмотрел на макушки деревьев и внезапно закричал:
— Трагедия этого леса в том, что две расы не сожительствуют мирно.
Когда отряд углубился в величественный лес, на тропе перед ними появился высокий и элегантный эльф в наряде, сшитом из шелка и зеленого вельвета. Он вышел из тени и остановился, слегка склонив торс под углом к вертикали и для опоры опершись на бедро рукой. Его глаза загадочно блестели — точнее, блестел тот глаз, перед которым эльф пристроил круглое прозрачное стекло.
— Гэндеф-колдун сотоварищи, — апатично констатировал он. — Ну здрасьте-здрасьте.
— Кого я вижу! — приветствовал его Гэндеф. — Солнцеблеск! Эльф раннего утра, не так ли?
— Я древесный эльф Элстри, — обиженным тоном ответило лесное существо. — Довольно странно, о колдун, что ты не признал меня. Мы ведь не раз делили с тобой небольшой коттедж с видом на озеро, где проводили по две недели в забавах, купании и расслаблении. Однако я приветствую тебя. Если хочешь, я могу сопроводить твой отряд к владыке Элсквару.
— Ну что же, — сияя беззубой улыбкой, ответил Гэндеф, — вопрос прямой, но честный. Я отвечу тебе так: обычно им бывает хлеб, хотя в зимние месяцы в него добавляют мякину.
Глаз эльфа, защищенный стеклянным кружочком, недоуменно сверкнул в солнечном свете. Его голова склонилась на пять градусов влево, словно он прислушивался к ветру, шумевшему в кронах. Молчание длилось несколько минут. Затем Элстри поманил их за собой и направился в глубь леса.
Владыка Элсквар сидел на троне, сделанном из сучьев и срезанных ветвей. Его помост располагался на высоком дереве. Этот доблестный мужчина неопределенного возраста носил гвоздику на пурпурной мантии и монокль с полированным хрустальным окуляром — традиционные атрибуты диких эльфов. Мори шепотом проинформировал Бинго, что все эльфы, в отличие от других народов мира, жили на деревьях. И — действительно! Рядом с Элскваром на ветвях среди листвы сидели придворные, которые высокомерно поглядывали вниз на усталых путников.
— Добрый день, колдун, — прокричал с помоста Элсквар. — Рад видеть тебя снова. Пришел попросить припасов в дорогу?
— Скорее всего, половина четвертого, — ответил Гэндеф. — Точнее сказать не могу. Я не ношу часов.
— Приветствую также и тебя, король гномов, — нисколько не смутившись, продолжил Элсквар. — Торри, если я не ошибаюсь?
Торри поклонился так низко, что его борода расстелилась перед ним, словно белая гусеница.
— Для меня большая честь находитьзя в этом пьеказном и чудезном
— Что-что? — спросил Элсквар. — Я не совсем уловил...
— Наш благородный король сказал, что он к вашим услугам, лорд Элсквар, — вмешался Мори.
В этот важный момент борода перетянула Торри, и он, упав лицом в мох, смущенно произнес:
— Я извиняюззз...
— Во время путешествия мы сильно пострадали, — объяснил его слабость Мори. — Часть отряда погибла в бою. Наши братья и товарищи нашли смерть в неравной битве.
— Неужели? — оживившись, воскликнул Элсквар. — Как это случилось?
— Педролли, — сурово ответил Мори. — Прежде чем мы уничтожили их, они захватили в плен, а затем убили наших четверых сородичей. Квэлин, Орни, Стон и Пилфур — пусть их имена навечно сияют в ореоле славы.
— Ах, милые мои, — сказал Элсквар. — Потеря одного гнома могла бы объясняться неудачей. Но пленение четверых выглядит беспечностью.
Эльфы захихикали тихим щебечущим смехом.
— Не понял! — грозно рявкнул Мори, и его лицо покраснело от обиды. — Что вы сейчас сказали?
— Я сказал, что потеря одного гнома могла бы объясняться неудачей, — повторил Элсквар. — И что пленение четверых товарищей похоже на беспечность. Это остроумная реплика.
— Типа шутки?
— Типа остроумия.
— Вы хотите сказать, что считаете гибель четверых гномов поводом для юмора? — с укором спросил Мори. — Значит, если ваших друзей убивают, то это признак беспечности? А где здесь беспечность? Я тут вижу трагедию, в которой нет ничего забавного.
Элсквар был явно смущен.
— Хороший конец называется счастливым, — сказал он. — Плохой — несчастливым. Но как объяснить это гномам?
— Минутку! — крикнул возмущенный Мори. — Вы когда-нибудь теряли сразу четверых друзей? Как бы вам понравилось, если бы кто-то обвинил вас в беспечности, когда...
— Я думаю, что мы не поняли друг друга, — выступив вперед, вмешался эльф Элстри. — Это небольшое недоразумение. Зачем нам ссориться и становиться врагами? Ведь эльфам и гномам нечего делить.
— Конечно, не будем ссориться, — вяло согласился Элсквар. — Мы не настолько озабочены поиском и выбором врагов.
Несколько эльфов, сидевших на дереве за его спиной, отозвались на шутку хихиканьем.
— Выбором врагов? — спросил Бинго. — Что вы имеете в виду? Люди не выбирают для себя врагов. Ваше последнее заявление, на мой взгляд, совершенно бессмысленно.
Наступила зловещая тишина. Гэндеф нарушил ее кратким кашлем, но затем присоединился к общему безмолвию. Бинго вдруг осознал, что все смотрят на него в тревожном ожидании. Он попытался найти какую-нибудь нейтральную тему.
— Наверное, трудно жить на деревьях, — продолжил он беседу. — Неужели вы не можете вырыть нормальные норы и жить под землей, как заповедовал нам Господь Бог? Если земля хороша для покойников, то и для вас бы сгодилась, верно? Вон там, к примеру, почва неплохая.
— На этот раз я полностью согласен с соддитом, — поддакнул Мори. — Неужели вам не надоело лазать по деревьям?