Сохранить тебя
Шрифт:
– Прости, - она склонила голову на бок, - просто мне хочется поскорее вернуться к магическим изобретениям.
– Всё ещё?
– удивился парень.
В его голубых глазах Окане видела беспокойство; оно было другим - Мастер смотрел иначе, но понять, почему другим и где пролегает эта разница, девушка не могла. Впрочем, сейчас это и не было важно. Главное - она могла положить голову на плечо друга и ненадолго обмануть саму себя, сказав, что всё хорошо.
– Как там Лина?
Раймонд провел пальцами по щеке, и подруга зажмурилась от удовольствия.
– Не лучше тебя, - тихо произнёс
– Похоже, несмотря на состояние, эксперимент никто не прекращает. Но не думаю, что её родители допустят, чтобы Лина умерла. Ты же отдыхай и не размышляй об этом.
– Не могу, - Окане подняла уцелевшую правую руку, разжала кулак, и на ладони образовался магический круг. Он сиял лёгким белым светом, озаряя бледное лицо своей создательницы.
– Как ты… - удивился парень, глядя на то, как по крупинкам перед ним возникает маленькая фигурка змеи.
– Месяц тренировки. Не могла я сидеть на месте, что поделать… Правда, этого все ещё мало, чтобы помочь, - она поставила фигурку на кровать. Змея получилась оттого, что в последнее время именно эти чешуйчатые часто приходили во снах.
– Я уверен, Мастер что-то придумает. А если и нет, то я всё равно буду рядом. Всю жизнь. Обещаю, что не брошу, - Раймонд произносил эти слова с удовольствием, словно это точно так и случится. Окане же хотела не этого: ей не терпелось творить, создавать, чтобы спасти Лину и вернуть жизнь на круги своя. Сделать что-нибудь, дабы вернуть наконец ту беззаботную юность, что у неё когда-то была.
– Да, он придумает, но мы играем в гонки со временем. И, кажется, в этом раунде проигрываем. Я не хочу её терять, Рай. Я вообще никого не хочу терять!
– Окане уткнулась носом в грудь парня.
– Я понимаю, - он приобнял подругу, - ведь тоже не хочу терять тебя.
– Словно я могу куда-то деться, - вдруг рассмеялась девушка.
– Иногда мне кажется, что ты растворишься в воздухе. Вот приду я в один день сюда, а дом пуст, заброшен. Твои изобретения больше не работают, а всё вокруг во мраке и пыли, - с тоской произнес парень. Говорил он так, будто уже где-то видел это. Словно знал, как оно бывает, ощущал на себе.
– Говоришь так, будто уже видел это, Рай. Такого не случится. Я всегда буду здесь, - заверила Окане. Она и не желала уходить.
– Я видел это во снах.
От этих слов собеседнице стало особенно невыносимо больно; она сама знала, как сложно уживаться с кошмарами наяву и как сложно видеть во снах то, что вот-вот рискует случиться в реальности. Девушка снова направила силу в ладонь, создав небольшой перстень, который сразу протянула удивлённому другу.
– Держи. В нём находится мой портрет. Да уж, безделушки - единственное, что я могу сейчас создавать, - она слабо улыбнулась, надеясь таким подарком хоть немного прогнать тревогу друга.
– Спасибо, - искренне поблагодарил тот, надевая перстень на палец.
Нежно-фиолетовый камень совсем не гармонировал с цветом его глаза, волос или даже с униформой, но отчётливо напоминал цвет глаз Окане - и одному этому Раймонд был рад.
Они проболтали до самого вечера, пока для того, чтобы сменить повязки, не пришла Желейна.
– Когда же ты научишься ценить
– ворчала старуха, наматывая бинты.
– Тётушка, - Окане разжала ладонь, внутри которой сидела совсем маленькая и очень милая полупрозрачная лягушка.
– Ой, - та немало удивилась неожиданному подарку, - это мне?
– Да. Это оберег для бани.
Сейчас даже создание таких мелочей казалось ей важным. Девушка хотела оставить что-то после себя, но оставить не для города, а для близких, пусть это и было бы чем-то небольшое. Главное, чтоб оно не имело срока годности: для Берта таким подарком стали ножницы, а для Те Ци - маленькая брошь в виде глубокой тарелки с лапшой.
– Что же, спасибо, - бабушка спрятала лягушонка в чемоданчик, - но это не спасёт тебя от приёма лекарств.
– Я и не надеялась, - засмеялась Окане.
После ухода Желейны сон пришёл быстро, ведь её лекарства всегда клонили в сон. Так, верно, она и проспала бы до самого утра, если бы посреди ночи внезапно не ощутила, что её кто-то несёт. Сквозь сон слышались сдавленное дыхание и глухой стук сердца, а рядом с собой ощущалась чья-то широкая грудь… Поборов наконец чары Морфея, Окане открыла глаза и поняла, что лежит на кушетке в мастерской. Лежит на животе; голова её повернута набок, отчего виден был только вход. Позади кто-то шебуршал, и по известным косвенным признакам девушка догадывалась, кто это мог быть.
– Учитель?
Его ноги тут же появились в поле зрения. Мастер присел, и взгляду предстал он целиком: выглядел мужчина ещё хуже, чем в последний раз, потому что сильно исхудал и зарос.
– Лежи тихо, больно не будет.
Окане не верила, ведь в этот раз её рука и ноги были прикованы к кушетке, что само по себе пробуждало страх. Мастер осторожно разрезал ночнушку на её спине, что девушке совсем не нравилось, но она сразу всё поняла, когда тот положил протез рядом. Что ж, если учитель попросил потерпеть - надо было потерпеть. Руки его, несмотря на размер, были аккуратны. «Хирург» мягко вёл ими по спине, что-то отмечая на коже; «пациентка» молча ждала. Спустя короткий промежуток времени нахлынуло непривычное ощущение: он накладывал на её тело что-то тонкое, холодное и колючее. Уколы от «чего-то» ощущались по-разному, но где-то столь сильно, будто под кожу загнали иглу во всю длину. Окончив, мужчина снова сел.
– Дальше будет нужна твоя энергия. Изобретение заработает без сбоев только в случае, если ты наполнишь его силой. Оно не будет отвергнуто и не нарушит законы природы, однако сейчас будет особенно тяжело. Несмотря на боль, ты должна держаться, пока я не скажу. Поняла?
– Поняла, - серьёзно ответила Окане.
Действие напоминало зарядку второй кожи: она направила энергию во всё тело, и сразу же ощутила то, о чём предупреждал Мастер - каждая иголочка, ранее пронзавшая тело, стала похожа на раскаленное клеймо, загоняемое под кожу. Огонь будто испепелял изнутри, и казалось, что по венам течёт не кровь, а раскалённое железо. Все мышцы будто крутило разом. Девушка сразу потеряла счёт времени: мучения длились и секунду, и одновременно бесконечно долго; в момент, когда Мастер произнёс долгожданное «хватит», она сразу упала в обморок. Силы оставили «пациентку» окончательно.