Сохранить тебя
Шрифт:
– Ещё не поздно. Спаси меня, создай меня, - продолжала шептать мёртвая подруга, схватив ту за руки и поднимая на себя заплаканное лицо.
– Как? Как мне спасти? Как создать?
– взгляд её блуждал по растворяющимся чертам уходящего призрака.
– Подумай.
Окане вновь осталась одна в кромешной тьме. Она легла обратно и сжала кристалл связи под подушкой, веря, что именно на него придёт весточка от почившей подруги.
Утро наступило незаметно. Ветер за окном бился среди каменных улиц, стучал в окна мелкими каплями дождя. Желания вставать совсем не чувствовалось. Просто не хотелось. К тому же, откуда-то «из-за угла» набросилась тоска по Раймонду, и грусть от утраты Лины будто уступила той место. Окане, однако, не ощущала потерю друга так же остро, как смерть подруги: да, он ушёл, да, это обидно, но и чёрт с ним. Было, конечно,
– Окане!
– обрадовался мужчина.
Он искренне был рад тому, что дочь пришла кушать сама. Она молча потёрла себя руками; холод терзал хрупкие пальцы. Столь же молча она и села за стол; отец поспешил поставить перед ней чай.
– Спасибо.
– Будешь ведь кушать?
– с надеждой в голосе спросил Мастер.
– Да, - тихо ответила девушка, крутя в руках чашку.
Без лишних раздумий он положил кашу. Окане была благодарна, пусть есть и не хотелось; через силу она клала в рот ложку за ложкой… А ведь её подруга, верно, тоже по утрам ела кашу. Вместе они пили чай - такой же, какой сейчас заварил Мастер. Однако больше Лина этого не сделает… В горле встал ком; снова хотелось плакать. Поборов подступающие слёзы, она продолжила есть. Мастер улыбался и хвалил, но… За что? Почему он так добр? Она ведь так и не смогла спасти Лину… Могла ли она вообще есть эту кашу? Имела ли право жить и дышать дальше, если близкого ей человека больше не было? Не было лишь потому, что она, Окане, ничего не сделала. Не остановила их, не уничтожила, но просто наблюдала со стороны так, будто проблемы Лины и вовсе её самой не касались… Они вообще были подругами? Была ли она значимым в её жизни человеком? Или была, но просто знакомой, которой нельзя серьёзно довериться?…
Окане вернулась в свою комнату и села на кровать, глядя в окно. В голове крутился день перед побегом Лины, а вместе с ним и момент, когда она, дрожащая от страха, пришла за помощью… Если бы тогда девушка оставила Лину у себя, то всё могло сложиться иначе? Может, изначально не стоило бежать?… Если бы Окане не настаивала на этом, то Лина осталась бы жива. Дoлжно было сделать больше артефактов: телепорт, более прочную защиту. Но этого не было сделано - и теперь Лина мертва. Руки задрожали; она сжала одеяло, чувствуя, как слёзы снова бегут по щекам. Не плакать удавалось только во сне, но даже там Лина преследовала её, так что от горя в целом спасения не было нигде.
«Если бы только Раймонд был бы здесь».
– Но его нет. Ты променяла меня на парня, - шептала подруга, кладя бледные руки на плечи.
– Никогда, - тихо ответила Окане, боясь спугнуть.
– Скажи, что значит «ещё не поздно»?
– Не поздно искупить грехи, не поздно возродить меня, не поздно умереть… Выбирай то, что нравится, - Лина села рядом, пристально смотря в глаза.
– Пойдёшь за мной?
– Нет, - Окане прикрыла глаза, - слишком сильно я люблю жизнь.
– Я тоже любила, - она встала, прогуливаясь по комнате и задевая руками книги, что они читали вместе. Они так много всего делали вместе, что друг для друга давно уже стали сёстрами.
– Прости меня…
– Простить? Нет, слишком многого ты хочешь. Но это и не удивительно, ведь ты всегда была эгоисткой, - усмехнулся призрак.
– Я не хотела… - попыталась оправдаться Окане. Но что она могла сказать? Лина была права: «изобретательница» не думала о других и не переживала за себя, а теперь, потеряв подругу, пытается себя же оправдать.
– Мне смерть твоя ни к чему. Извинения тоже. Верни то, что забрала - мою жизнь, - она приблизилась, лёгким толчком вернув реальность… Окане задремала у окна.
«А такое вообще возможно?» -
Мастер был рад тому, что Окане начала читать. Не столь важно, что. Главное - она начала. В этом ему виделись небольшие шаги по возвращению к нормальной жизни, а потому мужчина ничего и не запрещал. Читала девушка много, да и есть начала чуть больше, чему Мастер был доволен. Казалось, что она справилась, пускай и не хотела пока возвращаться к обучению… Как минимум, дочь его вновь начала жить, и в один из дождливых дней, не побоявшись теперь оставить её одну, родитель со спокойной душой отправился в канцелярию. Он верил - всё наладится, пусть и не быстро. Балам был на месте, и мужчина надеялся быстро с ним разобраться, чтобы поскорее вернуться домой со вкусняшками от Те Ци.
– Мик! Ну сколько лет, сколько зим… Пропал - и не слуху, ни духу. Подумывал уж и зарплату тебе не платить, - рассмеялся человек-«чернильная душа»
– Окане только-только стала приходить в себя, потому я оставил её ненадолго, - посетитель вывалил на стол изобретения и чертежи, - по мелочи принёс. Плюс наработки Барону.
– Ну, хоть ты без дела не сидел, молодец, - Балам хлопнул его по спине.
В этот момент стёкла канцелярии задрожали, яркий свет озарил улицу, и оба они кинулись к окну. Поднявшийся вверх столб света оседал пылью над домом Мастера. Глаза Балама засверкали золотым светом.
– Божество…
Но гость этого уже не услышал; он выбежал прочь из кабинета, со всех ног мчась домой.
Окане же только и ждала возможности остаться в одиночестве. Когда Мастер ушёл, она схватила сумку и отправилась во двор. Предстояла сложная работа… Первым делом девушка расставила камни с энергией, дабы оградить место работы от дождя; затем, достав палку, начала очерчивать магический круг. Это оказалось непросто: земля была мокрой, практически жидкой, и края рисунка всё норовили расплыться, но девушка не сдавалась. Закончив, она достала таблетки Вей и заглотила целую их горсть, не оставив ничего, кроме пустого пузырька. После достала из сумки небольшой, серебряный с рисунком из драгоценных камней ножик, и, войдя с ним в круг, сделала глубокий надрез на руке. На круг закапала тёмная кровь, и он засиял бледным светом. Окане закрыла глаза, представляя, что вытекает не кровь, а её внутренняя энергия, и тут же за кровью закапала бело-золотистая жидкость, отчего магический круг засиял сильнее. Природа вокруг замерла: ветер перестал трепать белые волосы девушки, и весь мир словно ждал, что она сотворит. Энергия выливалась и выливалась; переполняя черты круга, выплёскивалась на землю, оставляя тёмные разводы. Казалось, она может заполнить собой всё окруженное куполом пространство, просто утопив девушку, но той нужно было не это. Перед собой она держала образ подруги, и, сосредотачиваясь на каждой детали, медленно и осторожно собирала Лину из собственной энергии, буквально воспроизводя тело с нуля. Свет, осыпаясь подобно пыльце, становился ярче, образ сложился перед Окане; нечто светлое и человекоподобное тянуло к ней руки. Из света, словно из кокона бабочки, прорисовывались черты подруги; девушка радовалась: всё получалось, энергия слушалась! Лина смотрела на неё ясными красными глазами; она сияла, улыбалась, тянула руки, и Окане невольно потянулась к своему творению… Но неожиданно энергия взбунтовалась, подобно резко пришедшему шторму поднялась волной и опустилась на создательницу изнутри. Она пошатнулась и упала на колени, а изо рта с кашлем вылилась кровь. Магический же круг пошёл волнами, и Лина, мимолётное творение, разом рассыпалась на кусочки.
– Нет, нет, - Окане из последних сил пыталась всё исправить, подбирая остатки и собирая их воедино, отчего энергия окончательно вышла из-под контроля. Поток устремился к ней, резко ударив сразу со всех сторон, а прошедшее через тело ударило вверх ярким столпом. Купол посыпался вниз; золотистый свет вырвался наружу, рассеявшись подобно дождю. Окане смотрела на него, задыхаясь, ведь каждый вздох походил на обжигающее пламя…
Она ошиблась. Опять.