Сокровища Моргана Форта. Книга 1
Шрифт:
– Значит, в Париже мы убегали от Морган?
– Да. Если хочешь, потом мы еще поговорим обо всем.
– Спасибо! – Марианна с благодарностью посмотрела на него и грустно улыбнулась. Он тоже улыбнулся ей, чтобы хоть как-то подбодрить. Потом, немного смутившись, Гийом нехотя отпустил ее руку, и она медленно побрела в каюту, обдумывая услышанное. Ей хотелось поговорить с отцом. Должен быть выход. Эта мысль не давала ей покоя. У двери каюты Харпер ласково и проницательно посмотрел на нее и спросил:
– Гийом тебя не порадовал, малышка? – И по-отечески похлопал ее по плечу. Он догадался, что Де Пеньяк младший рассказал ей об истории ее семьи и Морган.
– Отец твой уже проснулся, – продолжил он, не дожидаясь ответа, – и уже собирается идти к крестному.
Марианна в ответ кивнула головой.
– Я узнала много нового, Харпер. Мне теперь
Марианна зашла в каюту. Отец одевался. Мама достаточно спокойная, но бледная занималась рукоделием в кресле. Девушке показалось, что между ними, вероятно, состоялся весьма неприятный разговор, который, судя по выражениям лиц родителей, так ничем и не закончился. Каждый остался при своем мнении. Поджатые губы Сесиль выдавали ее бессилие, беспокойство и в то же время протест.
Напряженная тишина повисла в каюте.
Первым прервал молчание Эжен Д Мар:
– Как дела, у моей девочки? – Наигранно бодро спросил он дочь. Но одного взгляда на Марианну было достаточно, чтобы понять, что она озабочена и удручена.
– Лучше, чем обычно. – Спокойно и грустно ответила она.
– Что-то тебя расстроило? – Настороженно спросил отец.
– Я видела, как тонет корабль на дне чашки выпитого кофе Гийома. – Так же спокойно сказала Марианна. Отец немного удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал. Маргарита Д Мар, уже говорила, что у внучки начал появляться ее дар. Тонущий корабль! Какое зловещее предсказание! Только этого им не хватало! Дай Бог, что бы это было просто играми разума юной девушки, попавшей в непростую ситуацию. Эжен Д Мар не хотел верить дурным предзнаменованиям, но понимал и без этого, что они все сейчас ходят по лезвию ножа.
– Я хотела бы послушать ваш разговор с дядей Жоффруа. – Продолжила Марианна.
Отец наморщился. Ему не понравилось то, что сказала его дочь.
– Я имею право. – Снова спокойно, но настойчиво сказала Марианна и эта бесстрастность снова удивила Д Мара.
Черная пантера внутри девушки снова проснулась и готовилась сделать большой прыжок. Эжен ДМар увидел бездну в глазах своей дочери, такую же, как бывала у его матери. Этот взгляд заставлял цепенеть. В первый раз он увидел это у Марианны, что было неожиданно, но до боли знакомо. Эжен Д Мар понял: Марианна уже знает всю его историю, кто-то рассказал ей. Если не все, то почти все. Кто же это сделал? Филипп? Гийом? Харпер? Сесиль? Это все равно должно было произойти. Конечно, давно надо было сделать это самому! Но как же ему не хотелось быть в глазах дочери тем, кем он был! Неловко и невесело говорить, что ты плавал под «Веселым Роджером». Да, дом в Париже, жена – камеристка фрейлины королевы – иллюзия на жизнь дворянина. Заброшенная Овернь. Эжен мысленно обернулся назад. Если бы не Де Пеньяк с его здравым смыслом и хваткой, что бы он сейчас делал? Зачем он отдал Марианну в этот нелепый пансион? Что за учителя и дети там были? Мать ее подруги Колетт – содержанка, мать Женевьевы – владелица борделя, у Александры – вся семья ростовщики. Кто там с ней еще учился – Верноника – дочь судьи (удивительно в такой компании?), Элен и Ева – дочери крупных торговцев. И Марианна. Дочь пирата, беглого офицера. Она может гордиться таким отцом! Он хотел поставить крепкую стену между его прошлым и дочерью. Наверное, было бы разумнее жить в Новой Франции, как Де Пеньяки. Надо было послушать Сесиль. Или осесть в Оверни. Большой дом, сад, воскресные мессы со всем приходом, размеренная спокойная жизнь. Он никогда не слушал Сесиль. И ее упреки их недавнего разговора звенели в его сердце. Она права. Даже их бегство из Парижа до последнего граничило с безрассудством. Почему же он всегда вел себя так? Почему? Сейчас поздно спрашивать почему. Надо отдать должное, его звало море. Острота жизни «на грани» всегда манила его. Неужели он безумен так же, как Морган? Чертова Морган! Что же он имеет сейчас? Он прожег эти пятнадцать лет счастливой и беззаботной жизни. Стоило ли оно того? Весь прошлый год он искал Морган, и, если бы нашел, даже ценой своей жизни всадил ей или клинок, или пулю. Он больше ничего не должен Моргану Форту. Он больше ничего не должен Морган. Он должен был подумать об этом раньше! Можно было бы собрать сокровище Моргана Форта уже давно, и его семья жила бы по-другому. И сейчас безумной Морган просто нечего было бы искать. Но ему даже думать о нем
В их доме в Париже действительно был «маяк». Перед тем как они ушли, он вынул его. По-началу, он хотел забрать его с собой. Но потом что-то заставило его передумать. После того как Морган и подручные перерыли дом и подожгли его, а потом особняк осмотрели пожарные и ищейки, Эжен подождал, пока все уберутся прочь, и положил «маяк» на место. Только сейчас, глядя в бездонную чернь глаз Марианны, он понял, насколько он раззадорил Морган. Было бы проще, что бы она нашла его. Ее ярость улеглась бы на какое-то время, и она бы занялась шифровкой «маяка». Морган будет догонять его, и искать этот первый «маяк». Никакое золото не стоит жизней твоей семьи. Он ошибся, серьезно ошибся! Эжен был зол на себя. Зол еще и потому, что где-то в глубине души его захватывала эта схватка с Морган. Какой-то темный огонь внутри раззадоривал его.
– Хорошо, идем. – Согласился он с дочерью.
Марианна выпила залпом стакан воды, и они вышли.
Снова видение
Жозе заступил на вахту. Он видел, что Марианна прошла вместе с отцом в кают-компанию к Жофруа де Пеньяку. Затем, по очереди, один за другим, туда отправились Гийом и Филипп. Значит, решил он, Марианна уже наверняка все знает про Морган. Он вспомнил бездонный взгляд ее черных глаз и удивился. Откуда в ней это? В прошлом году он ни разу не заметил этого странного, гипнотического взгляда. Жозе невольно поежился. Он сверил курс и отдал несколько распоряжений и таким образом невольно отвлекся от образа Марианны. Мысли его потекли своим чередом. Филипп опять валяет дурака. Напился до беспамятства. Напился ли или сделал вид? Жозе казалось слишком наигранным беспечное и отстраненное поведение Филиппа Де Пеньяка. Особенно в сложившейся ситуации.
Каков дальше будет их курс? Наверное, сначала Малага. Там должен быть взят большой груз вина, оливкового масла, изюма, специй, ремесленных инструментов. Заявленные ткани и парфюмерия уже были отгружены в Руане. Значит, потом обратно в Новый Свет.
Сколько они пробудут под Малагой? Жозе очень хотелось прийти в дом, увитый виноградом, обнять Марго Д Мар. Он вез ей шаль в подарок, хотя, как считал юноша, все, что она для него сделала, было ничем не измерить. Просто он хотел сделать для этой женщины что-нибудь приятное. Это была не просто нарядная шаль, а толстое, почти как одеяло, пончо. Он увидел его у индейцев, и пончо ему очень понравилось своей практичностью. Маргарита Д Мар часто работает в саду и ей будет тепло, и ничего не будет стеснять движения ее ловких рук. Он старался не думать о Морган, и чем встреча с ней может для всех обернуться. К сожалению, Жозе здесь ничего не решал, хотя и имел право голоса. Оставалось только подчиниться капитану, уповать на здравый смысл Де Пеньяка и свою счастливую звезду. Молодой мужчина верил, что она наверняка есть, если он выжил после всех передряг.
Вскоре из кают-кампании выглянул мсье Де Пеньяк старший и что-то прокричал, но ветер отнес его слова, и Жозе ничего не услышал. Через пару минут к нему поднялся Санчес:
– Хозяин просил сменить тебя на пару часов. Ты нужен им там.
Жозе кивнул, пожал ему руку, хлопнул по плечу и спустился вниз. Честно говоря, ему очень не нравилась эта история. Он только-только начал «вставать» на ноги. Он понимал все риски. И то, что наряду с деньгами в иерархии ценностей Морган есть мадам Сесиль и Марианна делало эту ситуацию еще более из рук вон негодящей и запутанной.
Жозе зашел в кают-кампанию и пожелал всем доброго вечера. За столом освещенным неярким светом свечей сидели Эжен ДМар, Марианна, Жоффруа Де Пеньяк и его сыновья Гийом и Филипп. Братья сидели друг напротив друга и обменивались полными презрения взглядами. Немного в стороне, будто занимаясь своими делами, сидели Харпер и Тьяго.
Де Пеньяк-старший указал Жозе на свободное место за столом. Оно было рядом с Филиппом.
Жоффруа был сильно раздосадован. Он продолжил уже начатый до того, как вошел Жозе, разговор достаточно спокойно, но его бирюзовые глаза потемнели как море в шторм: