Сокровища зазеркалья

Kagami

Серебряная леди Маргарита

Я закрыла глаза, сдерживая слезы.

Прекрати немедленно! Не смей! Здесь все на тебе держится. Ты не имеешь права раскисать. Ты осталась потому, что идти со всеми опасно. И именно поэтому тебя и попросили остаться. Только поэтому. Нет никаких других причин. Ты их придумала. И вообще, не все ли тебе равно, хочет Гектор тебя видеть, или нет.

Но сдерживаться было невозможно трудно. Спасало только то, что в комнате я по-прежнему была не одна. Не могу сказать, что меня это радовало, но присутствие посторонних не давало развалиться на части.

— Марта?

Рената.

Это хорошо. Это наименьшее из зол. Но кто-то, кажется, есть еще.

Я открыла глаза и попыталась улыбнуться. Рената стояла на коленях около кресла. Напротив сидел Павел. И выглядел он совсем не радостно. Я глубоко вздохнула.

— Марта, что случилось? — искренняя озабоченность в голосе гномки не позволяла на нее злиться.

— Неважно, — отмахнулась я, но поняла, что так легко не отделаюсь, — Просто меня снова оставили на берегу потока событий.

Рената покачала головой, явно мне не поверив, но настаивать не стала. Павел вздохнул и потянулся.

— Хорошо, что здесь остались только вы. Нам нужно поговорить, дамы. Боюсь, не все у нас гладко.

— Еще бы, — фыркнула Рената, — покушение на эмира — это вам не за компом сидеть.

— Не в эмире дело, — протянул Павел.

— А в чем же?

Я была рада, что разговор ушел в сторону. Если Павлу было, что сообщить, я согласилась бы сейчас обсуждать любую проблему, кроме своей собственной.

— В Елене.

— В Елене? — даже я удивилась такому переходу.

— Видите ли, я тоже ее в некотором роде нашел. Точнее, не нашел, а просто пообщался. А чтобы ее нашли, она совершенно не хочет.

— Подожди, — совсем растерялась я, — как ты мог с ней пообщаться, если ты ее не нашел?

— Это она меня нашла на форуме. Увидела портрет Грэма, который ты нарисовала, и нашла. Я попросил ее позвонить. Вот и поговорили.

— И что? — не выдержала Рената.

— Да ничего. Сначала ее очень интересовало, как Грэм, просила связать ее с художницей. А когда узнала, что она тоже бэк-ап, и вы все ее ищите, вдруг пошла на попятную, заявила, что ей и в этом мире хорошо, и потребовала оставить ее в покое. Я пробовал перезвонить на зафиксированный номер, но она мой телефон заблокировала. И блокирует любые номера, с которых я звоню. У меня такое чувство, что Грэм в очень большом пролете. Так что, думайте, дамы, что нам с этим делать.

— И давно ты об этом знаешь? — с подозрением спросила Рената.

— Если честно, с того дня, как Марта и близнецы улетели в Египет.

— А молчал почему? — разозлилась я.

— Да все не знал, как сказать. Да и случая не было поговорить без иномирцев. Очень уж не хотелось на Грэма это вываливать. Я же вижу, парень места себе не находит. Как ему сказать, что его девушка совсем не хочет, чтобы он к ней вернулся? Уж извините, это без меня. Я на такое не подписывался. Вот вы у нас женщины мудрые, вы и решайте, что с этим делать.

— Спасибо, Паша, я тебя тоже очень люблю, — проворчала я.

Представив, что почувствует Грэм, получив такую информацию, я почему-то сразу перестала думать о собственных проблемах. Не зря говорят, что когда тебе плохо, лучше чтобы рядом был не кто-то сильный, а кто-то слабый, кому помощь нужна больше, чем тебе. Это мобилизует, заставляет забыть о собственных бедах.

Я понимала Пашу. Я бы тоже не хотела оказаться тем человеком, который сообщит Грэму, что его девушка

его не ждала. Если уж даже всегда доброжелательную Ренату перекосило от возмущения, то каково же будет вервольфу. Кому понравится, если любимый человек скажет: "Тебя здесь не хотят видеть"? Мне вот совсем не понравилось. Стоп, я опять не о том думаю! Не смей, Марта!

Я снова вздохнула. Рената покосилась на меня, но ничего не сказала.

— Что, милые дамы, и вам поплохело? — печально спросил Павел.

— А ты уверен, что все правильно понял? — с надеждой начала выяснять Рената.

— А фиг знает.

— А ты весь разговор дословно вспомнить можешь? — я подумала, что Паша сам мог ляпнуть что-то такое, что обидело Алену, — Постарайся, а?

Павел пожал плечами, подумал.

— Кажется, она замерзла в первый раз, когда я сказал "они".

— "Они"?

— Я сказал "они вас ищут". Вот тут она и застыла.

Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Рената тоже молчала.

Тебя просили не возвращаться пока в Библиотеку, Марта, потому, что там сейчас претенденты. Потому, что это для тебя опасно. Но ведь ты услышала совсем другое. Ты услышала, что Гектор не хочет тебя видеть. Или тянет время до этой встречи, так же, как ты сама. А если ты услышала неправильно? Если он просил тебя не приходить потому, что действительно беспокоится за тебя? Ведь он просил тебя вернуться, когда ты убегала. Вернуться, хотя рядом с ним была самая прекрасная женщина волшебного мира. Не важно, почему он просил тебя, что им двигало: любовь, симпатия, дружба. Во всяком случае, не плохое отношение к тебе, а желание помочь, объяснить, сгладить ситуацию. А что могла услышать Алена? Что ее ищет не Грэм. Не только Грэм. Что ее просто ищут. Непонятно, почему.

— Ты сказал ей про нас? Про меня и Ренату, про остальных? — спросила я.

— Да, когда она спросила "Кто — они?".

— Молодец, — я сдержалась и не заскрипела зубами, — А про бэк-ап ты ей тоже сказал? И про ее дар?

— Конечно.

Мне захотелось завыть. Пашка, милый, добрый все понимающий Пашка, что же ты натворил?! Что же ты наговорил наивной девятнадцатилетней девочке, никогда не любившей никого, кроме одного вервольфа, однажды подарившего ей настоящую сказку?! Зачем ты вывалил на нее самую жестокую половину правды, не сказав того, что могло принести ей счастье? И ведь если я объясню тебе сейчас все это, во всем мире не хватит пепла на твою голову. Мне хочется придушить тебя собственными руками, но я не могу сделать несчастным еще и тебя. Мне придется все исправлять самой. И я исправлю. Обязательно исправлю. Вот только сначала разберусь в своей собственной жизни, починю то, что сломала сама, даже не начав строить. Или хотя бы просто сделаю первый шаг к этому. А потом я помогу и тебе, и Алене, и Грэму. А пока…

— Суду все ясно, Павел Валентинович, — я постаралась улыбнуться.

— Что именно? — недоверчиво покосился на меня Паша.

— Влюбленная девочка ждет встречи со своим прекрасным принцем, а ты на нее вывалил в довесок еще каких-то непонятных теток и странную теорию. Не удивительно, что она спряталась в раковину. Грэму нужно самому с ней встретиться. Без свидетелей. Пускай между собой разбираются.

— Ты так думаешь?

— Мне так кажется. Но знаете, я ведь могу и ошибаться. Рената, одного его, конечно, нельзя отпускать. Вы с Сином поедете с ним.