Сокровища животного мира

Сандерсон Айвен

Мы собрались с духом, взяли фонари и целый арсенал оружия (раненая «лесная корова» — самое опасное живот­ное) и осторожно двинулись вниз по склону. Туши нигде не было видно, и мы стали поминутно оглядываться, ожидая внезапного нападения. Затем вышли к обочине глубокой канавы и направили туда свет своих фонарей.

И что же предстало нашим глазам? Там лежала упитан­ная маленькая домашняя коровенка, воздев к небу все четыре коротенькие ножки, прямые и негнущиеся, как у чучела, выброшенного из стеклянной витрины.

Преднамеренное убийство любимой коровы местного жи­теля могло вызвать бесконечные

осложнения: корова в Африке — то же самое, что у нас «роллс-ройс». Однако на сей раз обошлось без неприятностей, потому что владелец жил в другой деревне, а не в той, где мы квартировали, и не сумел убедительно объяснить, что именно его «мясо» делапо на чужой территории. Я так представил дело вождям обеих деревень: уж если человек пускает своих коров вытаптывать у соседей посадки перца и губить обед их гостей заодно со всей кухонной утварью, то пусть он и несет наказание.

Однако выпутаться нам все же не удалось. Оба вождя парировали мои аргументы, заметив, что, раз уж мы так умело прогоняем ночных мародеров, почему бы нам не помочь немного в охране других посевов. Как оказалось, значительную часть урожая каждую ночь уничтожают какие-то большие прожорливые животные. Вожди поставили воп­рос таким образом, что нам ничего иного не оставалось, как согласиться оказать требуемую помощь. Мы пообещали засесть в засаду до темноты в том месте, где незваные гости выходили из близлежащего леса.

Однако мы не дождались ничего, кроме полчищ изголо­давшихся комаров, а так как я сильно подозревал, что только ради этого деревенские жители и организовали нашу засаду, больше мы на эту тему не заговаривали. Но я все же чувствовал, что нет дыма без огня, поэтому взял на себя обязанность каждый вечер выходить в лес, примыкающий к полям. Не прошло и трех дней, как я наткнулся на нечто куда более весомое, чем комары.

На самом краю возделанной земли стояла маленькая африканская хижина. Крыша ее провалилась, трава одинаково неуемно росла как снаружи, так и внутри. Когда я подошел к этой развалюхе, оттуда что-то выскочило. Я замер и прислушался. Ничего. Но я был твердо уверен — •* животное где-то недалеко. Тогда я несколько раз еле слышно щелкнул языком, и через несколько секунд высокая трава вокруг меня зашевелилась сразу в нескольких местах. Тут я понял, что смотрю во все глаза не на травянистую лужайку, а на целое стадо буш-боков (Tragelaphus scriptus).

Эти прелестные, грациозные маленькие антилопы носили на шкурке такой идеальный камуфляж, что в полосках света и тени от стеблей травы попросту растворялись, сливаясь с фоном, но, когда они сдвинулись с мест, я увидел их отчетливо. Был среди них один красавец, увенчанный вели­колепно завитыми рожками с белыми кончиками. Шкурка его была буквально расписана золотисто-оранжевым цветом и настоящей вязью тонких белых штрихов — словно гигантски­ми буквами, что и отражает научное название. Там был еще молодой самец, три самочки и несколько совсем молодых антилоп.

Я принялся потихоньку подкрадываться к ним, «дрейфуя» примерно в том же направлении. Но антилопы вели себя очень недоверчиво и упорно продвигались к лесу. Тут я споткнулся о сухую ветку, и они разом прянули в воздух, словно подброшенные одной пружиной; через секунду их не было и в помине.

Я поспешил за ними со всей скоростью, возможной

в сумерках непроницаемого тропического леса, но все было напрасно. Мне оставалось только углубиться в нетронутые лесные глубины. Здесь, в лесу, практически не было подро­ста, и я шел вперед беспрепятственно, как ло городскому асфальту, бесшумно ступая в туфлях на резиновой подошве; разве что веточка хрустнет под ногой.

Немного спустя я вышел к небольшой лощинке; деревья смыкались здесь таким тесным строем, что почти целиком заслоняли противоположный берег. Спускаясь, я услышал внизу негромкий шорох, но не придал ему значения, как вдруг крупное животное двинулось с места и пошло впереди меня. Я мигом нырнул за ближайший ствол и стал подпол­зать поближе. Когда наконец я выглянул из-за корня-контрфорса колоссального дерева, то увидел противополож­ный берег, а на нем потрясающую антилопу.

Ростом она была примерно с осла, и это меня сразу поразило. Головка смехотворно маленькая, а круп непомерно широкий. Общая окраска — красновато-каштановая, снизу — серая, но разительный контраст с ней представляла головка, увенчанная ярко-оранжевой шапочкой, которая переходила в такую же полосу посредине спины. Пара прямых коротеньких гладких рожек была направлена почти прямо назад.

Стоило мне чуть шевельнуться или нарушить тишину, как диковинное существо слегка подбрасывало задними ногами, оставаясь при этом на месте. Оно стояло слишком далеко, и не стоило пытаться достать его из единственного моего оружия — охотничьего ружья, поэтому я решил подобраться поближе и понаблюдать за его поведением. Сказано — сделано, но тут я увидел нечто поразительное: с боков и брюха антилопы на землю непрерывным дождем сыпались какие-то мелкие существа. Заинтригованный, я, как видно, сделал резкое движение — антилопа бросилась бежать. В охотничьем азарте я совершил глупый и жестокий посту­пок — выпалил ей вслед, хотя такой выстрел явно не мог убить животное. Это случилось как-то помимо моей воли. Не успел отзвучать выстрел, как я уже горько пожалел о содеянном и решил, что обязан пойти по следу животного.

Задержавшись, я осмотрел землю в том месте, где стояла антилопа, и нашел среди листвы множество громад­ных раздувшихся клещей. Они-то и сыпались со шкуры животного. Собирая клещей в бутылку, я обдумал сложивше­еся положение и решил, что разумнее будет поручить выслеживание подраненного животного опытному местному следопыту. Поэтому я поспешил в деревню и разыскал старика Эантдуду, который охотно принял мое поручение.

Наутро он еще до завтрака явился с убитым животным. Это оказался старый самец желтоспинного дукера (Cephalophus silvicultrix), у которого круп был нашпигован дробью, а шерсть кишела клещами.

— Ну, что там у тебя, Фауги?

— Только несколько сильно маленьких сороконожек, хозяин.

— Силы небесные! И это все, что ты принес, проболтав­шись где-то целый день?

— Тц-це... Умм... У меня... Я нашел сильно забавное место, хозяин.

— Какое еще место?

— Там много большой дерево падал на землю. Лежал вот так. — Он скрестил руки. — Очень странно.

— Далеко? — спросил я.

— Нет, прямо там, — он указал на маленькую долинку позади нашего лагеря.

— Ладно, — сказал я. — Мы иди и смотри. Зови всех.