Сокровище Беаты

Иволгин Владимир

– Ваше величество, – обратилась к королеве графиня. – На правах хозяйки я распорядилась по поводу предстоящего торжественного обеда в вашу честь.

– О, нет-нет-нет! – неожиданно возразила государыня. – Трапезу для нас готовит только Эмилио – мой личный повар.

– Вы позволите, Ваше величество? – встрял начальник караульной службы и Клотильда в ответ благосклонно моргнула. – Не поймите превратно, – самым учтивым тоном обратился офицер к графине и снова при взгляде на этого сладкоголосого франта с пышными усами ни за что невозможно было поверить, что ещё пару минут назад он с басовитым рычанием вышвыривал на улицу испуганных придворных дамочек, – дело, видите ли, в том, что существует специальный протокол,

который определяет условия безопасности всех членов королевской семьи, и он включает в себя отдельное уложение, касающееся обеспечения здоровым питанием первых лиц государства. Таков установленный порядок.

– Благодарю, Лоренцо, – сказала Клотильда, обласкав благосклонной улыбкой молодого офицера.

Даже неискушённому в амурных делах глазу было заметно, что государыня питала особую симпатию к начальнику своей личной охраны. Возможно, этим и объяснялось стремительное продвижение его карьеры.

– Знакомьтесь, господа – начальник моей караульной службы, Лоренцо де Роса, – представила королева своего протеже. – Его фамилия означает «роза». Но несмотря на такой нежный намёк, в бою он так же колюч, как и шипы этого прекрасного цветка. Без нашего отчаянного храбреца я бы ни за что не осмелилась на это дальнее и рискованное путешествие. Лоренцо неизменный победитель во всех поединках на праздничных турнирах. Ну вот, господа, я только что проговорилась: я действительно питаю слабость к рыцарским состязаниям. – По рядам всадников прокатилась волна одобрительного мужского баса. – А что, если и в вашем городе провести рыцарский турнир? – внезапно выдала Клотильда и уставилась в упор на Вильгельма Готлиба.

– Осмелюсь предположить… – замялся растерянный граф, явно не ожидавший подобного разворота. – Право же, не знаю, кто из ваших верноподданных, проживающих в Валенсбурге, сможет бросить вызов и достойно противостоять такому отважному и опытному сопернику.

– Неужто во всём городе не отыщется ни одного храбреца? – удивилась королева.

– Быть может, стоит учредить специальный королевский приз и объявить об этом? – тут же нашёлся Лоренцо.

– Прекрасная мысль, – одобрила Клотильда предложение своего фаворита. – Наверняка среди жителей Валенсбурга найдутся мужчины, которые служили в королевской гвардии и имеют опыт обращения с оружием.

– Я подумаю, что можно для этого сделать, Ваше величество, – учтиво пообещал граф.

– Ах, как своевременна эта мысль! – обрадовавшись собственной затее, молвила королева. – А то уж я совсем скисла. Бесконечные мили по петляющим дорогам окончательно лишили меня творческого вдохновения и созидательного умонастроения. А ведь мне по возвращении предстоит учредить целый ряд законов, без которых мой народ безмерно страдает. Однако же, я совсем заболтала хозяев этого дома, да ещё у самого порога. Мне, право, неловко столько времени удерживать вас, господин…

– Готлиб, – напомнил граф, гимнастически выгнув напряжённую спину.

– И в особенности вашу супругу в окружении моей запылённой и неумытой кавалерии, – довершила Клотильда.

– Прошу, Ваше величество, – пригласил Готлиб дорогую гостью в дом, вытягивая кадыкастую шею, на которую, словно канапе на зубочистку, была насажена его приглаженная, седеющая голова.

Возле дверей застыли в ожидании такие же зализанные лакеи. Первыми по раскатанной ковровой дорожке в сопровождении хозяев проследовали королева с наследниками, а за ними уже и вся свита. Замыкал вереницу гостей начальник караула Лоренцо, «нежный и колючий». Как только лакеи прикрыли за гостями двери, управляющий Меро начал хлопотливо метаться по двору, отдавая распоряжения о размещении королевского багажа и расселении гвардейцев её величества «по квартирам», если так можно было назвать заброшенные помещения башен замка. Конюх по его приказанию помог распрячь лошадей

и отвёл их к стойлу, где находились лохани, доверху засыпанные отборным ячменём. Агата Хадзис объясняла дворцовой прислуге расположение хозяйственных построек и подсобных помещений. Среди всей этой возни никто не замечал маленькой горничной, которая с волнением наблюдала за происходящим, пытаясь сообразить, где её место и кому бы она могла оказаться полезной. И тут Беата обратила внимание, что возле обоза копошится какой-то мужичок небольшого росточка, пытаясь выудить из телеги кухонную утварь. Подойдя поближе, она поняла, что на самом деле мешает этому неуклюжему дядьке дотянуться до посуды – круглый живот, сильно выдающийся вперёд, упирался в борт повозки и это непреодолимое обстоятельство значительно укорачивало ему руки.

– Простите, могу ли я вам чем-нибудь помочь? – обратилась Беата к упитанному мужчине.

– Наверное, можешь, – приветливо откликнулся тот.

Лицо незнакомца наполовину было сокрыто под стриженной чёрной бородёнкой и усишками, над которыми румянились налитые щёки и бугрился картошечный нос, а его влажные глаза сверкали озорными искорками. Беата своим тонким обонянием уловила терпкий запах вина, исходивший от добродушного толстяка.

– Будем знакомы, сеньорита, меня зовут Эмилио, – немного смазанным говором представился улыбчивый мужчина и шутливо приложил половник к сердцу, изображая рыцарский меч. – А как вас зовут, маленькая фея?

– Меня зовут, Беата. Я здесь работаю помощницей горничной.

– Очен-но приятно, – шаркнул он каблуками низких сапог с широким раструбом. – А я работаю королевским поваром. Ты здорово меня выручишь, если поможешь достать из телеги вот эти поварёшки. Видишь ли, с тех пор, как я поспорил со своим приятелем, хозяином славной харчевни под названием «Свиной пятачок», у меня резко вырос живот. И теперь добраться до самого дна телеги мне не так-то просто. С краю ещё так-сяк, могу дотянуться, а вот до середины…, словом, приходится попотеть.

Беата резво забралась в повозку и стала подавать посуду.

– А что это за спор такой, после которого вырастает живот? – поинтересовалась она, вручая повару огромный дуршлаг.

– Мы поспорили, что я смогу съесть целый котёл отварного риса. Я так увлёкся, что не заметил, как проглотил и сам котёл. С тех пор он и выпирает наружу. Вон, слыхала? – и повар постучал по круглому животу, как по дну сковородки.

– Не может бы-ыть! – удивилась Беата. – Мне кажется, у вас что-то есть под одеждой.

– Тебя не проведёшь, – растянув толстые губы в радушной улыбке, ответил повар и достал из-под рубахи блестящий поднос. – Это столовое серебро. Спрятал от греха подальше. За всё время пути столько приборов пропало. До чего ушлый пройдоха. Когда умудряется тырить?

– Вы это про кого? – спросила Беата.

– Да не про кого, – отмахнулся повар. – Давай-ка, поживее. Переехать нам надо очень быстро, потому как солнце уже перевалило за полдень, а наследники престола ещё не обедали. Они и так вредные, а если вовремя не накормить, так и вовсе на гусиный паштет изойдут. Ну, раз, два-взяли, – он схватил большую кастрюлю, набитую мешалками, мисками, половниками, тёрками и прочими столовыми причиндалами и, следуя за Беатой, побрёл в направлении кухни.

Кухня представляла из себя одноэтажное каменное строение, тыльной стороной упирающееся в стену замка, а левой боковой примыкающее к жилому зданию. Вдоль правой стенки тянулся высоко вверх сложенный из камня дымоход, из которого выбирался наружу сизый дымок, разнося по двору аппетитные запахи жареного мяса. Работа на кухне бурлила вовсю и, повар в предвкушении «кипучей» деятельности, азартно шевелил своими постриженными усишками, втягивая ноздрями соблазнительный аромат.

– Стало быть, перепелов жарят, – изложил свои соображения опытный кулинар.