Сокровище Беаты
Шрифт:
– Граф, да вы настоящий гурман, – с неподдельным удивлением произнесла Клотильда. – Мой повар и в самом деле имеет тамошние корни.
– О нет, ваше величество. Просто в своё время я достаточно попутешествовал по миру и кое-что повидал. Что же касается всевозможных лакомств и деликатесов, тут мы с супругой достаточно аскетичны, поэтому удовлетворить наши гастрономические запросы не так уж сложно. По этой причине здешние кулинары особо не ломают головы, как бы им угодить своим хозяевам.
– А я, признаться, люблю почревоугодничать. И хотя порой коришь себя за эту слабость, но сами посудите, как можно совладать с собою, когда ваш повар такой кудесник и всякий раз выдает подобное
Лакей с напыщенным видом, бесшумно, словно по воздуху, приблизился к столу и осторожно приподнял блестящий колпак. И вот тут произошло нечто, повергнувшее в шок всех сидящих за столом: в самом центре плоского блюда лежал усыпанный спаржей, зажаренный цыплёнок, на золотистой корочке которого, словно остерегая свою добычу, восседал огромный, мохнатый паук. Он растопырил чёрные лапки, невозмутимо взирая на обедающих гостей скопищем всех своих крохотных, сверкающих глаз. На краткий миг в помещении воцарилась мёртвая тишина. И тут паук слегка приподнял свою шерстяную тушку, впившись коготками в хрустящую кожицу цыплёнка. В следующее мгновение раздался жуткий, оглушающий визг. Фрейлины одновременно повскакивали со своих мест, и, опрокидывая стулья, бросились к дверям. Одна, так и не успев подняться, лишилась чувств. Следом повыпрыгивали из-за стола министры. Мохнатое чудовище, видимо, само испугавшись учинённого людьми переполоха, соскочило с тарелки и, быстро перебирая изогнутыми ножками, побежало по белоснежной скатерти, огибая столовые приборы, в ту сторону, где сидели хозяева дома. Графиня вцепилась острыми ногтями в бедро супруга, при этом лицо её сделалось того же цвета, что и скатерть. Сам же граф, оцепенев, молча наблюдал за перемещением непрошенного гостя по накрытому столу.
– Ну, довольно! – властным голосом оборвала пронзительный визг напуганных фрейлин королева и по-мужицки ударила увесистым кулаком по столу, при этом паук настороженно замер, притаившись за фарфоровой супницей. – Распищались, словно комариная стая. Ричард, это была твоя затея? – устремила она свой тяжёлый взор на сына.
– А я думаю, куда он запропастился? – изобразив недоумевающую мину на лице, пробормотал принц.
Он поднялся из-за стола, протянул руку и шевелением пальцев поманил паука. Мохнатое чудовище, так же быстро перебирая ножками, засеменило к своему хозяину. Минуя все препятствия, паук забрался принцу на ладонь и присмирел. Одна из фрейлин снова боязливо пискнула и ту же умолкла. Видимо, ужас и отвращение, которые вселяло это жуткое насекомое, меркли в её глазах перед гневом королевы, раздражённой хулиганской выходкой наследника.
– Унеси его отсюда. Немедленно! – строго приказала мать сыну. – А потом у нас с тобой состоится персональный разговор.
– Прошу простить меня, господа, – поглаживая своего питомца, с выражением скорби на лице извинился перед гостями Ричард. – Видите ли, я всегда держу моего Тристана в банке. А тут ненадолго выпустил его подышать свежим воздухом после долгого путешествия. Я же не думал, что он тайком проберётся на кухню и надумает полакомиться любимым цыплёнком моей матушки.
Фрейлины, брезгливо кривя губы, испугано расступились в стороны, пропуская к выходу принца.
– Прошу садиться, господа, – пригласила к столу обескураженных гостей слегка оттаявшая графиня. – Однако же, как всё удачно разрешилось. Я ведь подумала, что это вина недобросовестной хозяйки дома. – Приложив руку к груди, она добавила. – Клянусь, мы никогда не допускали
Принцесса опустила глаза и плотно сжала тонкие губы, едва сдерживая рвущийся наружу смешок. Королева окинула грозным взглядом дочь и та, ощутив кожей гневные флюиды, исходящие от матери, в одно мгновение преобразилась в благовоспитанную леди со строгостью на лице и смирно скрещенными ладонями на коленях. На её чистеньком, только что переодетом платье вновь «красовались» расплывшиеся алые пятна. Очевидно, когда гости повскакивали с мест, кто-то случайно опрокинул соусник и забрызгал принцессу густым табаско.
– Ну вот что, милая, – в очевидном раздражении обратилась королева к дочери, вероятно, истощив остатки терпения, – вы сегодня оба наказаны и потому будете лишены прогулки. Ступай в свою комнату и пусть тебя переоденут. А затем вместе со своим братом ты будешь штудировать латынь до самого вечера, пока не пригласят к ужину.
– Но, матушка, это же не моя вина?! – попыталась возразить возмущённая принцесса.
– Вот вечером ты и расскажешь мне об этом. На латыни! Не задерживай. Ты и так уже привлекла к себе достаточно внимания.
Амелия поднялась из-за стола и, обиженно сомкнув губы, быстрым шагом вышла из столовой. Следом за ней, откланявшись, удалился и принц с мохнатым чудовищем на руке, который, по всей видимости, и не подозревал, что именно он своим непрошенным вторжением вызвал такой переполох в почтенном обществе. Как только за их спинами захлопнулись двери, Ричард торжествующе протянул сестре свободную пятерню, и та пренебрежительно хлопнула по ней своей ладонью.
– Чего ты сердишься? – спросил принц. – Всё же получилось, как ты планировала: матушка вне себя от ярости, все гости в ужасе. Видела бы ты лица этих зануд Готлибов! Или тебе жаль заляпанного платья? Брось, у тебя весь сундук завален таким барахлом.
– Меня дважды выставили неряшливой грязнухой. И один раз перед какой-то замарашкой, к тому же поставив её мне в пример, будто я сама безродная холопина.
– Ты об этой горничной? Она-то тут причём?
– Как можно нас сравнивать? Разве мы ровня? А матушка при всех говорила так, будто у этой чернавки есть какое-то превосходство передо мной. Так опозорить наследницу престола! Жаль соусник опрокинулся раньше, чем я за него ухватилась. Сейчас не я, а она переодевалась бы.
Наследник с ужасом посмотрел на родную сестру.
– И ты бы осмелилась выплеснуть соус на маменькино платье? А если бы она заметила? Ты представляешь, чем бы это обернулось для нас обоих?
– Зато она бы раз и навсегда уяснила, что я давно не дитя и могу за себя постоять. Это только ты, как трусишка, научился убегать и прятаться от неё и считаешь это победой. А я могу достойно ответить на любую обиду.
– А почему ты говоришь о себе, как о наследнице престола? Ведь это я наследный принц, и корона по праву принадлежит мне.
– Тебе-тебе, успокойся. А вот и наша старая знакомая.
Из-за угла показалась Беата. У неё в руках была маленькая, лохматая кисточка, которой она старательно смахивала пыль с настенных плинтусов.
– Подыграй мне, – тихо сказала принцесса брату.
– Как подыграть? Что ты задумала?
– Как обычно: поддакивай мне, соглашайся со всем, что я скажу, или просто молча кивай головой.
Амелия решительно направилась к горничной, которая, присев на корточки, так увлеклась своей работой, что не заметила появления наследников.
– В этом доме и правда столько пыли, что её постоянно необходимо стряхивать тут и там, или же это придирчивые хозяева так измываются над собственной прислугой, – изображая сочувственный интерес, справилась она у домработницы.