Сокровище призраков
Шрифт:
– Я ничего не покупаю.
– А я ничего не продаю! – закричала девушка. – Я вам помочь хочу. Да откройте вы дверь наконец-то! Вам же опасность угрожает!
Наверное, я дура, но я открыла. Мы уставились друг на друга. Ей было лет двадцать пять, очень симпатичная брюнетка с хорошей фигурой, дорого одетая. На ней были сапожки на шпильке. Да, пожалуй, такая не будет ходить по квартирам и предлагать товар. И какой товар в маленькой дамской сумочке?
– Вы только что встали? – улыбнулась девушка.
– Я работаю по ночам. Проходите.
Девушка сняла стильное пальто и собралась снимать сапоги.
Девушка замерла на месте с сапогом в руке. Ах да, она же впервые видит гранитные плиты. Все остальные мои гости на них уже не обращают внимания, даже сотрудники органов, которые приезжают впервые. Все уже знают, чем я занимаюсь. Но на неподготовленного человека плиты действуют своеобразно.
– Я – скульптор, – пояснила я. – Хотите взглянуть на мастерскую?
Девушка ошалело кивнула, не сводя взгляда с плит, обула тапочки, так и кося в одну сторону, потом зашла за мной в мастерскую. В мастерской немного отошла.
– Ой, какие симпатичные зверюшки! – воскликнула она.
Потом она проследовала за мной на кухню. Я предложила кофе, она согласилась. Завтракать отказалась, а я решила доесть сваренную Ларисой кашу.
Девушка не стала ходить вокруг да около. Она представилась Татьяной и пояснила, что ее бросил Юрий, мой сосед снизу, который долго вешал ей лапшу на уши, а в результате оказался женатым мужчиной с двумя детьми.
– Ну и я, как брошенная и обманутая женщина, решила ему отомстить, – пояснила гостья.
– С моей помощью?
– Что вы будете делать – решать вам. Может, вообще не захотите ничего предпринимать. Я бы на вашем месте обратилась в милицию. Но повторяю: это уже решать вам. Я лично хочу Юрке гадость сделать.
Я вопросительно смотрела на Татьяну, ожидая продолжения.
– Он слушает, что вы здесь говорите. У вас в полу просверлены крошечные дырочки, к ним подведены провода. Я не могу объяснить, как вся система работает, но все, что у вас тут говорится, то есть все звуки, записывается. Аппаратура включается на звук, а когда у вас тут тишина, автоматически отключается.
– Она из всех комнат берет звуки?
– Не знаю, – ответила девушка. – Врать не буду. Я случайно узнала про эту аппаратуру. Это давно было, где-то полгода назад.
«Тогда здесь жила Соня», – подумала я.
– Вероятно, у Юрки в квартире звук отключен. То есть запись идет, а на всю его квартиру ваши разговоры постоянно не разносятся. Ну а если хочет послушать, так сказать, в режиме реального времени, то можно включить звук. Он, наверное, в тот раз забыл отключить звук. Что-то мне наплел. Я сделала вид, что поверила, что не обратила внимания… Когда он заснул, я отправилась в комнату под вашей мастерской – звук шел оттуда. Если честно, я не поняла, что там такое. Рассказала брату. Он объяснил и посоветовал не
«Юрий тогда здесь не жил. Он купил квартиру после смерти Олега Галушко. Или Галушко слушал кто-то другой?»
– В общем, я про аппаратуру забыла, – продолжала гостья. – Больше чужие голоса в Юркиной квартире не звучали. Мы с ним общались в спальне и на кухне. Он мне все впаривал, что у самого руки не доходят до ремонта, деньги все вложены в бизнес, не хочется, чтобы в квартире сновали рабочие. И вообще ему, кроме спальни и кухни, ничего не надо, он целыми днями работает. Я предлагала сделать ремонт. Я умею. Брат бы помог. Юрка отказывался. Ну а потом мы с братом в выходные увидели его с женой и детьми. Не буду вас нагружать рассказом о том, как я за ним следила. В общем, я приперла его к стенке. Был скандал. Дело закончилось расставанием. А мне страшно хочется Юрке насолить. За бездарно потраченное на него время. Поэтому я к вам и пришла. Вспомнила про аппаратуру – и пришла. А дальше вам решать. Но никаких свидетельских показаний в милиции я давать не буду. И подписывать ничего не буду.
– Спасибо, Таня, – сказала я.
Вскоре гостья ушла. Я подарила ей тигренка, который ей понравился больше всего, потом позвонила своему главному работодателю Пете и пересказала сообщение Татьяны. Я попросила Петю проконсультироваться со своим знакомым, который уже у меня бывал и проверял квартиру на «жучки». Я теперь легко могла потратить еще одну тысячу на его приглашение. Петя обещал мне перезвонить, как только свяжется с дядькой.
Дядька посоветовал звонить в милицию, в особенности, раз у меня там теперь столько знакомых. По его мнению, мой пол следовало осмотреть с лупой. «Жучки», которые ловит его аппаратура, – это одно, а раз здесь провода – это совсем другое дело.
Я позвонила знакомому следователю и рассказала о встрече с Татьяной.
– Обалдеть, – только и сказал знакомый из органов.
Потом он пообещал прибыть в компании участкового с лупами, а меня попросил сварить какой-нибудь суп, лучше борщ. К приходу представителей органов борщ был готов.
Мужики привезли еще две запасные лупы, одна имелась у меня. В результате пол осматривали они вдвоем и я с детьми. Дырочки нашли, возможно, не все. Но проводочки виднелись!
– Завтра выбью санкцию на обыск, – заявил следователь, заполнил какие-то бумаги, участковый тоже что-то писал, я подписала там, где мне указали, не читая.
Но к следующему дню никакой подозрительной аппаратуры в квартире Юрия не оказалось. Он сам изображал оскорбленную невинность. Остались только тонкие просверленные дырочки. Юрий заявил, что даже не знал об их существовании и не обращал внимания. У него не очень хорошее зрение, потолки высокие, и он к потолкам в этой квартире вообще ни разу не лазал. Что ему делать под потолком? Вероятно, дырочки остались от предыдущих жильцов. Вот к ним и обращайтесь.
Понятыми выступали Варвара Емельяновна и ее молчаливая соседка. Варвара, естественно, опять не пропустила приезда группы из органов, и мужикам ее было проще взять понятой, чем от нее отвязаться.