Сокровище пути
Шрифт:
– Аяна!
Она выскочила из комнаты, кинув взгляд на дверку шкафчика. Ис ждала её снаружи.
– Ты закончила лошадку?
– Да. Два дня возилась с мордочкой. Сегодня даже не обедала. Потом покажу.
– Сделай ей кожаную уздечку.
– Кимат разгрызёт.
– А, точно.
Один колокольчик, другой. Она представила, как изящно девушки протягивают руку к шнурку звонка, как шуршат их широкие рукава при этом.
– Хо!
Она разминулась с Вэл на лестнице. Гость у Аоле останется, скорее всего, до утра. Она забрала
– Аяна! Сюда, быстро! – Ирэ была взволнована. – Переоденься. Гость хочет, чтобы ты обслуживала комнату.
– Гость из дворца?
– Да. Быстро. Свой халат с птицами. И на третий этаж.
Аяна недоуменно глядела на неё.
– Давай, давай, – подгоняла её Ирэ. – Он желает ачте.
Аяна переоделась и схватила башмачки с полки в комнате для платья. Гость из дворца, снова! Дополнительные монеты!
На третьем этаже у боковой лестницы её ждала Эо.
– Будешь обслуживать вон ту комнату, – сказала она, касаясь пальцами своего подбородка и выпрямляя спину, и Аяна вытянулась. Может, серебряный, может, два.
– Иди. Вот поднос.
Она отодвинула дверь перед Аяной, и та вошла. Дверь закрылась. Госпожа Кано идёт к... Чья это комната? Она слегка похолодела. Она не помнила. Забыла от волнения... Ладно, неважно. Сейчас она увидит и вспомнит. Вот столик. Сейчас она увидит башмачки, нагнётся к уху девушки и вспомнит.
Башмачков не было. Подушка у столика была пуста. Где девушка? Ладно. Она поставит поднос и уйдёт. Если понадобится, её просто вызовут ещё раз.
– Присаживайся, госпожа, – произнёс чей-то голос. – Ты будешь хозяйкой комнаты сегодня.
Она огромным, невероятным усилием подавила желание поднять голову. Нельзя рассматривать гостей. Эо выгоняет за это. Что делать? Что делать? Она застыла. Наступила тишина.
– Не бойся. Садись.
Просьба гостя – закон! Но сидеть нельзя. В ушах застучало. Ошибиться нельзя. Это будет стоить ей времени.
Снова тишина.
– Госпожа, садись. Приказываю тебе.
Вот это поворот! Ветерок из приоткрытого окна захолодил моментально вспотевшую шею. Ну, по крайней мере, Эо не обвинит её в своеволии. Приказ от гостя из дворца выше распоряжений Эо, так говорила Ис однажды.
Аяна сделала шаг к подушке и плавно опустилась на колени, затем села. Она никогда ещё не садилась при гостях. Ох, хоть бы это вышло изящно!
Она сидела и смотрела в пол. Что происходит? Что ей делать? Что вообще от неё требуется?
– Подними глаза, госпожа. Ты хозяйка комнаты, почему ты смотришь в пол? Отвечай.
– Мне нельзя смотреть на гостей, – сказала Аяна, стараясь, чтобы голос звучал мягко, как у Пао. – Мне нельзя разговаривать с чужими гостями, господин.
– Я же сказал. Я твой гость. Подними глаза.
Если она поднимет глаза, то пойдёт против правил, которые она заучила наизусть уже в первую неделю бесконечных разносов Эо, когда её даже к гостям ещё не допускали. Если
Она подняла глаза и посмотрела на гостя.
– Здравствуй, госпожа. Налей мне ачте.
Она налила ему ачте в стаканчик из опалового стекла, стараясь, чтобы руки не дрожали, и протянула, придерживая снизу ладонью. Она подсмотрела это у Каэл. Вышло не хуже, и она на миг почувствовала гордость. Он взял ачте, коснувшись её пальцев своими.
– Благодарю, госпожа.
Аяна изящно кивнула с бесстрастным лицом госпожи Кано, но внутри у неё всё кипело. Она не понимала, что происходит, она злилась на Эо, которая ей ничего не сказала, и она боялась ошибиться.
Гость рассматривал стаканчик, держа его тремя пальцами снизу. Воцарилась тишина, и она вспомнила молчание Кано. Клятая Кано, она что, будет преследовать её всю жизнь?
Она рассматривала гостя, пользуясь тем, что тот разглядывает опаловое стекло. Тёмные волосы, собранные сзади заколкой, доходящие почти до середины спины. Довольно светлая кожа, тёмно-серые глаза с характерным раскосым разрезом, гораздо шире, чем у Ис и Ари. Прямой нос, узкое скуластое лицо. Сколько ему лет? Он же совсем молодой. Младше Миира, наверное. Хотя тут, в Фадо, по лицам так же сложно гадать, как и по лицам хасэ.
Он перевёл глаза на неё, и она моментально отвела взгляд.
– Госпожа желает сыграть мне на читаре?
Госпожа не желала играть ни на чём на свете, и находиться в этой комнате тоже не желала, но этот вопрос, к сожалению, не был вопросом по своей сути. Аяна встала, пытаясь сделать это изящно, и сняла читар с резной полки в углу, потом вернулась на подушку.
– Что господин желает послушать? – спросила она, втайне надеясь, что он ответит что-то вроде: «Звук твоих удаляющихся шагов, госпожа».
– Что-то, что поют в ваших краях, госпожа. Там, откуда ты родом.
Там, откуда она родом. Родная долина, родная река, родные поля, всё, что окружало её до того, как она прошла за Верделлом через тёмную пещеру в земли сакихите. Мама. Отец. Её сердце стукнуло невпопад. Она взяла костяную пластинку и дотронулась до струн.
Ветер над полем летит меж засохших былинок и трав
Рощи на склонах покрылись листвой золотой сентября
Вижу, как плавно идёшь ко мне, светлый подол подобрав,
И улыбаешься нежно, а значит, я ждал тут не зря.
Льдом покрываются лужицы в нашем с тобою дворе
Снегом укрыто крыльцо, и окутана дымом труба
Ветер кружится над крышею по вечерам в январе
Спят под сугробами тихо озимые наши хлеба
Первым весенним лучом золотым прогревая поля
Солнце целует дворы между склонов долины родной
В небо апрельское птицы летят, сердце мне веселя,
Словно я с ними лечу, вознесён голубой вышиной.