Сокровище
Шрифт:
Виктор, стараясь оставаться спокойным, посмотрел в зеркало заднего вида. Вора не было.
Виктор прикинул варианты: при самом худшем раскладе иезуиты уже здесь; обнаружили машину и выбирают удобный момент для нападения. Теперь понятно, почему медлит месье Жан: боится нарваться на случайную пулю.
То, что они – в центре города, и вокруг полно людей, вряд ли могло смутить нападавших: слишком велика ценность документа. Неимоверна велика.
Виктор почувствовал холодок между лопатками: что, если он – уже в перекрестье оптического прицела? Он тут же отогнал эту мыль: нет, не может
Не меняя положения головы, Виктор огляделся; глаза описали широкий полукруг по маршруту «левое зеркало – салонное – правое зеркало». Ничего подозрительного. И все же – рисковать не стоило. Виктор принял решение: если через десять секунд вор не появится, надо уезжать.
Десять. Девять. Восемь. Семь… Ким сидел неподвижно, не говоря ни слова. Шесть. Пять. Четыре… Виктор протянул руку к замку зажигания, повернул ключ. Три. Два… Зарокотал двигатель. Вора не было. Один!
Виктор включил передачу, как вдруг, со стороны колоннады, показалась щуплая фигурка месье Жана. Вор бежал, выкидывая несуразные коленца, беспорядочно размахивая руками, словно птенец, выпавший из гнезда и бьющийся в тщетной надежде взлететь.
Виктор помедлил. Не стал отпускать педаль тормоза.
Месье Жан плюхнулся рядом с Кимом.
– Поехали! – сказал он и нетерпеливо похлопал Виктора по спине.
Машина рванула с места.
2.
В командном пункте воцарилась тишина, разбавленная лишь тихим жужжанием серверов. Виктор, командор, Анна и месье Жан встали вокруг стола. Валентин, ловко управляя креслом, оттеснил вора и занял наилучшую позицию.
– Доставайте! – изрек командор.
Ким положил на стол скрученный в трубку лист. Аккуратно расправил. Бумага слегка похрустывала.
Чернила слегка выцвели, но надпись была видна довольно отчетливо.
ИДИКЪСВЯТЫНИЗБГАЙСОМННІЙГОНИПЕЧАЛЬТЕРЗАЮЩУЮГРУДЬ
– Иди к Святыне! Избегай сомнений! Гони печаль, терзающую грудь! – прочитал Валентин.
– Что это значит? – спросил командор.
Вопрос остался без ответа.
– Может, нам вызвать нашего аналитика? – командор повернулся
к Виктору.
– При всем уважении, - поспешил ответить Виктор, - я не вижу такой необходимости. Это – просто запись. Не карта. Пусть девушка поспит. Завтра нам потребуется ее свежая голова.
Габриэль покряхтел.
– Ладно, - сказал он после недолгого раздумья. – Дело сделано! А сейчас – всем отдыхать.
Ким аккуратно взял бумагу и отправился в мастерскую.
– А вы куда? – остановил его командор.
– Надо провести анализ, - ответил Ким.
– Зачем? Вроде бы все ясно.
– Так и есть. Обычная уловка. Открытый текст ничего из себя не представляет. Самое важное может быть написано между строк, - пояснил кореец.
– Ты имеешь в виду симпатические чернила? – вмешался Валентин.
– Да, - подтвердил Ким. – В начале девятнадцатого века использовали, как минимум, девять видов. Лимонная кислота, воск,
Валентин потрясенно уставился на Кима: он явно не ожидал такой пространной лекции от обычно немногословного корейца.
– Девять? – удивился командор. – Немало.
– Для каждого – свой реактив, - продолжал Ким.
– Вы думаете, за двести лет что-то сохранилось? – в голосе командора сквозило сомнение.
– Если там есть тайнопись, я ее найду. Химия – великая наука, - Ким скрылся за дверью мастерской.
– Я сегодня отлично поработал! – послышалось назойливое чириканье.
Командор перевел на месье Жана тяжелый взгляд.
– Да.
– И, наверное, заслужил пару минут личного счастья. Укромное таинство ночи и вонзающийся в ее плоть пламенеющий клинок рассвета? – глаза вора горели, усы топорщились, плечи нервно подергивались.
Командор снисходительно поморщился.
– Идите уж… Со своим клинком… Куда подальше.
Месье Жан расшаркался.
– В таком случае – до утра! – и вор свободной развинченной походкой отправился к выходу.
Командор вздохнул с облегчением.
Виктор не сводил с месье Жана глаз. Едва он скрылся из виду, Виктор коротко кивнул, прощаясь, и тоже вышел.
3.
Месье Жан вел машину по ночному Городу. Левая нога в модельном ботинке отбивала медленную чечетку: шестьдесят ударов в минуту. Руки выстукивали на рулевом колесе дробь значительно более быструю: сто двадцать ударов. Сердце колотилось, опережая ногу и руки: все сто пятьдесят. Поршни в цилиндрах содрогались от взрывов бензиновых паров с частотой три тысячи. Но всей этой слаженной ударной команде было далеко до сладострастных мыслей вора: они метались в черепной коробке хаотично и с невероятной скоростью.
Ожидание вожделенной встречи было нестерпимым: месье Жан взял телефон и набрал номер. В ответ раздалась равнодушная череда длинных гудков.
Двое громил, затаив дыхание, сидели над мобильным, исполнявшим красивую мелодию. Экран ритмично светился в полумраке комнаты, отбрасывая разноцветные сполохи на иссиня-бледную ногу мертвой девушки.
Месье Жан нажал «отбой» и нахмурился. Он был готов простить женщине все, и даже скандалы: с криками, заламыванием рук и битьем посуды. Единственное, чего он простить не мог, - безразличия к собственной персоне. Однако же, вор был великодушен, поэтому дал Лизе еще один шанс: снова нажал «вызов».
Мобильный затрепыхался снова. Громилы в отчаянии уставились друг на друга. Затем – один из них схватил телефон.
– Давай что-нибудь напишем!
– Давай!
– Диктуй!
– Что?
Месье Жан нахмурился и нажал «отбой». Левая рука шмякнула по рычажку поворотников; послышались ритмичные щелчки; вор вглядывался в темноту, подыскивая удобное место для разворота, как вдруг… Послышалось звяканье! Месье Жан скосил глаза на экран смартфона. Пришла СМС-ка. «Я на тебя обиделась. Я уже сплю».