Сокровище

Робинсон Сьюзен

Кружась по комнате в объятьях молодого человека с припасёнными для такого случая бессмысленными темами для разговора, подобающих для дебютантки, Эмми поймала взглядом маркиза. Он кружил свою партнёршу и смотрел в сторону Эмми. Она тут же чарующе улыбнулась своему кавалеру и рассмеялась, хотя тот не сказал ничего смешного.

Она презирала себя за то, что ей так необходимо произвести впечатление на Вэлина Норта - и не только, чтобы получить доступ к его дому и спрятанному там сокровищу, но и чтобы вызвать его восхищение. Она хотела заворожить его так же, как он завораживал её. Почему у неё появилась такая навязчивая прихоть?

Может,

потому, что при желании он демонстрировал утончённые манеры, соответствующие элегантной внешности? Не может быть. Она не легкомысленная мисс, чьё сердечко дрожит лишь потому, что Вэлин Норт одновременно опасен и соблазнителен.

Она - миссис Эппл, главарь банды самых отъявленных мошеников, каких когда либо видели улицы Сент-Джайлза и Уайтчепела. Из них двоих именно она опасна.

Тогда почему при одном только взгляде на него у неё холодеют руки?

– Святое милосердие, как ты себя ведёшь!
– пробормотала она себе под нос, когда танец окончился. Она еле заставила себя не оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать его.

– Какая пытка.

– Простите, мисс де Винтер?
– переспросил её партнёр.

– О, я сказала «какое удовольствие». Очень красивая музыка.

Следующие три часа Эмми провела, доказывая себе, что она в состоянии находиться с Вэлином Нортом в одной комнате и не смотреть на него. И за это время она несколько раз чувствовала на себе его тяжёлый взгляд. Ну что ж, значит, её план действует.

Едва найдя способ попасть на этот бал, Эмми задалась вопросом, как же привлечь интерес столь избалованного женским вниманием мужчины. Размышления привели её к выводу, что безразличие сразу же поставит её вне блеющего стада окружающих его дебютанток. Мужчины, похоже, всегда хотят того, чего не могут получить.

Ужин Эмми провела, принимая ухаживания будущего барона, будущего герцога и богатого младшего отпрыска графа. Танцы после ужина прошли как в тумане, кроме одного момента, когда она заметила, как маркиз направляется к ней. Это произошло во время второго вальса.

Вэлин Норт проводил свою партнершу к её компаньонке, плавно развернулся и направился прямо к ней. Эмми с видом отпускающей слугу королевы кивнула сыну графа и смешалась с толпой. Маркиз не успел перехватить её, она поднялась наверх, в дамскую комнату, и провела добрую четверть часа, делая вид, что поправляет платье. К тому времени, как Эмми спустилась в бальный зал, на лицо Норта вернулась знаменитая мрачная гримаса.

Наконец, когда до конца бала остались лишь полька и два вальса, наступил подходящий момент. Станцевав польку с сыном графа, она начала обмахиваться веером. Заявив, что устала, Эмми отправила своего кавалера за лимонадом, развернулась в облаке юбок бронзового цвета и быстро нырнула в толпу у стены.

Она прошла достаточно близко от маркиза и он не мог не заметить её ухода. Делая вид, будто убегает от нежелательного внимания, Эмми спряталась за ширмой и комнатными растениями у французских дверей, ведущих на балкон. Лист щекотал её плечо, и она шлёпнула по нему веером.

Этикет, которому её учила мать, был совершенно бесполезен в трущобах, но здесь стал просто незаменим. Один из наиболее важных пунктов гласил, что незамужние девушки во время светских мероприятий не должны находиться в уединённых местах, таких как библиотека или оранжерея. Балкон был максимально уединенным местом, какое могла выдержать её репутация. Не то, чтобы она хотела долго оставаться наедине

с Вэлином Нортом. Конечно, нет.

Эмми бросила взгляд в просвет между листьями папоротника. Сердце её заплясало в груди, он был всего в паре ярдов! Несмотря на то, что она сама спланировала эту встречу, Эмми запаниковала, вздрогнула и чуть не запуталась в собственных юбках, когда бросилась мимо ширмы на балкон. Там, где когда-то обитал холодный расчёт, теперь царило замешательство, и Эмми боролась со шквалом непонятных для неё самой эмоций. Она знала только, что Вэлин Норт заставляет всё её существо дрожать и что она одновременно и безнадёжно хочет, чтобы он подошёл, и панически боится этого. Пока Эмми пыталась взять себя в руки, его голос врезался в её мысли и заставил подпрыгнуть.

– Мисс де Винтер, вы хорошо себя чувствуете? Танцы утомили вас?

Эмми через плечо посмотрела на него, встретила взгляд его тёмно-серых с серебром глаз и выпалила:

– А, жарю, как могу.

– Что?

Она чуть не прикусила губу. Нашла момент переходить на воровской жаргон! Если она не будет осторожна, то того и гляди начнёт тереть [15] про блиномесов [16] , шаромыжников [17] и малинах.

[15]Тереть - говорить на воровском жаргоне.

[16]Блиномес - фальшивомонетчик.

[17]Шаромыжник - попрошайка.

– О, милорд, благодарю со мной всё в порядке. Боюсь, что на сегодня с меня достаточно танцев с юными хлыщами.

Он был уже рядом с ней, она чувствовала тепло его тела даже за пару, разделяющих их, футов.

– Без сомнения, - тихо сказал Вэлин.

Он глядел на неё сверху вниз, слегка улыбаясь с мягким удивлением, которого она никогда раньше у него не замечала. Она отвела глаза и уставилась в темноту сада. И, чувствуя, как жар поднимается от шеи к щекам, она нашла спасение в одном из заранее заготовленных монологов.

– Я так люблю подобные ночи, когда стоит ранняя весна и холод смешивается с обещанием грядущего тепла! Но боюсь, сейчас поднимется туман, а это всегда напоминает мне «Макбета».

– Макбета, - повторил он ошеломлённо.

– О, да! Помните:

«Взвейся ввысь, язык огня

Закипай, варись стряпня!» [18] – Господи Боже, она читала!

– Прошу прощения?

– Извините. Я должен был сказать «Господи, Боже, она читала что-то, кроме романов».

От надменного удивления, звучащего в его голосе, губы у Эмми сформировали «О». Подумать только, ещё минуту назад она мечтала об обществе этого человека! Как же она ненавидела эти гордыню и невежество в мужчинах, особенно в аристократах. Старые чувства проснулись, и её обуял мгновенный, яростный гнев, победивший всякий здравый смысл. Вэлин Норт дико раздражал.

– Как это невежественно, милорд, думать, будто бы женщины не читают. Позвольте мне представить вам дальнейшие доказательства вашего заблуждения.