Сокрушая врагов
Шрифт:
Девушка была тиха, казалось, что ночное нападение совершенно лишило ее бодрости духа и желания бегать от татеньки. Во всяком случае, Вадим чувствовал именно так. Он, размышляя и так и сяк, все же принял решение – вести девку домой. Нечего ей с мужиками по лесу бегать, срамота одна, за кустики спокойно не сходишь…
Один Валуй был абсолютно спокоен. Опытный воин, привыкший к опасностям дружинной и походной жизни, вел наблюдение за окрестностями с невозмутимым видом. А свое предположение насчет девицы высказал еще в избе
– Домой девку-то надо вести.
Сейчас вспомнив это его замечание, Вадим жестом остановил группу.
– Далеко до вашей усадьбы? – спросил он у Кветы.
– Не знаю, – пожала плечами девушка, – я пешком не ходила…
– К вечеру будем, – изрек Валуй, делая шаг вперед.
– Добро. Значит так, снегурочка. Мы должны тебя отвести домой…
– Как?
– А вот так. Не собиралась же ты с нами всю жизнь бродить?
Вадим посмотрел ей прямо в глаза. Губы девушки дрогнули, глаза заблестели. Она была готова вот-вот разрыдаться, но, о чудо, она сдержала свой порыв.
– Не надо домой… меня татенька прибьет…
– Что он у тебя зверь какой? – спросил из-за ее спины Валуй.
– И правда, – поддержал товарища Вадим, – он, наверное, с ног сбился, доченьку по лесам ищет. А может, его удар хватил с горя, а ты тут шастаешь… ты об этом подумала?
– Нет, – искренне призналась девушка.
– И потом, я гляжу, больно ты в почете у разбойников. Вон, видишь, как за тобой гоняются… уж не знаю… – Вадим картинно развел руками, – на кого у них зуб, может, на татеньку твоего… а нас только двое, а ну как не совладаем в следующий раз. Знаешь, что разбойники с девками делают?
– Нет, – жалобно выдавила из себя Квета.
Вадим нарочно навел страху, в надежде, что девушка будет посговорчивее. Обратил он внимание и на Валуя, который при упоминании девок и разбойников нахмурился и покачал головой, – мол, ну ты даешь, десятник, такое девке говорить…
– Вот видишь. От себя лично обещаю поговорить с твоим отцом, глядишь, все и обойдется.
Вадим посмотрел на нее как можно ласковей.
– Ну? Возражения есть?
Она шмыгнула носом и отрицательно мотнула головой.
– Вот и славно. Только давай сразу сговоримся так: тебя, мол, похитили разбойники, ты от них сбежала и нас повстречала. Поняла?
– Да. А зачем это?
– Чтоб тебя, глупая, батюшка выпорол не сильно, – попытался объяснить Вадим.
– Тятенька не станет меня пороть…
– Не важно, – отмахнулся юноша, – главное, запоминай и говори так: с нами до Новца дошла, а там тати опять на нас напали. Ну а дальше все как есть на самом деле и говори…
– Как вы их живота решили?
– Вот-вот, как мы их… Все ли уяснила?
– Да.
– Тогда пошли, – скомандовал Вадим. – Валуй, давай вперед, дорогу показывай.
Валуй без слов занял место во главе их маленькой колонны и уверенно зашагал вперед, как будто всю жизнь
К усадьбе боярина Жирослава, как и обещал Валуй, подошли, едва стемнело. Усадьба располагалась, как и положено, на стратегическом участке. Приличный по размерам и не пологий холм возвышался над окрестными полями, которые в свою очередь обрамлял лес. Место было весьма открытое, и незамеченными подойти не было никакой возможности ни с одной стороны света. Боярскую усадьбу огораживал высокий частокол, из-за которого уже выглядывали факелы ночной стражи. Угловых башен Вадим не углядел, разве что над воротами возвышалась какая-то надстройка…
– Пошли, – коротко скомандовал Вадим, когда после беглого осмотра и Валуй, и Квета удостоверились, что это и есть Раховка.
Пока они неспешно преодолевали открытое пространство поля, сумерки порядком сгустились, так что ночная стража заметила их сверху почти под самыми воротами.
– Не спать, служивые! – громко выкрикнул Вадим. – А то проспите боярское добро.
– Это кто там тявкает?
– С тобой, скотина, разговаривает десятник новгородской дружины Вадим Хлопин! Открывай во-рота!
– Не знаем таких! – дерзко ответил все тот же голос, и за стеной раздались смешки.
– Если ты, паскуда, сейчас же не отопрешь, я скажу боярину, что ты слуг княжеских на морозе держишь! – Вадим для пущей убедительности саданул ногой по воротам.
Смешки наверху утихли, послышалось шушуканье.
– Я долго еще буду ждать? – И десятник саданул по воротам еще разок.
Наконец по настилу затопали ноги, а еще через минуту одна створка ворот едва приоткрылась.
– Сколько вас тута? – спросил голос изнутри.
– Ты шары-то открой! Со стены что, не видно было?!
Оставив последние сомнения, боярская стража пропустила гостей за ворота. Как только вся троица оказалась во внутреннем дворе, их окружили вооруженные слуги с факелами. Вадим огляделся и напористо спросил:
– Кто тут главный?
Повисла короткая пауза.
– Ну я.
Растолкав сослуживцев, к ним вышел здоровый детина, косая сажень в плечах. Молодой мужик был облачен в колантырь – кожаный доспех с наклепанными металлическими пластинами – и опоясан коротким мечом.
– Ты чего шумишь? – спросил старший бояр-ской стражи.
Мужик недоверчиво оглядел гостей. Вадим уловил его взгляд. Конечно, его громкие слова о княжеских дружинниках сейчас никак не гармонировали с их внешним видом. Дружинники да без доспехов (свои изрубленные кольчуги они оставили в избе умершего старика), без шлемов, которые покоились до сроку в заплечных мешках. Но зато они были при мечах. При настоящих, дружинных мечах, а у Вадима так и вовсе на поясе красовалось княжеское оружие. Все это мгновенно промелькнуло в голове Вадима, и он решил укрепить свой авторитет прямым и доходчивым жестом.