Солдат Иван Бровкин
Шрифт:
— Не хочу я ехать в деревню, товарищ майор.
— То есть как это не хотите? — недоумевает майор, — И по какому случаю? Садитесь, поговорим.
Ваня садится.
— Значит, решили не ехать? — хитро спрашивает Шаповалов.
— Решил, товарищ майор, — глухо отвечает Ваня.
— Вот получил я из дому письмо, — и Шаповалов показывает Ване недочитанное письмо. — Пишут, что здоровы, скучают без меня… А где ваше письмо? — неожиданно спрашивает майор Ваню.
— Какое письмо? —
— То, что вы сегодня получили.
Ваня молчит.
— Давайте сюда, ведь мы друзья.
Ваня вынимает из кармана скомканное письмо и даёт его майору.
Шаповалов, взяв письмо, аккуратно разглаживает его, при этом он хитро улыбается.
— Здорово ты с письмом расправился. — Он молча пробегает глазами письмо и, покачав головой, говорит: — Да-а… тяжёлый случай… Нехорошо. Так обидеть человека, — и вдруг, взглянув Ване в глаза, спрашивает: — За что, я тебя спрашиваю?
— Не знаю, товарищ командир роты.
— Вот это здорово! — смеётся Шаповалов. — Обидел девушку и не знает, за что….
— Я… обидел? — спрашивает удивлённый Ваня.
— А кто же? Целый год ей не писал и ещё ехать не собираешься, — и, неодобрительно покачав головой, добавляет: — Бедная Любаша! — Аккуратно сложив письмо, Шаповалов передаёт его Ване и сердечно говорит: — Значит, счастливого пути, Бровкин! — И протягивает ему руку.
В деревне около дома Бровкиных останавливается голубой автобус. Из него выходит солдат Иван Бровкин с коричневым чемоданчиком в руках.
На нем ловко сшитая военная форма, сапоги блестят, как лакированные, вокруг воротника — белая каёмка. На груди у Вани значок отличника-артиллериста и комсомольский значок.
Автобус отъезжает. Оглядевшись по сторонам, Ваня входит в родной дом.
Евдокия Макаровна гладит бельё.
В дверях появляется Ваня.
Евдокия Макаровна недоумевающе смотрит на сына. Кажется, что она его не узнает, вернее, не ожидала увидеть его таким.
Ваня, стоя в дверях, широко и радостно улыбается.
— Мама! — наконец произносит он.
— Ваня! — вскрикивает мать и, отставив утюг, идёт навстречу сыну.
Мать и сын горячо обнимаются.
— Ну как живешь, мама? — спрашивает Ваня.
— Ничего, хорошо живу… — шепчет Евдокия Макаровна, прижимая Ваню к груди.
По лицу её катятся слёзы радости. Она отступает на несколько шагов и любуется сыном. Прижав ладонь к щеке, восхищённо говорит:
— Боже мой, какой ты стал, Ванюша.
— Какой? — смеясь, спрашивает Ваня.
— Совсем, совсем другой, — отвечает мать, не отрывая от сына любовного взгляда.
По деревенской улице с гордо
Только здесь, в деревне, мы замечаем, как изменился Ваня за год пребывания в армии: он заметно вырос, раздался в плечах и возмужал.
Из окон домов выглядывают женщины, но не узнают Ваню.
— Кто бы это мог быть? — говорит женщина с бегающими глазками заядлой сплетницы, развешивая во дворе бельё.
— Не знаю, — отвечает соседка, — наверное, какой-нибудь родственник Евдокии. А хорош солдат, — одобрительно продолжает она, — прямо смерть девкам!
— Да это же непутёвый! — восклицает знакомая нам веснушчатая девушка и кричит во весь голос: — Ваня! Ваня!
— Ваня! Здорово, Ваня! — раздаются голоса с обеих сторон деревенской улицы.
Ваня, улыбаясь, раскланивается, по-военному прикладывая к козырьку фуражки руку.
— Где он? Где? Покажите!
— Да вон! Смотри, идёт с Евдокией Макаровной.
— Ой, какой он стал! Ну и ну!
— Не узнать Ваню!
Бровкина, слыша эти реплики, гордо шагает рядом с сыном по улице.
Люди выбегают из домов и здороваются с Ваней.
— Как живешь, Ваня?
— Спасибо, хорошо, — отвечает он и идёт дальше.
— Вот счастье тебе привалило, Макаровна! — со слезами умиления говорит соседка — седая женщина, которая год тому назад уговаривала Евдокию Макаровну выгнать Ваню из дому.
— Я на судьбу никогда не жаловалась. — Бровкина с гордостью глядит на сына и продолжает идти с ним рядом.
— Непутёвый! Непутёвый вернулся, — кричат друг другу через забор девчата.
— Ой, крышка теперь Самохвалову! — ехидно замечает девушка с тонкими капризными губами.
— При чём тут Самохвалов? — возражает ей другая девушка. — Любаша давно уже разлюбила Ваню.
Сына и мать уже сопровождает группа девушек, несколько стариков и старух.
— Надолго приехал, Ваня? — спрашивает веснушчатая девушка.
— На десять дней, — отвечает Ваня.
— Только на десять? — разочарованно восклицает вторая девушка.
— Времени у него больше нет, — гордо объясняет Евдокия Макаровна. — Командир просил долго не задерживаться. Он ведь там машиной управляет.
— Погулять приехал или так, по делам? — спрашивает девушка с тонкими губами.
— Нет у него времени для гулянья! — опять отвечает вместо сына Бровкина, продолжая шагать рядом с Ваней. — По делам человек приехал, колхозу помочь.