Солдат
Шрифт:
Дивизионные капелланы были отважными людьми. Они прыгали вместе с парашютистами, летали на планерах и без всяких жалоб разделяли с солдатами все превратности фронтовой жизни. Рассказывают, что один капеллан 505-го полка, спускаясь с парашютом, в разгар боя играл на полевом органе «Ближе, господь мой, к тебе». Я несколько сомневаюсь r достоверности этого рассказа, хотя и не удивился бы, если бы этот случай действительно произошел.
ГЛАВА 9
ВОЙНА В «ГОЛЛАНДИИ
Выполнив свою задачу, 82-я дивизия вернулась в Англию. Раньше пас в английские госпитали было отправлено более двух, тысяч раненых. А между живыми изгородями Нормандии
Совместные фронтовые испытания сближают людей, но зато они разъединяют фронтовиков с теми, кто не бывал в боях или только косвенно принимал в них участие. Парашютисты без особого почтения относятся к солдатам других родов войск — пехотинцам, танкистам или артиллеристам, которые не испытали своеобразных радостей и переживаний, вызываемых прыжком с самолета. С еще меньшим уважением относятся они к людям, совсем не видавшим войны.
Как и в период нашей подготовки к высадке в Нормандии, Мидленд 18 был переполнен совершенно распустившимися солдатами тыловых частей. С подобным явлением в частях корпуса нам удалось справиться путем суровых наставлений и повышения требовательности к солдатам. Мы убеждали каждого из упрямых, задиристых парашютистов, что какими бы отважными солдатами они ни были, все равно им никто не дает права разбивать носы другим солдатам. Как это нередко бывает с частями, чьи воинские заслуги сверкают особенно ярко, мы замечали у наших солдат стремление по обращать внимания на форму одежды и правила поведения, соблюдение которых в гарнизоне считается основным показателем хорошей дисциплины. Солдаты стали небрежно одеваться, нарушать правила движения автотранспорта, постоянно ввязываться в драку. Это так встревожило военную полицию района, что она перешла от парных патрулей к патрулированию четверками.
Я отлично понимал естественное стремление солдат — фронтовиков забыть на время о строгой дисциплине, «ослабить ганки» — словом, хоть немного пожить в свое удовольствие. Но мне было ясно, что если подобное расслабление зайдет слишком далеко, оно может подорвать . моральное состояние дивизии, и мы начали быстро натягивать поводья. В специальном приказе я строго обязал солдат быть аккуратными в одежде, отдавать честь, соблюдать дисциплину как при исполнении служебных обязанностей, так и во внеслужебное время. «Никакая отвага и никакие успехи в боях не могут оправдать нарушение этих важных правил,— указывал я.— Вы заслужили право гордиться своим боевым прошлым. Но теперь о вас будут судить по одежде и поведению. Мне хотелось бы, так же как, я уверен, и вам самим, чтобы вашу сланную боевую репутацию каждый солдат охранял и вне боевых действий. Пи один человек из нашей дивизии не должен забывать, что тот почет, которым пользуется он, оставшийся в живых, в значительной мере завоеван теми, кто погиб в жестоких боях».
Мои парашютисты восприняли это обращение как превосходные солдаты, какими они и были на самом деле. Когда я расставался с ними, чтобы принять командование корпусом, они были такими же замечательными и мужественными солдатами, как и все другие в пашей армии.
Я горжусь солдатами своей дивизии и глубоко удовлетворен теми успехами, которых я добился за два года командования ими. В течение всей войны я боролся за установление такого же денежного довольствия для планерных войск, какое было у парашютистов. Деталь как будто незначительная, по па самом деле оказывающая исключительно серьезное влияние на боевой дух дивизии. Благодаря вмешательству генерала Маршалла эта глупая несправедливость была устранена.
Я постоянно настаивал на том, чтобы воздушноде-сантные войска применялись в условиях, позволяющих использовать их легкое вооружение. По-моему, этой точки зрения придерживалось и высшее командование. Созда-
ние воздушнодесаитпой армии само по себе являлось признанием воздушнодесантной дивизии как неотъемлемой составной части высшей -боевой организации. Поэтому применять их нужно целыми соединениями, а не дробить
Одна из основных трудностей до создания первой поз душнодесантной армии союзников заключалась в том, что воздушнодесантные части и соединения находились в двойном подчинении. Только верховный главнокомандующий войсками союзников генерал Эйзенхауэр осуществлял контроль и над транспортно-десантными авиационными частями и над воздушнодесантными дивизиями, которые перебрасывались транспортными самолетами в район боевых действий. Создание воздушнодесантной армии под командованием генерала Брсретона разрешило эту проблему. Теперь транспортные самолеты и парашютные части моего J8-ro корпуса и английского воздушно-десантного корпуса, а также французские и польские парашютные части находились под единым командованием.
Я убежден, что пн у кого нс было частей лучше тех, которые получил я. За последний период войны в моем корпусе побывало двадцать две дивизии. В их число входили самые замечательные дивизии американской и английской армий—такие, как 1 -я пехотная, 82-я воздушно-десантная и 3-я бронетанковая дивизии армии США, английские б-я воздушнодесантная дивизия, бригада «Командос» и б-я гвардейская бронетанковая бригада.
Когда была создана 1-я воздушнодесантная армия, мы начали получать директивы о подготовке планов операций для оказания поддержки 12-й группе армий генерала Брэдли И 21-й группе армии фельдмаршала Монтгомери, которые в то время стремительно наступали в самое сердце Германии. Составление этих планов было бесполезным занятием. После прорыва фронта противника под Сент-Ло и введения в образовавшуюся брешь 3-й армии генерала Паттона наступление союзных армий стало настолько стремительным, что к тому времени, когда мы заканчивали составление плана выброски десантов впереди наступающих войск, они уже оставили позади себя намеченные нами районы. Но в глубине Бельгии наступательный порыв армий иссяк. Тогда возник смелый план: английские армии должны были выйти к заливу
Зейдер-Зе и окружить немецкие войска в Голландии, в то время как главные силы будут продолжать наступление на Германию. Чтобы ускорить осуществление этого плана, 1-я воздушнодесантная армия должна была высадиться впереди наземных войск методом «ковра»19. Задача заключалась в том, чтобы захватить и удержать важнейшие переправы через крупные реки, которые лежали на пути наступления английских войск.
В это время 1-я воздушнодесантная армия союзников состояла из двух основных соединений: моего 18-го корпуса (82-я дивизия Гейвина, 101-я Макса Тэйлора и 17-я Бада Майли) и английского воздушнодесантного корпуса под командованием генерала Браунинга (в корпусе была только одна дивизия).
Я до сих пор помню, какое горькое разочарование вызвало у меня известие, что командовать этой операцией генерал Бреретои назначил Браунинга, Я не ожидал такого решения. Мы направляли для участия операции две дивизии, англичане только одну. Мы заслужили шпоры в трех битвах: на Сицилии, в Италии и во Франции. Я чувствовал, что мы руководили бы этой операцией лучше кого-либо другого. В частных беседах я с большим жаром высказывал эту точку зрения, по никакого официального протеста не заявил, так как не смог бы убедительно обосновать свои доводы. Генерал Браунинг был испытанным и храбрым солдатом, а Бреретон имел полное право назначить командиром кого ему было угодно.
В дерзком, блестящем замысле выброски воздушно-десантных войск «ковром» был один крупный недостаток — этот ил ап страдал неопределенностью. Воздушно-десантные дивизии — одна английская и две американские (82-я и 101-я) —должны были выбрасываться последовательно с востока на запад. Английская дивизия десантировалась дальше других, чтобы захватить переправы через р. Рейн, 82-я — в середине ковра, чтобы овладеть переправами через реки Ваал и Маас. 101-я дивизия сбрасывалась ближе всех к своим войскам. Как предполагалось в плане, после захвата этих переправ английские армии быстро отрежут Голландию и окружат немцев.